В преддверии бури (СИ) - Рудкевич Ирэн

Конструкции выстраивались одна за другой, обрушивая на мерзкую пыль все четыре стихии в самых их невероятных сочетаниях и формах и… откатывались бессильно, не сумев причинить ей ни малейшего вреда. Щит сжимался всё сильнее, лишая движения и возможности помогать себе жестами. Я глухо рычала от бессилия, спелёнутая каменно-твёрдым воздухом, точно младенец. Должно же быть что-то, что возьмёт эту дрянь, обязательно должно! Ищи, Аэр, ищи, соображай! Но сколько я не пробовала, ничто не способно было отогнать пыль от щита, который уже пребольно давил на плечи и вплотную подступал к лицу.

«Вот теперь точно конец», — пискнул предательский голосок внутри и испуганно замолк, услышав мой разъярённый рык.

Щит коснулся кончика носа, надавил — и прорвался. Потоки сжатого воздуха со свистом ринулись в стороны, растолкав на время даже ринувшиеся внутрь пылинки. Я обессилено рухнула на колени и тут же вновь потянулась к воздушной стихии. Доли мгновения — вот всё, что мне оставалось, чтоб восстановить защиту.

Пылинки остановились на миг, замерли облаком чёрных точек, затем неторопливо, точно уверенные в победе, вновь поплыли ко мне — и вдруг расступились, порскнули испуганно в разные стороны, будто перепуганные птахи, прячась за деревьями, вползая обратно в свои норы. Пространство вокруг очистилось, зазеленела трава под ногами, зашелестели вполне миролюбиво листья на неподвижных ветвях. Лес замер в покое, будто и не было только что жестокой схватки, в которой он почти одержал верх.

Не веря, что Лес отступил (скорее уж, задумал нечто совсем уж коварное), я приготовилась к худшему.

— Тебя за каким каргом в Живой Лес понесло? — вдруг раздалось сзади.

Я застыла от удивления, узнав голос. Вовремя! Ещё бы чуть-чуть, и…

— Сам сказал как можно скорее к границе Гардейла пробираться, — заявила я, складывая Поющих и оборачиваясь. — С чего мне было в обход идти, время тратить?

И всё же, несмотря на недовольный тон, я была рада, что он меня нашёл.

Влад глядел на меня сверху вниз, восседая на невысокой лохматой лошадке светло-серой масти и явно номадских кровей, но вместо обычной усмешки лицо его было перекошено от негодования.

— Ты что, не знала, что через Живой Лес идти всё равно что смерти искать? — прорычал он. — Да кто тебя надоумил на такое? Не поспей я вовремя, эти споры от тебя один костяк бы оставили!

— Что ж не предупредил? — рявкнула я, чувствуя, как поднимается из сердца ответная злость — кто дал ему право отчитывать меня, точно неразумного ребёнка?

Влад не ответил, коротко, с досадой, махнул рукой, отворачиваясь, кивком головы указал куда-то в сторону.

— Буян! — воскликнула я, проследив за его взглядом. Вскочила и бросилась к коню.

Рыжий жеребец довольно всхрапнул и толкнулся мордой в протянутые ладони.

— Живой, рыжая ты бестия, — приговаривала я, гладя его по шее. Конь настороженно прядал ушами, не очень веря, что всё закончилось, но от моих прикосновений потихоньку успокаивался.

Когда он, наконец, присмирел, я подхватила его под уздцы и, демонстративно не обращая внимания на молчавшего Влада, зашагала в сторону прогалины.

— Десять шагов, Аэр, — настиг меня его оклик. — Десять шагов от меня — и Лес снова нападёт.

— Так останови его, — упрямо бросила я через плечо, но шаг на всякий случай замедлила.

Сзади послышалась приглушенная ругань, а затем шаги — надеяться на моё здравомыслие он не стал. Догнал, зашагал рядом с недовольным видом. Следом, точно привязанная, зацокала копытами его лошадь.

— Так что ты там говорил про десять шагов? — поджав губы, напомнила я.

— Лес не трогает меня и тех, кто рядом. Но стоит тебе отойти дальше — и он снова нападёт.

— Почему?

Влад смотрел вдаль, будто не хотел встречаться со мной глазами, и молчал — только едва заметно двигались желваки на скулах. Наконец, он ответил.

— Лес знает кровь моих предков.

«Что за странный ответ?» — подумала я.

— Каких предков?

— Зачем тебе знать? — с досадой спросил он.

