Кровные братья (СИ) - Черников Константин

Часть 1.

То ли хмель нагнала крепкий сон, то ли усталость взяла своё, но на следующий день Благояр проснулся очень поздно. Давно он так долго не спал. Оглядевшись вокруг, святоградец увидел при свете дня неприглядные итоги вчерашнего пира. Повсюду были в беспорядке разбросаны их вещи и оружие, на широком столе остались неприбранные остатки ужина и опрокинутые пустые кувшины из-под мёда, по которым ползали довольные мухи. Спутников его в избе не было.

Солнце вовсю светило сквозь щели в ставнях, птицы громко пели и щебетали на все лады за окном, а во дворе раздавалось конское ржание и топот, вперемежку с громкими криками, скрипами телег и бряцанием оружия. Где-то в дальнем углу надрывно брехали дворовые псы.

Быстро накинув на плечи лёгкий кафтан из тёмно-зелёного заморского сукна, столичный кмет пнул низкую скрипучую дверь избы и вышел во двор, щурясь с непривычки на яркий солнечный свет.

На широком княжем дворе царила суета. Смерды грузили крепкие походные телеги различными припасами. Княжеские отроки сновали туда-сюда. Все галдели и шумели. Возле обозов несколько десятков угрюмых, молчаливых сунеев седлали коней и навьючивали на них свои седельные сумы и оружие. Для похода людей было маловато и Благояр сразу сообразил, что это готовится какое-то посольство под охраной небольшой сунейской дружины.

Не иначе, как князь Яррила решил разослать грамоты в соседние княжества, в связи с последними новостями из Святограда. «Так, значит и нам поскорее нужно в обратный путь» - подумал он. Застёгивая на ходу кафтан, Благояр направился к княжеской избе в надежде встретить там князя или первого боярина и всё разузнать. Надежды его оправдались. Уже в сенях он сразу же столкнулся с Будаем, спешившим куда-то по своим делам.

- Утро доброе, друже! – приветствовал он зычным басом столичного гонца, - Как спалось? Не шибко ль вчерась загуляли, молодцы?

- Благодарствую, боярин. Кажись целы будем. – отвечал с поклоном Благояр.

- Ты пошто здесь? Аль треба какая приключилась? – спросил Будай.

- Да, вот, как погляжу, посольства разные на дворе сбираются. Вот и помыслил – не пора ль и нам обратно в Святоград? Загостились мы тут, а княжна Радослава чую ответной грамоты ужо как заждалась.

- Верно мыслишь, кмете. И вам срок подходит. К вечере князь грамоту закончит и назавтра по утру отправитесь.

- Так что ж до завтра ждать. Ужель так сложно грамоту отписать? Сколько времени ужо тут без толку ждём. Может князь теперь напишет. За одно со всеми и тронемся в путь.

- Занят князь. А грамоты те непростые, нужно время. Не к чему князя торопить. Так ужо, всё одно, скоро будет. Потерпите до завтра. Ступай, вели своим молодцам сбираться.

- Дык нам сбираться, что голому подпоясаться – завязал кушак и готово.

- Вот пусть кушаки и готовят, - рассмеялся боярин, - Ступай. После призовёт тебя князь. Да не пейте больше мёду. Назавтра головы должны быть ясными, а ноги лёгкими.

Делать было нечего и Благояр с поклоном удалился. В душе он досадовал на очередную задержку. Ведь время дорого, а князя Бурислава следовало предупредить как можно быстрее. «Ну ничего. Они с обозом тронутся. Телеги большие и медленные. Мы верхами их быстро обгоним, хоть и на день позже выедем. Просто надобно будет поспешать. Поскачем без проволочек. Только бы Будай, эта хитрая лиса, не о чём не догадался», - размышлял он про себя, украдкой оглядываясь через плечо.

Первый боярин стоял в дверях и внимательно смотрел ему вслед своими хитрыми, слегка прищуренными глазами из-под густых седеющих бровей. По его непроницаемому лицу невозможно было понять ход его мыслей. Но Благояру почему-то неуютно было от этого пристального взгляда, который он чувствовал, казалось бы, даже спиной.

Будай ещё немного постоял на крыльце, отрешённо думая о чём-то своём. Наконец, он развернулся и, отдавав на ходу несколько распоряжений дворовым отрокам, явившимся в сени, поднялся наверх – в княжескую опочивальню.

