Консультант (СИ) - Дакар Даниэль

– Н-да, это, – Старки дернул головой в сторону повисшей на одной петле двери, – явно ненадолго. До полудня, не больше. А дальше что? Ведь как только он выйдет под залог…

Лана, у которой, наконец, сложился в голове план дальнейших действий, пробормотала:

– К полудню нас здесь уже не будет, – и набрала номер, обнаружившийся на стенной панели. – Доктор Орейро?.. Катрина Хаузер. Док, планы меняются. Мы выписываемся. Готовьте моего мужа к транссистемной транспортировке и загружайте во «Второй шанс»… Что?.. Ну, так купите, в чём проблема?.. Не поняла? Как это – невозможно?.. Ясно. Всё равно – готовьте, оборудование будет, – и, уже отключившись: – Знаете, парни, я всё понимаю, Божья воля и так далее, но чтобы во всём ареале Лонгхорн не было ни единого «Второго шанса»? Весело живёте…

Дерек, криво усмехнувшись, развёл руками, Старки беззвучно выговорил длинную и явно нецензурную тираду, но капралу Дитц было не до эмоций временных союзников.

– Дон? Утро!.. Хорошо, вечер, доволен?.. Грету мне нарисуй… и сам не спи, сейчас понадобишься. Грета? Мррр!.. Я видела в твоём хозяйстве «Вторые шансы», один мне нужен прямо сейчас в Лонгхорне… Да я-то цела, это Риса поломали почти совсем… потом, всё потом, заказывай транспорт и… погоди. Что, Пит?

– Как называется борт? – пальцы Пита плясали по браслету, глаза опасно сощурились.

– «Хвост Трубой».

– Через четверть часа к кораблю подойдет тип по фамилии Бауэр. Доставят патрульным коридором, уж минут сорок-то выиграете.

Лана кивнула, чмокнула губами, изображая поцелуй, и вернулась к разговору с бортврачом:

– Грета, через пятнадцать минут встретишься у трапа с господином Бауэром, он обеспечит доставку… Жду. А теперь дай мне Дона… Красавчик, нарой мне всё, что сможешь, по реальному – подчеркиваю, реальному! – финансовому положению некоего Руперта Хаузера, ареал Лонгхорн… Правильно, отец Риса… А я любопытная… всё, работай.

Лана слезла со стола, на краешке которого притулилась, рядом с Питом, на время разговора, и принялась методично обшаривать все многочисленные шкафчики и тумбочки в кабинете. Искомое обнаружилось за пятой по счету дверцей, и девушка занялась приготовлением чая. Который, кстати, у дежурного хирурга оказался паршивеньким, но это сейчас было только к лучшему.

Наполнив скверно пахнувшей бурдой три разномастные кружки, Лана плюхнулась в кресло, поёжилась от сквозняка из сначала простреленного, а потом и разбитого (в суматохе) окна, и приготовилась ждать. Однако помолчать ей не дали.

– Слушай, – осторожно начал Старки, – по части увезти Риса, пока его героический папаша не выбрался из каталажки – идея хорошая. Мне нравится. А вот какое тебе дело до семейных капиталов?

– Мне – никакого, поверь, своих хватает, – фыркнула Лана. – Просто не люблю неясностей. Какие бы там ни были у них отношения, но Рис, всё-таки, сын Руперта. Пусть не единственный, пусть нелюбимый, но кровь есть кровь. Не должен, по идее, такой респектабельный джентльмен настаивать, фактически, на убийстве собственного отпрыска. Если только не вмешался какой-то посторонний фактор, к примеру – денежный. Сколько стоит дом… хорошо, развалины… с участком в Бельвилле? Дерек, я к тебе обращаюсь.

– Много, – вздохнул шеф полиции упомянутого городка. – Дом – ерунда, а вот земля! Ты думаешь?..

– Я ничего не думаю. Я устала и мне всё надоело. Но максимум через час, не сомневайся, буду знать наверняка. И если старый мерзавец действительно решил поправить семейные финансы за счёт наследства, тебе и твоему отцу не помешает быть в курсе. Так, на всякий случай. Руперт ведь не последний орех на здешней пальме, я права?

– Разберёмся, – Дерек непримиримо выдвинул вперед вполне заслуживающую уважения челюсть. – Разберёмся.

