Преодолей себя! Психическая подготовка в спорте - А. Алексеев

Второе положение – идеомоторным называется лишь такое представление, при котором мысленный образ движения обязательно связан с мышечно-суставным чувством спортсмена.

Мысленные представления могут быть «зрительными» – в этом случае спортсмен видит себя как бы со стороны, будто на экране телевизора. Надо хорошо уяснить, что такие «зрительные» представления обладают очень малым тренировочным действием. Ведь в этом случае импульсы, рожденные в головном мозгу, почти не передаются мышцам, которые должны выполнить задуманное движение. Поэтому работа идет как бы вхолостую, и в соответствующих мышцах не возникает достаточной активности. В этом можно убедиться и на опыте с подвешенным грузиком. Мысленно представьте себя в зеркале, «посмотрите» на себя со стороны и попытайтесь, глядя на «зеркальный», висящий сбоку грузик, представить, что он раскачивается, – получится намного хуже.

Рассогласованность между программирующим органом – головным мозгом и исполняющим аппаратом – мышцами и суставами – особенно хорошо заметна во время наблюдений за обнаженным телом неподвижно сидящего или лежащего с закрытыми глазами спортсмена. Если он мыслит идеомоторно, «пропускает» представления о движении «через себя», в его мышцах довольно отчетливо видны микросокращения и микрорасслабления. Если же представления имеют чисто зрительный характер, то никаких микродвижений в мышцах не возникает, хотя спортсмену кажется, что он «пропускает» мысленные представления через свой организм. Следовательно, наблюдая за мышцами спортсмена во время идеомоторной тренировки, можно легко выяснить, насколько его мысленные представления о том или ином техническом элементе достигают цели.

Третье положение – эффект воздействия мысленных представлений заметно возрастает, если их облекать в точные словесные формулировки. Это доказали исследования ряда авторов – в частности, А.Ц.Пуни, Ю.З.Захарьянц и В.И.Силина, Е.Н.Суркова[20]. Надо не просто представлять то или иное движение, а одновременно проговаривать его суть – про себя или шепотом. В одних случаях слова нужно произносить параллельно с представлением движения, в других – непосредственно перед ним. Как поступать в каждом конкретном случае, подсказывает практика.

Предположим, прыгуну в воду перед погружением надо сохранить напряженными мышцы живота. Чтобы этот элемент выполнить как полагается, спортсмен перед прыжком должен идеомоторно представить себя входящим в воду с хорошо втянутым животом и при этом сказать: «Втянуть живот» (или «Держать живот»). Если же эти слова произнести также непосредственно перед входом в воду, то они в еще большей степени помогут сохранить нужное напряжение мышц, и элемент будет выполнен наиболее точно.

А вот пример того, как менялись словесные формулировки у спортсменки-лучницы. Надо заранее сказать, что в формулах ее «идеального выстрела» не стоит искать грамматической завершенности, а тем более литературных красот. Каждый спортсмен обозначает элементы нужных движений в той манере, которая ему свойственна и удобна. Итак, вот какими были формулы «идеального выстрела» кандидата в мастера спорта Елены Терентьевой, согласованные с ее тренером В.В.Немогаевым, в апреле 1986 года:

1. Ноги свободные, колени назад... прочно стою на подошвах, опираясь на носки.

2. Туловище свободное, спина прямая... легкий наклон вперед.

3. Лук в расслабленных руках.

4. Левая выходит в линию плеч, закрепляется в «замок».

5. Правый локоть выведен чуть выше.

6. Ставлю мушку в район прицеливания.

7. Усиливая упор в лук, тяну спиной... правая расслабленная, локоть веду назад.

8. Касаюсь подбородкам, продолжаю движение назад.

9. С ходу прохожу щелчок... (щелчок клинкера – А.А.)

10. Начинаю расслаблять пальцы...

11. Контролирую прицел...

12. Выпуск...

13. Сохраняю тонус...

14. Слушаю себя...

