Кинжал с красной лилией - Жюльетта Бенцони

Вернулась мадам д'Антраг, за ней следовала служанка с подносом, и в спальне запахло чем-то вкусным и ароматным.

— Я вижу, что нам и впрямь стало лучше, — с удовлетворением отметила мадам д'Антраг. — Теперь главное — набираться сил. А вы, мессир Кампо, заслужили отдых. Вы не знаете, дорогое дитя, что доктор был неотлучно рядом с вами с тех пор, как приехал к нам.

— А разве могло быть иначе? Я прежде всего врач, мадам, а наша пациентка, во-первых, моя соотечественница, а во-вторых, к ней невозможно не привязаться. Я от всего сердца надеюсь, что, как только она поправится, мне выпадет величайшая радость отвезти ее во Флоренцию. Надеюсь, что именно об этом попросит наш посол короля, поскольку господина де Сарранса больше нет в живых.

— Но, тем не менее, она по-прежнему остается его женой... Вернее, вдовой. Они ведь были повенчаны.

— Надеюсь, теперь возможно аннулировать этот брак. В момент, когда донна Лоренца должна была дать согласие, она приготовилась ответить «нет», но чья-то рука силой наклонила ей голову. Такой брак не может быть признан действительным.

— Не нам разрешать подобные вопросы, а Рим находится не близко. Хочет того или нет донна Лоренца, но теперь она маркиза де Сарранс со всеми правами и прерогативами, которые дает этот титул и положение, и в качестве таковой она является подданной французского короля.

— Если король хочет ей добра, а как я слышал в этом доме, он его хочет, то он не откажет нашему послу в его просьбе. У покойного есть наследник. Брак отца сделал его богатым. Стало быть, нет никаких оснований для того, чтобы не отпустить донну Лоренцу на родину.

— Я была бы так счастлива вернуться, — прошептала девушка, которую хозяйка дома поила с ложечки бульоном. — Я бы всю жизнь хранила благодарную память о тех, кто спас меня и принял в своем доме, но только в родной Тоскане мне бы удалось... возможно, удалось... забыть о том, что я пережила.

— Но сейчас давайте думать о том, чтобы поправиться. Пока вы похожи на тень прежней Лоренцы. Вам не выдержать тряски в карете и долгой дороги. Я даже не уверена, что вы доберетесь до Сен-Жермена. А уж до Флоренции! Поправляйтесь, а там будет видно.

— Вы бесконечно... добры, мадам... Мари рассмеялась.

— Вы так думаете? Не слишком обольщайтесь. Я редко слышала в своей жизни подобные комплименты. Вы просто пришлись мне по душе.

— И я этим счастлива. Могу ли я позволить себе задать вам вопрос? Не знаете ли вы, где Бибиена, моя кормилица? В день свадьбы ей не разрешили остаться в особняке де Сарранса, и она должна была прийти туда только на следующее утро.

— Поверьте, ничего не могу вам сказать об этом. Я впервые в жизни слышу это имя. Но вы, доктор, должны знать кормилицу донны Лоренцы?

— Конечно, я ее знаю, но меня вот уже две недели нет в особняке Тосканского посольства. Мадам графиня уделит мне несколько минут для разговора наедине?

Графиня кивнула, потом взяла доктора под руку и увела в соседнюю комнату, которая оказалась бельевой.

— Что вы хотите у меня узнать?

— Каково сейчас настроение при дворе? Все это время я боролся со смертью донны Лоренцы, и мне было не до земных дел.

Улыбка на лице старой дамы погасла.

— Там обстоятельства складываются не в пользу донны Лоренцы. Похоже, она стала личным врагом толстой банкирши, и та не устает поносить свою крестницу, считая ее убийцей старого де Сарранса и не собираясь ничего и никого выслушивать. К несчастью, она находит все больше и больше сторонников. Слишком красивая и слишком богатая Лоренца каждый день приобретает новых врагов, и очень скоро найдется немало людей, которые потребуют ее казни. Вдобавок ко всему у королевы в руках опасное оружие: старая тетка Лоренцы исходит ядом, говоря о племяннице, а банкирша с ней не расстается.

— Но это все касается королевы... Но есть ведь и король! Он знает правду. Почему он не заставит замолчать злопыхателей? Я знаю, что он часто бывает здесь, и, поскольку вы не бываете в свете, полагаю, что придворные новости вы узнаете от короля.

— Да, в некотором роде это так. Но посещения короля должны оставаться для всех тайной. Если разнесется слух, что король вновь воспылал страстью к моей дочери, его жизнь превратится в ад. А если станет известно, что Лоренца находится у нас в доме, мы все можем подвергнуться большой опасности. Кроме того, у нашего короля сейчас много забот на поприще политики, а до сегодняшнего дня никто — даже вы — не знал, выживет ли милая девочка или нет, поэтому король просто-напросто ждет...

— Ждет известий, будет она жить или нет? Искренне вас уверяю, она будет жить.

— Не сомневайтесь, что мы передадим королю эту новость.

— И как, вы думаете, он поступит, не желая обнаруживать свою вновь вспыхнувшую страсть? По моему мнению, самое разумное было бы вернуть нам донну Лоренцу, чтобы мы смогли вывезти ее на родину... Мы бы сделали это тайно. В крайнем случае, можно было бы устроить у нас на дороге засаду, и тогда бы она уж точно исчезла бы навсегда.

— Что за ужасы вы говорите! Если вы думаете, что Генрих способен на такое коварство, то только потому, что вы совсем его не знаете. Разумеется, он ждет результатов вашего лечения, но еще и возвращения барона де Курси, которого отправил в Лондон за его другом Антуаном де Саррансом. Король хочет, чтобы Антуан до приезда в Париж узнал правду о гибели своего отца из уст своего ближайшего друга. Барон вытащил Лоренцу из воды, он самый надежный и достоверный свидетель. Как только с Лоренцы будет снято обвинение, ее можно будет отправить в другое убежище, оттуда она и появится, не навлекая ни на кого опасности... И не привлекая внимания к любовной связи моей дочери.

— Когда уехал барон де Курси?

— В тот самый день, когда вы прибыли к нам.

— Мне кажется, что ему уже пора вернуться... Хотя погода стоит не из лучших, но все-таки уже пора!

В тот самый миг, когда Валериано Кампо произнес эти слова, всадник, залепленный грязью до такой степени, что невозможно было различить ни цвета его сапог, ни плаща, свалился — по-другому не скажешь — с лошади во дворе Лувра... Он проделал долгий путь верхом под проливным дождем, его плащ и шляпа промокли насквозь. Усталость валила его с ног в прямом смысле слова. Оказавшись на земле, всадник пошатнулся и ухватился было за своего коня, но подоспевший конюх увел его, и путешественник чуть не повалился на человека, который спускался по лестнице, выходящей во двор. Возмущению его не было пределов.

— Черт побери, месье! Вы пьяны или не в себе? — возвысил он голос и в следующее мгновение узнал всадника. — Де Сарранс? Откуда вы в таком ужасном виде?