Мутные воды Китежа (СИ) - Канра Дана

— А сейчас ты любишь его?

Влада поставила чашку обратно на блюдце, по ее щекам на этот раз потекли слезы.

— Можно ли любить, если он обманул? Наплел с три короба, а сам…

— И что же он тебе наплел? — осторожно уточнила Веста. — Пообещал жениться?

— Нет, но…

— Вот и забудь. На то он и царевич, чтобы нам, простым ведьмам, головы морочить.

Влада обиженно поджала губы и сделала еще пару глотков из чашки. На душе враз стало светло, спокойно, почти гармонично. Может и правда она зря убивалась? А может, и не зря…

— Мне кажется, ты сама не веришь в свои слова, — пробормотала девушка, в глубине души надеясь услышать доброе утешение.

— Верю, — ответила весело Веста. — Как тебе чай?

— Волшебный. Тревоги улеглись, стало спокойнее. Ты его зачаровала?

— Я же целительница, — напомнила Веста. — Даже не переживай. Иван-царевич этого точно не стоит.

— А Альвиан твой?

Веста покачала головой и упрямо поджала губы.

— Он не мой, у него есть невеста. Да и вообще… — она немного помолчала, собираясь с мыслями. — Негоже нам, сильным ведьмам, лить слезы по магам да вампирам разным, которые нас не любят. Какая нам нужда в этой тоске?

— И то верно, — согласилась Влада и допила остывший травяной чай.

В следующий момент раздался короткий крепкий стук. Это черный ворон из Сумеречных Владений бился клювом в замерзшее оконное стекло. К его лапке было привязано письмо, а смоляные перья были запорошены инеем. Птица сильно замерзла и рвалась попасть в теплое помещение. Вскочив, Веста немедленно распахнула оконные створки. Ледяной вихрь зимнего студеного ветра внес бедного ворона в комнату.

Пока Веста занималась здоровьем продрогшей птицы, Влада растерянно читала присланное ей письмо.

Эти тонкие неровные строки вывел ее ненаглядный Иван, сидя ночами в освещенной Жар-Птицей горнице и щедро оставляя на бумаге чернильные кляксы. Влада вмиг забыла все увещевания Весты и улыбалась до ушей, разглядывая каждое слово из короткого послания.

Иван-царевич писал, что его дражайший отец дал добро на женитьбу. Условие всего одно: свадьба пройдет с двумя ведьмами. С Темной и со Светлой. С Лирой и с Владой.

— Ах, вот как!

Влада закричала, Веста вздрогнула и оглянулась на подругу, ворон зло каркнул.

— Что случилось, Владушка? К чему так напрягать голосовые связочки? — насмешливо-добрый голос бесшумно вошедшей Лиры застал Лаврову врасплох. — Что, от Ивана письмо?

— От него, — подтвердила Влада и зачем-то швырнула бумагу на пол. — От него, окаянного!

Лира наклонилась и подняла письмо, пробежалась лукавым взглядом по строчкам.

— Ну-ну, не огорчайся. Каждая из нас будет у него единственной и неповторимой. А потом мы ему спящему в сердце кол вонзим, и будем снова свободными женщинами.

— Ты! Да как ты можешь…

— Я могу, — холодно подтвердила Лира. — Я — Темная ведьма, Лира Конт. Кто или что мне помешает? Неужели твои сказочки про добро и зло?

Влада выдохнула и закрыла озябшими руками покрасневшее горячее лицо.

— Я согласна… — выдавила она из себя еле слышно.

И сдержала болезненный вопль, рвущийся из груди, когда Лира крепко обняла Владу, прижала к себе, поцеловала в макушку. Это было едва ли не единственным случаем, когда Владлена Лаврова сумела обнять Лиру Конт в ответ.

Глава 7. Золото обручения

Зимняя сессия, как обычно, неумолимо угрожала ведьмам и магам отчислениями. Несмотря на разные противоречивые обстоятельства и ситуации ректор университета Чарослов велел преподавателям придерживаться учебного плана. Те не привыкли к ослушанию, поэтому к концу сессии некоторые нерадивые студенты были отчислены.

Веста, Влада, Лира и Ева к их числу не относились. Хотя риск был велик.

Грядущая свадьба царевича Ивана сразу на двух девушках стала чуть ли не единственным предметом сплетен и пересудов среди девушек первого и второго курса. Будь Влада чуть менее замкнутой и задумчивой, непременно пошла бы разбираться и искать виновных. Но нет. Она продолжала выбирать между дракой с Лирой и разрывом отношений с Иваном.

