Ромео с большой дороги - Дарья Донцова

Мне надоело безрезультатно жать на звонок, я решила сесть на лестнице и до победного конца ждать Риту. Но прежде чем плюхаться на ступеньки, следовало постелить на них бумагу, и я раскрыла сумку. Всегда ношу с собой одноразовые носовые платки, они выручают во многих ситуациях – в туалетах, где не висят рулоны туалетной бумаги и отсутствуют полотенца, или вот как сейчас. В общем, стала я копаться в своем объемистом ридикюле, перебирая массу различных вещей, которые таскаю на всякий случай. Я не люблю крохотные кожаные сумочки, мне по сердцу вместительные «бочоночки».

Рискуя заслужить ваше неодобрение, признаюсь: обожаю сумки, у меня их почти двадцать штук. А еще придерживаюсь старого правила: туфли и аксессуары должны быть из одной «семьи». Знаю, что сейчас к голубым «лодочкам» спокойно берут оранжевый рюкзачок, но я всегда подбираю сумочку под цвет обуви. Вот сегодня к симпатичным красным мокасинам я прихватила вместительную торбочку того же цвета. Последний раз брала ее в тот день, когда встречалась в кафе с Феней. И еще, я очень предусмотрительна: чтобы постоянно не перекладывать необходимые вещи, в каждой моей сумке есть нужный набор – косметичка, сигареты, зажигалка, упаковка таблеток от головной боли и растворимый аспирин, небольшая бутылка минералки без газа, конфетка, расческа, ручка, блокнот, пачка носовых платков… Но, как назло, именно последних сейчас не обнаружилось, зато на самом дне нашлась газета. Я вытащила ее и удивилась: «Инопланетная правда». Ну с какой стати мне пришла в голову идея приобрести сие издание? Абсолютно не моя тематика.

Из темноты непонимания выплыло воспоминание: вот Феня копошится в необъятной торбе, выуживает оттуда «Инопланетную правду» и принимается хвалить бульварную газетенку, а затем оставляет ее на столе. Больше всего я не люблю вопросов, на которые не могу найти ответа, даже такая ерунда, типа невесть откуда взявшейся газеты, будет меня мучить, поэтому сейчас, поняв, что к чему, я удовлетворенно вздохнула, расправила полосу и увидела, как из нее выпала бумажка с номером телефона, начинающимся с цифры «восемь», а рядом аккуратным почерком отличника было написано: «Евгений». Моментально в голове развернулась другая картинка: изучаю портмоне, забытое Феней, и нахожу там этот клочок. Наверное, я потом машинально сунула его в сумку вместе с газетой.

Глава 30

Я уставилась на запись, потом вытащила мобильный. Что еще за Евгений? Если Феня записала номер и сунула бумажку в кошелек, то он ей нужен. Вполне вероятно, что мужчина знаком со старухой и сейчас подскажет мне, где можно найти бывшую няню детей Волковых. Уже когда в ухо полетели гудки вызова абонента, мне на ум пришло новое соображение: что, если Феня никогда не видела дядьку? Если тесно общаешься с человеком, то не станешь использовать первый попавшийся клочок для записи его телефона. Но ведь никаких иных ниточек, ведущих к Фене, у меня нет, а кошелек необходимо вернуть!

– Алло, – прозвучал в трубке слегка манерный тенорок.

– Можно Евгения?

Послышался смешок, потом покашливание и вежливое: «Слушаю вас».

– Меня зовут Даша Васильева.

– Очень приятно.

– Мы с вами незнакомы.

– Похоже, нет.

– Не сочтите за хамство, но ваш номер телефона я обнаружила на клочке бумаги в газете «Инопланетная правда».

– Не помню, чтобы посылал туда объявление.

– Нет, просто листик лежал внутри, – бестолково попыталась я объяснить обладателю слишком нежного для мужчины голоса суть проблемы, – «Инопланетную правду» дала мне няня… Вообще-то я не читаю подобные издания, не верю в НЛО и внеземной разум, но отказываться показалось не корректно, она с таким восторгом отзывалась о газетенке… Понимаете?

– Нет, – засмеялся собеседник, – вообще ничего не понимаю.

– Ладно, спрошу прямо. Знаете Феню?

– Веню? Абросимова?

– Нет, Феню!

– Назовите его фамилию.

– Она мне неизвестна. И потом, Феня женщина, вернее – пожилая дама. Попытайтесь вспомнить, это очень важно, речь идет о деньгах, Феня их потеряла, вернее, забыла, а я нашла.

– Интересно, – протянул тенорок. – И где же вы обнаружили миллионы?

– Всего лишь тысячи.

– Так-так…

– В кафе, на столе, под газетой «Инопланетная правда».

– Скажите, пожалуйста… – с легкой издевкой заметил Евгений. – Как интересно! Прямо так деньги и лежали?

– Под газетой, – повторила я. – И еще там был ваш номер.

– И потеряла все это некая Сеня?

– Феня! Женщина преклонных лет.

– Откуда знаете имя растеряхи?