— Чтоб понимать, насколько тебе можно доверять. Кровь предков, знаешь ли, не самое внятное объяснение.

На его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Другого у меня нет.

Пожав плечами, я отвернулась и снова пошла вперёд — ничего иного мне не оставалось.

Ярко освещённая солнцем большая поляна, спрятанная за сплошной стеной деревьев, вся заросла густой, неестественно яркой травой. В центре её чернел идеально ровный — будто наугольником отмерили, — провал. И оттуда вполне ожидаемо изливались потоки силы, хоть и совсем не похожей на ворохи жгучих искр, что окружали меня в Портале под башней. Здесь она пахла свежей листвой и густой янтарной смолой, она скользила перед магическим взором лёгкими, полупрозрачными росчерками всех оттенков зелёного и неверными огоньками светлячков в них, ощущалась шершавым касанием исчерченной трещинами коры и тихим шуршанием мягкой, рассыпчатой горсти земли. Она насыщала измождённое схваткой тело, и каждая мышца, каждый сустав стонали от удовольствия, чувствуя её исцеляющие прикосновения.

Я уверенно направилась к провалу, присела, напрягая глаза, всмотрелась в царящий внизу мрак.

— Отец говорил, что Порталы не стоит тревожить. Пока спящие спят — зло не может проникнуть в Шагрон, — задумчиво проронил Влад, присаживаясь рядом, протянул руку вниз — и ладонь вдруг исчезла, растворилась в клубах заполнявшего провал мрака.

— Нельзя разбудить то, что только делает вид, что дремлет, — упрямо заявила я и спрыгнула вниз. Сил удивляться, откуда Влад знает о Порталах, уже не осталось. Потом расскажет. Или — если не захочет, — придётся выяснить самой.

В ноги ударила неровная, изрытая корнями поверхность, запахло затхлостью, сырой землёй и, едва заметно, гниющей древесиной. Я оказалась в центре огромной, идеально круглой земляной пещеры; с куполообразного потолка по стенам, цепляясь друг за друга, до самого низа спускались массивные корни — иные толще руки, — сплетая из себя некое подобие ажурных стен и пола. На равных расстояниях по всему периметру корни расступались, образуя арочные проёмы, заполненные такой же темнотой, как и квадрат входа, в который я спрыгнула. Солнечные лучи, не встречая сопротивления, щедро вливались внутрь Портала — магическая завеса, как и предполагалось, работала лишь в одном направлении. Я сделала пару шагов в сторону, и тут же сверху послышался шорох, а в следующий миг рядом приземлился Влад, обвёл взглядом сводчатый зал — назвать его пещерой у меня не поворачивался язык.

Портал дышал. Это ощущалось и в переплетении корней, и в запахе земли, идущем от пола, и в темноте арочных проёмов без дверей. И, конечно же, сила, сила всех оттенков зелёного, бодрящая и спокойная одновременно. В Портале под башней её проводником оказались скрытые под яркими чехлами медные жилы, а здесь — неужели корни?

— Когда я был маленьким, отец рассказывал, что этот Портал вёл в мир, населённый живыми деревьями, — нарушил молчание Влад. — Не такими, как Лес наверху, а действительно живыми. И разумными.

Я усмехнулась и пошла к стене, положила ладонь на переплетение корней, закрыла глаза. Осторожно потянулась к силе — не хотелось в чужом Портале обращаться к ней с настойчивостью хозяйки. А в том, что и этот Портал не мой, я была уверена — не чувствовала родства, о котором, закатив глаза чуть ли не в экстазе, рассказывал Атиас. Зелёный свежий поток ласково скользнул по рукам, на краю сознания замелькали видения, пока ещё смутные, расплывчатые. Я не торопила их, сливаясь с корнями, закрепляя возникшие связи и каналы.

И тут же в голове проявился образ: жёлтое солнце в небе всех оттенков фиолетового, неестественно яркая зелень травы внизу, на земле, а меж ними три изломанные, будто ветви, фигуры, пропорциями весьма отдалённо напоминающие человеческие. Свитые жгутами корни-ноги, вытянутое, покрытое морщинистой корой тело, на вырастающей из тела короткой шее-стволе, обтянутой нежной молодой берестой — похожая на старый пень голова, увенчанная короной деревянных пик. Лицо — месиво ветвей, подвижных и гибких, сложенных в гротескное подобие щёк, губ, носа, и два тусклых зелёных огонька там, где должны быть глаза.