Магазинчик на улице Грез - Алина Лис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока остается сжимать кулаки и ждать.
Вокзал безлюден и тих, лишь желтые круги света под фонарями. За спиной в ночном поле поют сверчки. Я жду.
Жду, жду… Но люди Аншлера все не выходят. Они что — ехать до Арса собрались?!
Наконец, по лестнице спускается сначала один, потом другой громила. Последним выпрыгивает секретарь. Но вместо того, чтобы поспешить к дирижаблю, они принимаются спорить, ожесточенно жестикулируя. Секретарь показывает на поезд, один из громил настойчиво машет куда-то в сторону. До меня долетают лишь обрывки реплик, но и без того ясно, что мнения где меня следует искать разошлись. Секретарь уверен, что я прячусь где-то в поезде, громила предлагает проверить названный пассажирами полустанок.
Время идет. Я нервно кусаю пальцы и жду. Ларусса — крупный город, стоянка в ней длиться целых двадцать минут. И эти минуты подходят к концу.
Наконец, команда Аншлера принимает соломоново решение. Половина отряда возвращается в вагон, вторая бодрой колонной топает к вокзалу. Поезд издает предупредительный гудок и медленно трогается, постепенно набирая ход.
Провожаю его тоскливым взглядом.
Итак, я застряла где-то на полпути между столицей и домом. Без денег, без билетов, в грязном платье. Спасибо, что хоть метрика с собой.
И что мне, простите, делать?
***
Появляться на вокзале я побаиваюсь — вдруг там остался кто-то из людей Аншлера. Идти ночью в незнакомый город неразумно, поэтому я просто устраиваюсь на насыпи за товарняком, не заботясь о чистоте платья — ему уже не помочь.
О том, чтобы заснуть не может быть и речи. Во-первых, холодно. Во-вторых, я до сих пор на нервах.
Но, как известно, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Вот этим и займемся.
К моменту, как часы над вокзалом бьют три ночи, у меня готов план. Поднимаюсь с насыпи, отряхиваю как могу юбку. И направляюсь в обход товарняка.
Для начала найду начальника вокзала, покажу свой билет и скажу, что вышла погулять, споткнулась, упала, потеряла сознание, очнулась — гипс…
Тьфу ты! Про гипс из другой истории. Короче, очнулась, а поезд ушел.
Да, легенда звучит малость бредово, но по моим наблюдениям мужчины в этом мире редко признают за женщинами право на мозг. Так что если рыдать и лепетать поубедительнее, прокатит.
Дальше, возможны варианты, но скорее всего меня просто посадят на следующий поезд. Да хотя бы на почтовый ночной, он вроде тоже через Ларуссу проезжает…
План хорош, но приступить к его исполнению стоило на часик раньше, потому что когда я добираюсь до вокзала, на путях вдалеке мелькает свет и ночную тишину разрезает протяжный гудок.
Проклятье, не успею! Или успею? Уже не думая о маскировке бросаюсь к вокзалу, влетаю в двери…
И резко сдаю назад.
По залу ожидания со скучающим видом прохаживается один из полуогров. Тех самых, “одинаковых с лица”.
На мое счастье, в данный момент он пялится в другую сторону. Успеваю отпрыгнуть и прижаться к стенке.
Уф-ф-ф, чуть не попалась.
Сердце колотится, как бешеное. Проклятый Аншлер, проклятый секретарь! Уверена, что это его идея — оставить в Ларуссе наблюдателя.
Мне нужен план Б.
Поезд снова ревет, замедляя ход. Чтобы не привлекать к себе внимания отступаю в темный закуток. Вовремя. Громила выглядывает из здания, чтобы осмотреть немногочисленных пассажиров. Я скольжу по ним безучастным взглядом, как вдруг сердце замирает, и делает стремительный кульбит при виде знакомой подтянутой фигуры.
Рой?!
Мой инквизитор единственный, кто спускается из вагона первого класса. Косится на часы.
— Стоянка десять минут милорд, — предупреждает проводник.
Рой кивает и принимается мерить платформу шагами с хмурым видом человека, который сам не знает зачем вышел, но в вагоне сидеть уже опротивело, а тут хоть какая-то возможность размять ноги. И не спится ему в три часа ночи…
Честное слово, будь мы незнакомы, я бы побоялась подходить к мужику, который носит такое мрачное лицо. Но мы знакомы. И только присутствие полуогра сдерживает меня, чтобы не бросится милорду на шею.
Скорее всего, Рой мне не обрадуется. Придется постараться, чтобы он хотя бы выслушал меня.
Но как подойти на глазах у подручного Аншлера? Этот тип просто перехватит меня по дороге. И сразу же вызовет своего босса, а тот найдет что сказать ревнивому инквизитору.
Снова обезвредить его с помощью магии? Аншлер не дурак, он не повторяет своих ошибок. Можно поспорить, что на этот раз громила увешан защитными амулетами, как новогодняя елка.
Платформа быстро пустеет. Немногочисленные ночные пассажиры рассаживаются по вагонам или исчезают в недрах вокзала. На перроне остаются только громила и Рой. Еще помедлю, и поезд с моим инквизитором просто уйдет!
Вскидываю голову, чтобы уже в который раз взглянуть на часы. Взгляд цепляется за свисающий над головой громилы магический фонарь.
Хм-м-м… а это может сработать.
Проводник покашливает со ступеньки.
— Поезд скоро отправляется, милорд. Вам лучше вернуться в купе.
Нет! Рой, стой!
В солнечном сплетении теплеет. Я поднимаю руки, чтобы послать точно рассчитанную порцию силы в балку. Удар перерубает деревянное крепление, заставляя всю конструкцию с грохотом обрушиться прямо на голову полуогру.
Кто сказал, что магией можно навредить только пульнув в лоб?
Крики. Охи. Изумленные возгласы.
Полуогр со стоном оседает на перрон, а инквизитор подбирается, как хищник, почуявший добычу. Не успеваю я выступить ему навстречу из укрытия, как Рой в два прыжка оказывается рядом.
При виде меня в его взгляде вспыхивает такое, что мне хочется попятиться.
— Ты?!
— Я. Рой, послушай….
— Ты. Напала. На человека. С помощью магии! — почти рычит он.
— У меня не было выбора! Послушай же…
Но он вцепляется в мою руку, вытаскивая за собой на перрон. Вокруг лежащего ничком полуогра уже собралась небольшая толпа. В окна поезда выглядывают разбуженные пассажиры.
— Пожалуйста, Рой! — шепотом умоляю я, пытаясь подстроиться под его стремительный шаг. Его пальцы больно стискивают запястье как раз поверх наставленных миллиардером синяков. — Этот тип — человек Аншлера. Он охотился за мной. Ты должен меня выслушать!
— Выслушать очередную ложь? — сквозь зубы спрашивает Рой.
— Ты один раз уже судил меня, не разобравшись. И обещал, что это не повториться, — горько говорю я. — Так чего на самом деле стоят ваши клятвы, милорд?
На его лице появляется сомнение. Он останавливается, нависая сверху.
