Йоханнес Кабал. Некромант - Джонатан Ховард

— Сегодня он сдал мне сочинение о том, как провёл выходные. — Она бросила его на стол. — Это граничит с психозом.

Когда Таннер наклонился вперёд, чтобы взять сочинение, он заметил, что юбка мисс Рейн едва доходила ей до колен. Это что-то новенькое. «Бывает, корова рядится телёнком», — с недовольством подумал он. С другой стороны, её колени неожиданно показались ему привлекательными. И даже очень. Он пролистал сочинение без особого внимания. Как так вышло, что он раньше не замечал, какой красивой была мисс Рейн? Очень красивой, невероятно притягательной. Может, она поменяла причёску? Она говорила, что надо бы позвонить окружному школьному психиатру — он рассеянно кивал. Потенциальная угроза для других учеников? Это было бы нежелательно. Нужно сделать всё, что в их силах — в его силах — чтобы этого не допустить.

За десять минут Тимоти Чамберз перестал быть милым, скромным мальчиком, немного склонным к фантазёрству, и превратился в потенциального серийного убийцу, поджигателя и каннибала. Вполне вероятным стало появление психиатрических отчётов, вполне возможной — изоляция в целях наблюдения, и абсолютно бесспорным — исключение из школы.

Таннер смотрел вслед довольной мисс Рейн, покидающей его кабинет, и смотрел он ей не на спину. У двери она обернулась и добавила:

— В конце концов, мне ли не знать? Я сама вчера была на той ярмарке. И отлично провела время.

Из дневника преподобного М., викария церкви Святой Кейн Валлийской, Джессоп Лизис. 25 апреля.

Противостояние миссис Дж. и миссис Б. достигло точки кипения. На этой неделе миссис Б. занималась цветочными композициями для церкви, это занятие ей по душе, и в самом деле, она всегда достойно справлялась с этой задачей.

Однако, этим утром, ко мне обратился церковный сторож и сказал, я приведу его слова: «На этот раз полоумная старуха постаралась на славу!». В тот момент я подумал, что он имеет в виду, что миссис Б. превзошла себя в самом хорошем смысле. Я понял, что ошибся, как только вошёл в церковь.

Вонь стояла ужасная, как в бесхозном свинарнике, аж дух захватывало. Источник запаха был немедленно обнаружен. Там, где я ожидал увидеть образцы работы миссис Б., вместо этого лежали отвратительнейшие горы гниющей растительной массы.

Мы со сторожем обсуждали, что будем с этим делать, когда вошла миссис Б. собственной персоной. Я готов был поклясться, что на её лице было выражение гордости, но оно так быстро исчезло, едва она почувствовала запах, что я не уверен. Она была раздавлена. Да, она признавала, что сделала цветочную композицию, как и договаривались, но не смогла пролить свет на то, почему цветы так быстро сгнили. Она всё говорила о том, какие они были красивые, какие экзотичные.

Я помог перенести абсурдно быстро увядшие остатки растений в телегу сторожа, которую он специально для этого прикатил. Занятие не из весёлых: цветы были мокрые, с них стекала гниль. Сторож хотел было свалить их в компостную кучу в углу двора, но я сказал ему, что не потерплю такого на освящённой земле, и что надо всё это вынести и сжечь. Это замечание вызвало у миссис Б. любопытную реакцию: она прикрыла рот рукой, и, как будто её голову посетила ужасающая догадка, произнесла: «Освящённой!»

Как раз в тот момент, когда она торопливо поспешила прочь, прибыла миссис Дж. Её муж толкал тележку, в которой было несколько цветов. Среди садоводов слухи распространяются быстро, и всё же я поразился с какой быстротой миссис Дж. рванула в ворота. Мистер Дж. покатил за ней, и снова миссис Б. повела себя неожиданно, она открыла рот от изумления, когда тачка поехала через кладбище.

Далее женщины начали надрывным шёпотом что-то обсуждать, разговор этот едва ли можно было назвать дружелюбным. Из того, что я смог разобрать, выходило, что они обе прошлым вечером посетили ярмарку. Миссис Б. купила несколько экзотических растений, приобретение которых предполагало продажу некой личной вещи. Эти растения она и использовала в своей композиции, хотя тот факт, что они были живы вечером и так быстро завяли в церкви остаётся для меня непонятным. Миссис Дж. тоже там что-то купила, предположительно книгу по флористике, ибо работы, лучше чем у неё — хоть она и использовала самые обычные цветы — я в жизни не видел.

Миссис Б. спешно удалилась, предположительно на ярмарку, чтобы потребовать вернуть деньги, хотя ночью та уже уехала, и никто не знает куда. Я желаю миссис Б. удачи, но боюсь, скорее всего, мы имеем дело с caveat emptor[7].

1—Мёртон Пемберсли Нью Таун — май

2—Карнфорт Грин-июнь

3—Солипсис Супермейр-июнь

4—Уест Бентли — июль

5—Стилгоу — июль

6. —Поглтон-август

7—Литл Керинг — август 8.—Кендлуик — август 9—Уитидж — сентябрь 10. Линдисфри — сентябрь И. — Котлхем-октябрь

12—Мёрсл о-октябрь-ноябрь

13—Темпл Доррит-декабрь

14—Йалло п-декабрь

15—Пондисбери — январь

16—Нисбридж — март

17—Монтфри — март

18. —Бэнк топ-апрель

19. —Джессоп Лизис — апрель

20. Пенлоу-на-Турсе — 29 апреля

ГЛАВА 10 в которой ярмарка делает последнюю остановку, и наваливаются сразу несколько трудностей

Фрэнсис Барроу подобрал ножом и вилкой последний кусочек поджаренного хлеба, воткнул в него вилку, и вытер им остатки варёного желтка, вытекшего из яйца-пашот. Положив столовые приборы на жирную тарелку, он взял чай и с довольным видом посмотрел в окно столовой. Конечно, такая еда была ужасно вредна для здоровья, и его дочь разрешала ему есть такое лишь раз в две недели. «Роскошь лишь в том случае роскошь, если нечасто её получаешь», — подумал он и взял газету.

Когда он прочитал первую страницу, вошла Леони.

— Что-нибудь интересное? — спросила она, убирая со стола.

Он хмыкнул и стал быстро просматривать страницы.

— Да так. На перекрёстке напротив школы святого Кутберта рисуют новую «зебру», в пятницу в приходском зале собраний состоится Битл Драйв и, разумеется, в уик-энд мы играем на Миллсби.

Дочь рассмеялась.

— Вы играете на Миллсби? — переспросила она. — Когда ты в последний раз надевал спортивный костюм?

— Ладно-ладно, — ответил он, отложив газету. — Значит, обеспечиваем моральную поддержку.

— Иными словами, вы с приятелями будете лежать в шезлонгах у бровки, а команда местных мальчишек будет бегать к пивной палатке и обратно. Ты неисправим.

— В этом весь крикет, — сказал он.

Посмотрел на неё и в линии подбородка и носа увидел знакомые черты своей жены. Прекрасные светлые волосы были её собственные, но то, как она иногда хмурила лицо… Леони уже исполнилось двадцать пять: столько же было её матери, когда они поженились. Столько лет назад. Его улыбка стала грустной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});