Акамие, или Любимая игрушка судьбы - Алекс Гарридо

- Все узнаешь, нетерпеливый. Кому же и узнать, как не тебе? Разве не с тобой это произойдет?

Акамие потупил взор. Но улыбку не спрятал, и, улыбаясь, попросил:

- Предскажи что-нибудь.

Старик опять довольно захихикал.

- Понравилось?

Акамие закивал головой, рассыпав звонкие бубенцы смеха.

Старик неожиданно ловким движением придвинулся к нему.

- Страшно будет... - выдохнул прямо в лицо.

Акамие отшатнулся, побелев.

- А больно? Больно будет? - запинаясь, выговорил он.

- Ты сам это сказал. Ты сам это сказал, Играющий с Судьбой, удовлетворенно закивал старик.

Акамие вскочил на ноги.

- Ты злой сегодня! - он стиснул кулаки, на глазах выступили слезы.

- Нет, - глядя в сторону, возразил старик. - Я не злой. Я только правдивый.

Акамие постоял недолго и снова опустился на подушку. Несмело коснулся руки старика вздрогнувшими пальцами. Старик, по-птичьи наклонив голову, скосил глаз на Акамие.

- А? Ты хочешь спросить?

- Нет, я хочу ответить. Ты ведь спросил, что я выберу?

- Да, Драгоценность Хайра. Именно это и есть самое важное: что ты выберешь?

- Но что мне выбирать, если все уже решено? Судьба сплела свою сеть кто вырвется из нее? Будет страшно, будет больно, и все будет, как будет. Даже ты уже знаешь, что будет - а мне только предстоит узнать... Что я могу выбрать, если знаю меньше тебя? И что я могу выбрать, если все заранее решено и известно?

Теперь вскочил старик. Замахал руками, зашипел на Акамие:

- Что ты! Что ты! Ничего еще не решено и ничего не известно!

- Но ты уже все предсказал?.. - с обидой и слезами в голосе воскликнул Акамие.

- А главное? Главное-то? А?

- Что - главное? - расширил глаза Акамие.

Старик фыркнул. Что-то очень быстро и от этого неразличимо ворча, он уселся и расправил вокруг себя полы своего ветхого одеяния. Недовольно глядя на Акамие, терпеливо объяснил.

- Будет больно? Будет страшно, а? А тебе разве все равно, ради чего это будет? - и требовательно воззрился на Акамие.

Тот пожал плечами.

- Не знаю. А разве есть разница? Разве от этого страх станет нестрашным? или боль - небольной?

Старик пылко закивал.

- Да-да-да! Ну конечно! Это же и есть самое главное. Я бы на твоем месте не тянул и не сомневался. Выбирай. Не каждому дается такая возможность: уж коли тебе суждено страдать, самому выбирать, за что.

- Что же мне выбрать?

- А? - старик, ехидно улыбаясь, приставил ладонь к уху.

- Как выбирать? И что выбирать? - упрямо повторил Акамие.

Старик вздохнул и безнадежно махнул рукой.

- Тебе ли и не знать, что самое дорогое? Разве ты мало читал свитков и таблиц?

- Любовь, - обреченно отозвался Акамие. И с надеждой взглянул на старика: - Или нет?

Старик промолчал.

- Все? - устало спросил Акамие. - Это все, что ты от меня хотел?

- Нет, - с притворным оживлением заговорил старик. - Но позволь прежде спросить, отчего ты не рад своему выбору?

- Ты сказал, что правильный выбор одолеет страх и утишит боль. От чего же бывает больнее, чем от любви? И что приносит больше страха? Или я так мало знаю о жизни, потому что я - житель ночной половины? Но здесь любовь убивает и делает более рабом, чем ты есть. Если я чего и боюсь, то ее. Хотя мне поздно бояться, я уже отдал ради нее самые заветные желания...

- Нет.

- Что ты сказал?

