На заре красного террора. ВЧК – Бутырки – Орловский централ - Григорий Яковлевич Аронсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5
Однако большевики не были бы большевиками, если бы обнаружили дряблость и стали долго нервничать. Нет, они быстро спохватились и, прежде всего, арестовали всех левых эсеров, каких только могли арестовать, и не стыдливо «временно задерживать», а в серьез и надолго. И, прежде всего, они на самом съезде советов подвергли аресту всех членов фракции левых эсеров и сочувствующих, в которой числилось до 450 человек. Но на этом карающая рука большевиков не остановилась. Убийца Мирбаха Блюмкин скрылся, с ним расправляться не пришлось. Но уже на следующий день, 7 июля, ВЧК вынесла целый ряд смертных приговоров, тогда же утвержденных ВЦИК Советов и приведенных в исполнение. Расстрелян Александрович из видных левых эсеров, занимавший пост заместителя Дзержинского в ВЧК. Остальные расстрелянные, список которых, вероятно, довольно неполный, приведен в Красной Книге; являются безымянными участниками восстания — Филонов, Кабанов, Пинсин, Капрюк, Кудин, Загорин, Лопухин, Немцов, Жаров, Воробьев, Юшманов.
Надо полагать, что в дни, когда большевистские войска, увеличиваясь в силе и вооружении, стали наносить удар за ударом войскам отряда Попова, и он вынужден отступить, а остатки его отряда, бросившиеся врассыпную бежать из Москвы, схвачены и доставлены на расправу к большевикам, вот тут-то заработали в ВЧК заплечных дел мастера. Левым эсерам, а больше всего увлеченным ими солдатам и матросам, пришлось на собственном опыте познать прелесть того режима, который они с таким усердием помогали строить.
Наряду с практикой расстрелов большевики сочли нужным прибегнуть к комедии суда. Еще 7 июля образована Особая Следственная Комиссия в составе Стучки, Кингиссепа и Шейнкмана при следователе Розмирович, которая постановила подвергнуть задержанию всех членов ЦК партии левых эсеров. Аресту подлежали в первую очередь — Карелин, Камков-Кац, Черепанов, Голубовский, Саблин, Трутовский, Прошьян, Магеровский и Фишман. Но когда 27 ноября 1918 года состоялся суд под председательством Карклина и Томском в качестве члена суда, на скамье подсудимых оказались только двое: Мария Спиридонова и Саблин. Все остальные скрылись, а Прошьяна убили еще во время восстания. Спиридонова заявила, что не признает суда одной партии над другой, что спор левых эсеров и большевиков может разрешить только III Интернационал, и вместе с Саблиным покинула зал заседания суда. Дело слушалось без обвиняемых, и приговор вынесли заочно, который гласил: Попова — расстрелять, всех скрывшихся руководителей левых эсеров — на три года заключить в тюрьму, Спиридонову и Саблина, во внимание к их революционным заслугам, — на один год в тюрьму.
Красная Книга ВЧК считает нужным сообщить, что через год Спиридонова и Саблин были «амнистированы» и освобождены из тюрьмы, — но она тщательно умалчивает о судьбе остальных участников этого революционного эпизода. Между тем их судьба ясно рассказывает, как жестоко расплатилась большевистская власть со своими вчерашними товарищами. Спиридонова, Камков, Трутовский и другие до сих пор уже около 6–7 лет отбывают тюрьму и ссылку и не видать конца их страданиям и мытарствам. Вся партия левых эсеров загнана в глубокое подполье, и все ее рядовые члены почти не покидают стен тюрьмы. Черепанов, человек радикальных воззрений и близкий к анархистам, был схвачен по делу о взрыве в Леонтьевском переулке в 1919 годуй, верно, убитв ВЧК. Попов, военный руководитель восстания, одно время всплыл в качестве анархиста, и от имени Махно вел переговоры с большевиками, заключал с ними перемирие. После ликвидации махновского движения Попов арестован Чекой и расстрелян.
А что стало с Блюмкиным, с этим убийцей Мирбаха, давшим первый толчок лево-эсеровскому восстанию? С ним дело обстоит благополучно. Он долгое время скрывался, затем в апреле 1919 года явился к Лацису в Киеве с повинной и с объяснением. Лацис отнесся к нему по-товарищески, признал его объяснения удовлетворительными, а ВЦИК Советов через месяц, 16 мая 1919 года, амнистировал Блюмкина. И вот в то самое время, когда товарищей Блюмкина по партии левых эсеров ВЧК продолжает гноить в тюрьмах, он сам прекрасно устроился в этой самой Чеке. Блюмкин как ни в чем не бывало вернулся на службу в ВЧК, и кто знает, быть может, он вновь руководит отделом по контрразведке и шпионажу.
Взрыв в Леонтьевском переулке
(по материалам Красной Книги ВЧК)
1
Это было 25 сентября 1919 года, в самый разгар Гражданской войны, красного террора, наступления белых армий, уже владевших всем югом России, и кровавой ликвидации открываемых Чекой контрреволюционных заговоров. Фактическая сторона дела, по официальной версии, представляется в таком виде. В Леонтьевском переулке, в доме-особняке, принадлежавшем ранее графине Уваровой, помещался Московский комитет коммунистической партии. 25 сентября там состоялось собрание ответственных партийных работников города Москвы; было 100–120 человек. Собрание обсуждало вопрос о постановке агитации и выработке плана занятий в партийных районных школах.
В самый разгар заседания в открытое окно здания бросили бомбу со стороны сада, выходившего на Чернышевский переулок. В результате взрыва убито 12 человек и ранено 55. Среди убитых оказались рядовые коммунисты, курсанты, рабочие. Только один представлял собой заметную величину — секретарь московского комитета Загорский (Денис). Среди раненых, правда, не тяжело, оказались видные коммунисты, такие как: Бухарин (раненый в руку), Ольминский, Павлович, Емельян Ярославский, Мясников (взорвавшийся на аэроплане в 1925 г. на Кавказе). Тяжело ранены — Стеклов, получивший разрыв барабанных перепонок, и Сафаров (позже ставший редактором «Ленинградской Правды»), Таковы жертвы людей в результате взрыва. Здание же на Леонтьевском переулке было совершенно разрушено, и развалины его в течение долгих лет революции зияли и устрашали прохожих.
Можно представить себе панику, охватившую коммунистов. Машина ВЧК заработала с удесятеренной энергией. Поиски террористов начались усиленным темпом. Кто же, действительно, совершил этот террористический акт? Кто произвел взрыв