В конце концов у девушки опустились руки. Она сдалась обстоятельствам.

Устроить драку в середине третьего курса слишком чревато отчислением или выселением из общежития, чтобы так рисковать. Здесь испокон веков царили строгие порядки, неизменные из-за войн, восстаний, непогоды и прочих неурядиц. Казалось, случись даже пришествие самого Перуна, в честь этого не отменят занятий.

Когда наступила холодная весна, Ева Одинцова вздохнула с облегчением. Впервые за последние месяцы она почувствовала себя по-настоящему живой. Но даже несмотря на завершение сессии, выходить никуда не хотелось. В небольшой комнате студенческого общежития все так же гулял колючий ветер, но именно здесь она чувствовала себя в безопасности.

К счастью проклятый некромант Авдей больше не подходил к ней и не требовал мерзкую оплату за обряд, чуть не приведший к Евиной гибели. То ли кулаки Антона Яхонтова оказались достаточно убедительной силой, то ли Авдея напугали неудача и возможность ответственности. В любом случае, при каждой случайной встрече он шарахался в сторону и старался затеряться в толпе.

Шестого марта Ева увидела в университете того, от кого ее холодное сердце билось чаще. И это был отнюдь не Авдей.

— Здравствуй, — промолвил вампир Моравец, шагнув ей навстречу, когда мимо торопливо пробежала стайка взволнованных первокурсников. — Я рад видеть тебя, Ева Одинцова.

— Привет! — от неожиданной радости, от которой сердце девушки было свободно долгие годы, она широко улыбнулась. — Я скучала по тебе.

Видимо, он больше не держал на нее зла за давнее предательство.

Они вышли вдвоем на холодную улицу. Мороз покалывал разрумянившиеся щеки, под подошвами валенок уютно похрустывал снег, и оба настолько увлеклись задушевными беседами о житье вампиров и ведьм, что не заметили, как дошли до общежития.

— Я проводил тебя, — Моравец отчего-то смутился.

Ева снова улыбнулась — и когда только научилась улыбаться — и коснулась губами его холодной щеки.

— Ничего страшного. Можешь делать так и дальше.

— Ну… — Моравец виновато отвел взгляд в сторону. — Я живу два века и не привык к современным знакам внимания. Твоя тетя Эмилия смеялась и называла меня глупым мальчиком.

— Они современны уже лет сто как, — сообщила Ева.

Моравец помрачнел и вздохнул.

— Верю. Просто я… немного отстал от жизни. Прости.

— Тебе не за что извиняться, — Ева озадаченно развела руками.

Смущенно улыбнувшись, Моравец попрощался и пошел в обратную сторону.

— Погоди, — позвала негромко Ева, снова вернув свое прохладное стальное спокойствие. — Где ты живешь?

Он остановился, посмотрел на нее и слегка улыбнулся.

— «Убежище рукокрылых» на окраине Китежа. Приходи днем. Не бойся, тебя не съедят.

— Трудно съесть дочь вампира, — согласилась Ева. — Можно зубы обломать.

Но согласиться на приглашение и тем более прийти в вампирское убежище она не смогла. Предстоящая свадьба Влады и Лиры с царевичем Иваном поменяла все далеко идущие планы Евы. Ведь кому-то нужно было сдерживать яростный пыл обеих невест, чтобы на свадьбе не подрались и не поубивали друг друга колдовством.

И Ева с мрачной обреченностью понимала, что эта сомнительная честь достанется именно ей. Полуведьма-полувампир. Живой щит. То, что другие сделать не смогут, она выполнит на отлично и даже встанет между ненавидящими друг друга невестами, если придется. Веста на это не сгодится — ей предстоит исцелять магией травмы, которые могут нанести одна другой Влада и Лира.

Каждый раз, когда Ева принималась думать об этом, у девушки портилось настроение. Даже успокаивающие чаи из сушеных трав, которые заботливо приносила Веста в круглых белых чашках, не очень помогали спастись от нарастающей в груди тяжести.

Впервые за долгие годы она чувствовала страх.

* * *

Если Ева тревожилась и не испытывала уверенности в собственных силах, то Лира и Влада в самих себе не сомневались. Но жить в одной комнате для них обеих становилось все сложнее. Каждый раз, заговаривая о «любимом Ванечке», Лира пакостливо хихикала и поглядывала на Владу, наблюдая за ее реакцией. Словно хитрая плутовка-лиса, даром что рыжий цвет волос достался Весте!