Что дает спортсмену подобное проговаривание элементов выполняемого движения? В первую очередь, конкретность словесных формулировок дисциплинирует мышление, что облегчает путь к намеченной цели (в данном случае – к хорошо выполненному выстрелу). Напротив, хаотичное мышление нередко принимает неуправляемый характер в экстремальных условиях ответственных состязаний. Когда мышление хорошо организовано, оно включает в действие механизмы идеомоторики, и точные мысли об элементах движения, оформленные в точные слова, обеспечивают столь же точную их физическую реализацию.

Если же какая-то дистрессовая ситуация собьет спортсмена с пути дисциплинированного мышления, он, опираясь на формулы своего идеального движения, сможет снова сосредоточить временно рассеявшееся внимание на последовательном выполнении конкретных движений, называя их соответствующими конкретными словами, и вновь обретет устойчивое психофизическое состояние. Аккуратное использование словесных формул, описывающих правильные действия, резко снижает возможность «засорения» памяти неточными движениями.

Словесные формулы способствуют также достижению предельно сосредоточенного внимания, которое является одним из важнейших залогов успеха. В данном примере – успешной стрельбы из лука. Плавный переход от одного элемента «идеального выстрела» к последующему формирует привычку прочно удерживать сосредоточенное внимание на выполняемых движениях. Если же внимание почему-либо отвлечется, спортсмен не растеряется, не впадет в панику, а в следующее же мгновение вернет внимание к тому элементу «идеального выстрела», от которого оно «убежало», или отложит выстрел.

Следовательно, словесные формулы идеального движения являются надежным помощником в деле самостоятельной и эффективной организации устойчивого и точного мышления как на тренировках, так и на соревнованиях. А как известно, либо мы владеем своими мыслями, либо они владеют нами – третьего не дано.

Практика показывает, что первоначальные формулы идеальных движений со временем претерпевают изменения – главным образом в сторону сокращения их количества и своеобразного «уплотнения» отдельных элементов в своеобразные блоки. Когда в январе 1987 года (то есть через восемь месяцев) я вторично встретился с Еленой Терентьевой, она мне сказала, что в процессе тренировок первоначальные 14 формул как бы сами по себе сократились до семи. Вот эти 7 формул «идеального выстрела», составленные уже самой спортсменкой:

1. Стойка...

2. Левая в упор...

3. Спина с возрастающим напряжением...

4. Левая вперед...

5. Непрерывная тяга...

6. Выпуск...

7. Слушаю себя...

Посмотрев на апрельском сборе 1987 года, как спортсменка использует эти формулы на практике, я внес в них следующие уточнения:

1. Уверенная стойка...

2. Левая «замком» в упор...

3. Непрерывный растяг спиной...

4. Правая в плоскости левой плавно к подбородку...

5. Четкий выпуск...

6. Слушаю себя...

В результате осталось 6 формул. К концу сбора третья формула была заменена на более точную: «Спиной непрерывный растяг...». Дело в том, что ударным здесь должно быть слово «спиной», мышцами которой начинается непрерывно плавное растягивание тетивы лука. Если же оставить прежнюю формулировку этого элемента – «Непрерывный растяг спиной...», то до последнего слова непонятно, чем осуществлять этот «растяг». В уточненном же варианте слово «спиной» сразу же включает в «непрерывный растяг» соответствующую группу мышц.

Используя эти уточненные 6 формул, спортсменка в августе 1987 года сумела выполнить норматив мастера спорта. А в октябре того же года сформулировала модель своего идеального выстрела всего лишь тремя словами: «Левая – лопатка – спина». Когда же я предложил перевести эти слова из именительного падежа в творительный («Левой – лопаткой – спиной»), спортсменка, мысленно «проиграв» мое предложение и подумав, сказала, что такой вариант ей не подходит. Почему – не знает, но не подходит. И я не стал настаивать, так как убедился, что она осознала самое главное – силу принципа, согласно которому конкретно точные слова помогают выполнять столь же конкретно точные движения. Ведь за каждым словом стоит соответствующий ему мысленный образ. И эти мысленные образы «идеального выстрела», будучи чисто психическим явлением, начинают идеомоторно как бы «переливаться» именно в те мышцы, которые уже физически реализуют запрограммированное в головном мозгу движение – в данном случае модель «идеального выстрела».