Кровь. Закат - Эльдар Салаватов

Кровник зажал чемодан между ног и хорошенько уперся в него коленями. Он сильно надавил большими пальцами обеих рук в обезьянье запястье. Услышал, как хрустнули ссохшиеся кости. Ладонь разжалась, отпустив рукоять.

– Дура… – повторил Кровник и, швырнув извивающуюся «дуру» в ее переносной гроб-жилище, моментально захлопнул за ней крышку. Через пару секунд его уже не было в палатке.

Кровнику с детства нравилось, как пахнут самолеты. Как они низко гудят, вращая огромными винтами. Как вибрирует воздух вокруг них за секунду до того, как они оторвутся от земли.

Кровник видит, как разворачивается над далеким лесом взлетевший минуту назад тяжелый транспортник. Последний оставшийся на взлетной полосе самолет – его точная копия. Брат-близнец. Кровник видит, как въезжает в него по трапу последний бронетранспортер. Видит летчика в шлемофоне, медленно пятящегося от надвигающегося на него БТР-Д и одновременно манящего его за собой. Кровник замечает человеческие лица в иллюминаторах. Они смотрят на него.

И еще один человек смотрит на него. Тот, кто идет сейчас от самолета ему навстречу. Ветер, поднятый винтами, срывает с его головы кепи. Катит по пыльной взлетке в сторону степи. Человек не обращает на это внимания. Это генерал. Он улыбается.

Кровник ставит оба чемодана на землю, распрямляется и получает удар в скулу. Искры из глаз. Затылком о землю: БАЦ!!!

Нокдаун.

– Ты… – говорит Кровник медленно сев, – ты…

Он поднимается и бьет генерала ногой в пах, но тот ловко уклоняется.

И почти сразу падает от сильного удара в шею. Секунда – и оба снова на ногах. Ходят медленно по кругу вокруг чемоданов. Ветер, поднятый винтами, теребит их одежду, метет пыль, мешает говорить.

– Нет, ты! – кричит генерал. – Это все ты!!!

Он показывает пальцем в Кровника. В его живот.

– А как же! – кричит ему Кровник. – Кто же еще?!

Он стучит себя кулаком в грудь и кивает:

– Я!

– Беги! – кричит Черный. – Убью!

– Ха! – Кровник чувствует, как пересох рот. – Ха-ха!!!

Черный ударил с правой. Кровник отлетел на пару метров и, стукнувшись оземь, тут же вскочил на ноги. Он выплюнул зуб и оскалился. Во всяком случае, ему самому казалось, что это похоже на улыбку.

– В тот день, когда умер Славик – сын моей любимой сестры Светы – хороший мальчик, музыкант и умница – в этот день мое сердце получило рану, от которой кровоточит до сих пор! – прокричал генерал.

– Вторую нанес мне ты! В тот день, когда увел мою девочку! – Черный орал, потрясая кулаками. – Мою Марину!!! Мою жену!!!

Кровник видел слюну, летящую брызгами в его сторону.

– Ты просто убил меня, гондон! – Черный схватился за голову и тут же бросил ее. Кровнику показалось, что генерал пытался оторвать себе башку.

– Ты просто убил меня… – повторил он беззвучно. Кровник прочел это по его губам.

– Пошел ты! – крикнул Кровник. – Она сама ушла!

– Сука!!! – прорычал Черный, – СССУУУКААА!!!

Кровник услышал, как клацают его зубы. Сквозь гул и вой. Сквозь ветер и свист.

– Ты! – крикнул Черный. – Ты знал, как ее люблю! Ты знал, КАК я ее люблю!!! И все равно…

Он покачал головой и зажмурился. Снова схватился за свою голову. И снова Кровнику показалось, что он хочет оторвать свою бровастую черепушку от позвоночника и бросить подальше. Пнуть со всей дури вслед кепке, унесенной ветром по взлетно-посадочной полосе. Кровник не отказался бы посмотреть на это. Но увидел только две капли, катящиеся по щекам Черного.

– Не уберег… – генерал Черный покачал головой. – Не уберег мою девочку… Куда ты смотрел?! А?! Куда?! Тебе нельзя было к ней даже приближаться, сволочь, не то что прикасаться! Тебе ни к чему нельзя приближаться! Ты всех потерял! Мою девочку! Дочь моей девочки!..

Он положил руку себе на грудь:

– Меня!

Генерал размахнулся для прямого в челюсть. Кровник не пошевелился. Опустив свои руки, смотрел на кулак, приближающийся к нему со скоростью 120 метров в секунду. Он понял, что лица в иллюминаторах детские. Мальчики и девочки смотрели на него из алюминиевого брюха пузатой летучей рыбы. Он увидел, как эта рыба захлопывает свою пасть-трап.

Кровник увидел молнию в далекой черной туче, уползающей за горизонт. И тут получил точный, давно причитающийся ему удар в челюсть.

Свет померк.

«Но…» подумал Кровник.

Додумать слово «нокаут» до буквы «к» он уже не успел.

Губы расквашены, башка гудит, кровь из носу – кап – большой каплей на вибрирующий пол под его ногами. Самолет, задраивший люки, нетерпеливо дернувшись, трогается с места. Кровник, качнувшись и махнув рукой в воздухе, удерживается на ногах. Еще одна темно-красная капля срывается с его носа: кап.