- Все, что хотел. Теперь слушай внимательнее. Ты еще кое-что можешь выбрать. Например, с кем вместе ты хотел бы сыграть в эту игру с Судьбой.

- И обречь еще кого-то страдать и мучаться вместе со мной? Подвергнуть его всем превратностям расшалившейся Судьбы? Не думал я, что в ее возрасте играют в игрушки!

- Что ты знаешь о возрасте Судьбы? Она еще младенец. Она рождается этой ночью.

Акамие посмотрел на старика со сложной смесью подозрительности и сочувствия.

Старик ласково улыбнулся ему.

- Все люди подвержены превратностям Судьбы, которая, как ты мне объяснял когда-то, переменчива. Но тот, кого ты выберешь, будет храним ею: игра до конца.

- А конец?

- Конец для всех один. Но ты-то проживешь до-о-олго... И выбранный тобою - тоже.

- Что ему за радость, если эта сторона мира станет для него тюрьмой?

- Слушай, мальчик, то есть, Созданный из вздохов видевших тебя! Судьба предлагает тебе выбирать - не для того же, чтобы обмануть тебя? Не ее это игры... Тебе суждено страдать за любовь, ты и будешь страдать. Но твоей боли и страха с лихвой хватит, чтобы оплатить любовь и счастье того, кого ты выберешь. Может быть, только это и будет спасением для него. Назови имя.

- Одно? - быстро спросил Акамие.

Старик рассмеялся.

- Ты щедр. Выбирай, сколько хочешь. Судьба любит тебя.

- Эртхиа.

- Так, Эртхиа ан-Эртхабадр. Дальше.

- Ханис.

- Прекрасно! Кто еще?

- Царь... - и Акамие смущенно улыбнулся.

- Нет. У него своя игра - его судьба уже сложилась.

- Но ведь моя жизнь не длиннее его жизни!

- Ты переживешь его.

Лицо Акамие осветилось радостным изумлением - и тут же слезы покатились из глаз.

Старик раздосадованно закряхтел.

- Вот и предсказывай тебе.

Акамие торопливо вытер слезы краем покрывала и оглянулся на зеркало: не смазал ли краску?

- Ну, теперь иди, - сказал старик и добродушно заметил:

- Царь заждался.

Акамие послушно поднялся и направился к двери. На пороге он обернулся.

- Зачем ты отравил мою радость? Дни и ночи будут пронизаны страхом и ожиданием неизбежного.

Старик замотал головой.

- Но как я смогу наслаждаться любовью царя, зная, что мне суждена разлука с ним?

- Посмотрим, что ты скажешь завтра... Слушай, Избегающий неизбежного, сейчас же ты все забудешь. Радость твоя не будет омрачена. Но когда придет твой час, ты вспомнишь, что выбрал сам - и страха не будет.

- А если я пожалею о своем выборе?

- Никогда, - твердо сказал старик, - никогда я не посоветую тебе того, о чем ты станешь жалеть.

- Благодарю тебя.

- А, ты понял... Что ж, могу я обратиться к тебе с просьбой?

- Ты - ко мне?

- Больше не к кому.

- Клянусь!.. - горячо начал Акамие...

- Остановись! - старик расстроенно покачал головой. - Как ты неосторожен... Ты узнай сначала, о чем просьба. Да и потом не стоит клясться. Даже тебе.

- Хорошо, - сказал Акамие, - я слушаю тебя.

- Есть один человек, судьба которого уже сплетена, и нить оборвана. Радости и любви ему достанется намного меньше, чем тебе, а боли и страха для него запасено с избытком... Жизнь его и смерть ничего не значат. Но и я умею жалеть. Однако сделать ничего не могу. Ты - можешь.

- Но что? Скажи...

- Не надейся, что не скажу. Но слушай очень внимательно, - предупредил старик. - Если ты выберешь и его, то, может быть, вплетешь в его узор нить золотую. Но знай: каждый, кого ты выбрал, увеличит твою боль и твой страх. Двое стоят больше, чем один, с третим цена возрастает...