До полудня оставалось ещё часа полтора, но солнце немилосердно припекало, раскаляя керамобетон взлётного поля. Серебристая сигара «Второго шанса», бережно выгруженная из коптера Старки, уже исчезла в недрах корабля, и Лане, по идее, следовало подняться на борт. Однако она медлила. Не всё ещё было сказано, но как приступить к делу, капрал Дитц не знала.

– Ну выдай уж что-нибудь, на дорожку, – негромко предложил Дерек.

И Лана решилась.

– Это не первое покушение на Риса, – раздельно выговорила она. – Более того, Андре Мерсера из «Райской птицы» убили. Не знаю, как, да мне это и не интересно, но убили, Дерек, точно тебе говорю. Убили потому, что он мог рассказать Рису кое-что интересное. Его смерть ведь толком не расследовали, я права? Ну, подумаешь – сдох какой-то гомик, поставщик шлюх… одной занозой в теле добропорядочного общества меньше… верно?

Дерек отчетливо скрипнул зубами: к религиозным заморочкам и демонстративной нравственности упомянутого общества он относился без особого пиетета и с оценкой миссис Хаузер был, в целом, согласен. Но выслушивать такое от уголовницы с чужой планеты?

– Короче. С этим бардаком я разберусь. Вот только меня смущает тщательность, с которой заказчик данного безобразия рубит концы. Проверь коммуникатор нашего покойника. Если он успел хоть с кем-то связаться между попыткой убить Риса и собственной гибелью, тебе и твоим родителям грозит опасность. Просто потому, что вы имели несчастье говорить с Рисом. И я ничем не могу помочь. Разве что предложить свое гостеприимство на Большом Шанхае, да и то гарантий никаких… но, если что – лови контакт, визы я оформлю прямо сейчас. О деньгах не думай, пребывание за мой счёт.

Дерек переглянулся с Питом. Безмолвный обмен мнениями закончился одновременным пожатием плечами и одинаковыми усмешками:

– Спасибо за заботу, но я, пожалуй, рискну.

Теперь плечами пожала уже Лана:

– Дело твоё. Визы я, всё-таки, сделаю. Так, на всякий случай.

Лана покосилась на небо, начавшее уже наливаться знойной белизной, и протянула руку, прощаясь. Руку без перчатки – на Большом Шанхае оценили бы.

– Мне пора. Обещаю, кто бы ни замутил эту воду – он крупно об этом пожалеет. Если успеет, конечно. Я, со своей стороны, постараюсь проследить, чтобы не успел. Удачи, парни.

Она развернулась на каблуках и уже поставила обутую в высокий ботинок ногу на аппарель, когда спину согрел уважительно-насмешливый голос Пита Старки:

– Прощайте же, прекрасная жестокость!

Пришлось обернуться и приподнять брови в немом вопросе.

– Шекспир, «Двенадцатая ночь», – удивлению Пита не было предела. – Ты чего?

– Опять Шекспир! – пробормотала Лана, и решительно двинулась вглубь корабля.

Глава 11

Жизненный опыт приучил Лану Дитц к тому, что, если некое понятие, предмет или явление мелькают в поле её зрения с завидной регулярностью, это неспроста. И то, что на протяжении вот уже нескольких дней она постоянно спотыкается о слово «Шекспир», требовало самого серьёзного внимания. Внимания – и действий. Вполне определённых, хоть и нежелательных с точки зрения привыкшей к самостоятельности хозяйки агентства.

Тянуть было никак нельзя – «Хвост Трубой» уже вошел внутрь сферы действия боевых станций Большого Шанхая. Пришлось, правда, притормозить: «водяные конвои», таскавшие ледяные глыбы из астероидного пояса, пользовались непререкаемым приоритетом. Тем лучше… и Лана, вздохнув, ткнула первый номер в списке контактов, привычно добавив к нему комбинацию, соответствующую текущей дате и времени суток на строго определённой планете.

Ответа пришлось ждать довольно долго. А когда абонент наконец проявился на внутренней поверхности сферы отражения, Лана с трудом подавила улыбку, хитрую и виноватую одновременно: след помады на шее и застегнутая не на ту пуговицу рубашка полковника Горовица говорили сами за себя.

– Результат?! – неприветливо рыкнул полковник, которого, похоже, её вызов оторвал от занятия, куда более интересного, чем любые результаты.

– Вопрос, сэр. Точнее, два.

– Ну?

– Как понравился людям майора Кренкеля приём, оказанный им на Большом Шанхае?