В отличии от оживлённого первого этажа, где, по обычаю, остановилась для временного проживания вся «старшая» дружина, то есть бояре и воеводы - здесь было тихо и спокойно. Княжеская светлица была весьма просторна и занимала почти половину всего второго этажа. В дальнем углу, под красивыми масляными светильниками, иноземной работы, стояло большое крепкое ложе с резной деревянной спинкой, застеленное белым заморским полотном и покрытое медвежьей шкурой великолепной выделки. Другая шкура, погрубее, лежала на выскобленном до блеска дощатом полу.

На бревенчатой стене весели золочёные княжеские доспехи и оружие. Пахло воском и пряным мёдом. На против ложа, у большого окна, стояли широкие лавки, покрытые расписным тканевым ковром и небольшой столик заморской работы на тонких деревянных ножках. На нём стояла погасшая свеча, серебряный кувшин с мёдом и несколько чаш.

На скамьях сидели ярл Агонар, волхв Иллиазор, боярин Путянич и сам Яррила. Боярин и суней были в простой дорожной одежде, поверх которой блестели новенькие кольчуги, тщательно смазанные тонким слоем жира. Высокий и худой волхв в грубой черной рясе и колпаке примостился на краешке лавки и походил на огромную старую ворону, сидящую на широкой ветке. Князь, одетый в простую исподнюю рубаху и портки, указал вошедшему боярину на лавку напротив себя и быстро заговорил приглушённым голосом:

- Ну что, дядя, всё ль готово? Ничего не позабыли?

- Не беспокойся, княже. Всё как надо, - отвечал боярин, тяжело опускаясь на лавку.

- Добре. А теперь ещё раз всё обсудим.

Яррила поднялся со скамьи и плотно прикрыл дверь опочивальни. Затем резко повернулся к Путяничу:

- Ну сказывай, боярин, как на духу – предан ли ты мне?

- Пошто спросил, княже, - обиженно поджал губы Путянич, - Аль сам не ведаешь? Я твой верный человек. За тебя хоть в огонь, хоть в сечу.

- То мне ведомо, Путянич, - отвечал Ярослав, - Дело удалое иль бранное тебе по плечу. В таких делах ни страха, ни сомнения ты не ведаешь. А спрашиваю потому как знать желаю на что ещё ты готов, чтоб услужить мне службу верную?

- Честь ты мне оказал, княже, поставив послом на переговоры с братьями твоими. Чую ведь от этой затеи многое зависеть будет. Готов порадеть за твоё дело. Сказывай, княже, что потребно от меня. Не сомневайся – всё исполню должным образом.

- Всё ли друже?

- Истинно всё.

- Коли так, то слушай и запоминай мою волю. Передашь брату моему Буриславу грамоту от меня. Да гляди, чтоб прочёл он её при тебе! А на словах поведаешь, что хочу с ним в дружбе нерушимой жить и права его удельные уважать стану. А ещё, хочу совместно с ним идти на узурпатора Севолода, кой не имеет прав на отцовский стол. Владислава он отпрыск, а не наших кровей. Знать по всему выходит, что я есть старший сын родителя нашего – то бишь моя власть по праву старшинства и его братский долг подмогу мне оказать. Скажешь ещё, что в большой любви и в почёте он у меня будет и как брат и как союзник. В том пусть не сомневается. Землями и привилегиями не обижу. В том клянусь….

- Ясно, княже. А коли он не послушает, что тогда?

- Тогда ответишь, что брат его, князь Яррила, волю его уважает и неволить не станет. Передашь грамоту, поклонишься и в обратный путь. На том твоей миссии – конец. Далее ярл Агонар действовать будет, как ему приказано. Ты тогда ему не перечь и ничего более не предпринимай, на то моя княжеская воля. Сразу назад возвращайся. Смекаешь? Воротишься и послом к другим моим братьям направишься. Всё уразумел?

В спальне наступила тишина. Было слышно, как большая муха, отчаянно жужжа, билась в слюдяное окошко в напрасных попытках вырваться наружу. Путянич невольно почувствовал себя такой же мушкой, у которой тоже нет выхода. Он долго смотрел то на князя, то на Будая. Яррила ждал. Наконец, боярин склонил голову:

- Я всё уразумел. Всё будет как ты велишь, государь, - смиренно проговорил он, но не удержался и добавил с горечью, - Значит, таки решился, княже, на недоброе?