– На! – Черный протягивает ему свой замусоленный платок. Несколько секунд назад оба вползли сюда, в полутемное нутро транспортника, по приставной лестнице волоча за собой кейсы. Каждый свой.

Кровник, чувствуя, как многотонная крылатая махина начинает ускоряться, даже не ставит – почти роняет черный поцарапанный чемодан себе под ноги. Выхватывает кусок ткани из генеральской руки и прикладывает к носу.

Самолет еще раз дергается, заставляя десятки голов качнуться в единой амплитуде. Десятки голов, смотрящих сейчас в их сторону. Смотрящих прямо на него.

На длинных лавках вдоль борта Кровник видит казачков с горбами десантных парашютов на спинах. Видит короткоствольные «калаши» в их руках. Их головы, затянутые в одинаковые десантные шлемы, выглядят кочанами, покачивающимися над одинаково камуфлированными плечами-грядками.

Два БТР-Д укреплены по центру салона на специальных платформах для десантирования. Кровник крутит своей гудящей в такт авиационным двигателям башкой, шаря взглядом по рядам детей.

– Садись! – кричит Черный, показывая на свободные места. Кровник, не слушая его, подхватывает кейс, бросает окровавленный платок под ноги. Раскачиваясь, огибает один из БТР-Д, придерживаясь за ледяную темно-оливковую броню. Он всматривается в сидящих вдоль противоположного борта. Видит группу юных сестер милосердия. Различает их белые повязки с красными крестами, матерчатые сумки с медикаментами. Замечает, наконец, среди них девочку в черной спецовке. Рядом с ней Соня, придерживающая ее за плечи.

Кто-то крепко хватает его за трицепс.

Черный.

– Садись! – орет он. – Взлетаем!

Кровник дергает плечом, высвобождаясь из генеральской хватки. Он быстро шагает к лавке и плюхается рядом с крайним казачком. Ставит чемодан между ног. Черный смотрит на него, ухмыляясь. Развернувшись, быстро топает куда-то в сторону кабины. Казачок, сидящий рядом, блестит глазами. Кровник чувствует его взгляд горящей щекой. Пульсирующим виском. Всей левой половиной лица. Он щупает языком гладкую выемку в верхней челюсти – то место, где еще пять минут назад был зуб. Он сплевывает розоватой жижей, поворачивается и смотрит казачку в глаза. Смотрит, пока тот не отводит взгляд.

Взлет.

Больше никто не смотрит на Кровника. Десятки голов-кочанов и вдвое больше глаз поворачиваются к иллюминаторам.

Взлет.

Транспортник, тяжело оторвавшись от земли, начинает набор высоты, задирая нос все выше. Кровник поспешно хватается за сидение под собой обеими руками, крепче сжимает кейс лодыжками. Слышно, как с пневматическим чмоканьем начинают складываться шасси.

Взлет. Уши заложило. Несколько раз открывает рот, пытаясь вызвать зевок. Получается. Он чувствует, как самолет начинает разворот. Неудобно изогнувшись, смотрит в круглое оконце и в очередной раз поражается: сверху лагерь генерала Черного не выглядит меньше. Он огромен. Это Орда. Орда цвета хаки. Орда, в эту самую минуту сдвигающаяся с места. Вырывающая себя с корнем.

Кровник видит сотни единиц боевой техники, поднимающих клубы пыли. Бронированные ручьи, вливающиеся в бронированную реку, над которой стелется туман выхлопных газов. Реку с ползущими по ней глыбами грязного льда. Стада боевых слонов, уходящие в поисках новых пастбищ. Он видит стрекозы вертолетов и стаю истребителей сопровождения. Он видит огромное аэрооблако, к которому поворачивает, кренясь, флагманский самолет Черного. В тот момент, когда транспортник выравнивается, ложась на курс, Кровник слышит хохот. Возгласы. Визг.

Он оборачивается. Все оборачиваются. Все смотрят в сторону кабины.

Кровник моргает. Выжженные перекисью волосы. Яркие рты. Густо подведенные глаза. Короткие юбки и чулки в сетку. Он уже видел их. Этих крашеных в блондинок телок. Почти сутки назад они сидели на широких перилах просторного балкона и курили, глядя на него сверху вниз. Пятеро холеных блядей. Сейчас, бухие в жопу, они вываливаются из пилотской кабины. Похоже, уже не совсем холеные, и не все блондинки: у одной волосы темные. Кровник видит, как рыжий капитан жадно держит одну из них за задницу. Та хрипло и пьяно смеется, размахивая зажженной сигаретой. Они все хрипло и пьяно смеются, передавая по кругу бутылку. Кровник видит Снежану – эта торчит выше всех на своих чудом сохранившихся каблуках и смеется громче всех. Достающий ей до плеча Дынга жадно смотрит на ее колышущиеся перед его лицом сиськи. Он тащит ее к бронетранспортеру. Снежана, пошатываясь и цокая каблуками-копытцами, семенит за ним. Дынга распахивает задние дверцы и впихивает Снежану в бронированную машину, подталкивает, положив руки на ее большой круглый зад, и сам ныряет за ней. Рыжий кэп уже тащит туда же следующую. Кровник видит какое-то движение у входа в кабину экипажа. Он видит, как человек в летной форме, нелепо взмахнув руками, сгибается пополам. Кажется, он держится за промежность. Кровник слышит крики.