– Мы с ней разговаривали, а потом она ушла.

– Забыв лавэ?

– Ну… так вы не знаете адрес старушки?

– Послушай, Алиса, – совершенно неожиданно и сердито заговорил обладатель тенора. – Ты мне надоела!

Знакомое имя молнией стукнуло в висок.

– Алиса? Вы кого имеете в виду?

– Хватит идиотничать! Придумала очередной роман – трубка с иглой, ад… Прекрати! Великолепно тебя знаю! Врунья! – посыпались восклицания из моего собеседника.

– Как фамилия Алисы?

– О боже! Это уже слишком, – пропищал тенорок и отсоединился.

Я вновь набрала номер.

– Ну? Опять? – раздраженно воскликнул Евгений. – Больше не трезвонь, у меня определитель включен. Надоела!

– Не бросайте трубку! – закричала я. – Вы полагаете, что беседуете с Алисой?

– Да! – рявкнул в ответ мужчина.

– Послушайте внимательно мой голос. Разве он похож?

– Мне можешь сказки не рассказывать, сам расчудесно умею изменять голос.

– Евгений, пожалуйста, поверьте. Я Даша Васильева.

– Которая сначала нашла газету, а потом деньги?

– Да!

– История такая глупая, что может быть и правдой, – слегка изменил тон собеседник. – Пусть так! Но уже сообщил: ни с какой Феней я не знаком!

– Вы приняли меня за Алису?

– Да.

– Виноградову?

– Точно.

– Кто она вам?

– Жена.

– Алиса ваша супруга?

– К огромному сожалению, – фыркнул Евгений. – А вы кто?

– Даша Васильева, – в который раз повторила я.

– С вашего радио мне уже сто раз звонили, – раздраженно заметил Евгений, – и я всем отвечал одинаково: «С женой связан лишь формальными узами, фактически семьи нет». Да и не было ее, если честно. Впрочем, это уже неинтересно.

– Женя! Милый! Я не с работы Алисы! Шуба… шиншилла… пропала… шкаф… – стала вылетать из моего рта полусвязная речь. – Давайте встретимся!

– Спасибо, не надо!

– От шубы зависит счастье многих людей! – взмолилась я. – Готова отдать все, что хотите, за информацию об Алисе или наводку на место ее нахождения. Вы можете предположить, где ваша жена? Знаете ее подруг?

Из трубки послышалось сопение, потом тенорок деловито уточнил:

– Сколько?

– За информацию об Алисе?

– Да.

– Знаете, где она?

– Сколько?

– Любую сумму!

– Хорошо, приезжайте, – повеселел Евгений. – Но в течение часа, мне потом уходить надо.

– Уже лечу! – заорала я.

– Имейте в виду, – предостерег алчный собеседник, – бабки вперед. Ни слова без оплаты не скажу.

– Диктуйте адрес! – приказала я.

Действовать следовало быстро, но прежде чем ринуться к машине, я нацарапала Рите записку не самого вежливого содержания: «Велено сидеть дома, какого черта ушла? Вернешься, оставайся в квартире. Есть новости. Приеду вечером. Немедленно включи мобильный! Даша». Листок я впихнула в щель между дверью и косяком, а потом, перепрыгивая через ступеньки, ринулась вниз. Время поджимало, а еще следовало найти исправно действующий банкомат. Наличности для предметного разговора с Евгением Виноградовым у меня было маловато.

Дверь мне отворила хрупкая девушка, личико которой почти полностью закрывали явно крашеные и с химической завивкой волосы. Не говоря ни слова, девица замерла на пороге.

– Мне нужен Евгений, – пояснила я, – позовите его, пожалуйста.

– Деньги принесли? – знакомым тенорком осведомилась блондинка и откинула назад пряди.

Я увидела маленькие, глубоко посаженные глазки, длинный нос, тонкие губы, треугольный подбородок и не сумела скрыть удивления.

– Это вы?

– Имеете что-то против? – прищурилось женоподобное существо и пальцами, унизанными перстнями поддернуло джинсы. – Покажите лавэ.

Я вытащила из сумочки стодолларовую купюру и помахала ею в воздухе.

– Вот.

– И это все?

– Нет.

– Сколько есть?

– Какова цена информации?

Евгений склонил голову к левому плечу.

– Почем готовы заплатить?

– Не знаю, о каких сведениях идет речь, и сомневаюсь в их особой ценности, – в тон ему ответила я.

– Станем торговаться, как на базаре?

– Ты первый начал! – сорвалась я.

– А ты подхватила! – не остался в долгу Евгений. Но тут же вернулся к более вежливой форме общения: – Ладно, проходите. Вот сюда налево в дверь.

Я вошла в кокетливо обставленную кухню. Очевидно, в доме живет женщина, потому что ни одному мужчине не придет в голову повесить на окна драпировки с розовыми рюшками и поставить на подоконник чашки с изображениями собак и кошек. Причем ручки у посуды самым аккуратным образом оказались повернуты в одну сторону. Ну согласитесь, на подобное способны лишь представительницы слабого пола.