Кедровая Бухта - Дебби Макомбер

Именно в тот вечер дочь уговорила ее не подавать документы на развод. Грейс пообещала подождать до рождения ребенка, но с самого начала сожалела о своем решении.

– Я завидую твоим отношениям с дочерьми, – призналась Оливия.

– Разве вы с Джастин не ладите?

– Мы не спорим, если ты об этом, – слегка пожала плечами подруга. – Но мы не разговариваем откровенно. До меня дошли слухи, что Уоррен сделал ей предложение, но мне она даже не рассказала.

– Может, она и так знает, что ты скажешь.

– Я поклялась не отзываться о нем негативно, но это нелегко. – Глаза Оливии стали задумчивыми.

В исчезновении Дэна была одна положительная вещь – Грейс сблизилась с дочерьми. Они говорили по меньшей мере раз в день, поддерживали и успокаивали друг друга. После последнего эпизода они решили, что больше не могут терпеть эту неосведомленность о нахождении Дэна. Девочки хотели помочь с затратами на частного детектива – им так же отчаянно нужны были ответы, как и Грейс.

– Я вновь наняла Роя Макафи на прошлой неделе. – Грейс говорила с ним вскоре после исчезновения Дэна, но после поверхностного расследования решила, что его услуги ей больше не по карману. Проходили недели, и Грейс начинала понимать, что ни она, ни девочки не могут не воспользоваться его услугами. – Неизвестность сводит меня с ума.

– Девочки поддерживают тебя?

– Именно они и уговорили меня, – кивнула Грейс. – Они так же сильно, как и я, хотят получить ответы. Достаточно сильно, чтобы помочь оплатить счет.

Услуги частного детектива стоили дорого, но как сказала Мэрилин – шутя лишь отчасти – медицинские счета из-за нервного расстройства будут куда большими.

Внутри Грейс что-то щелкнуло в ту ночь, когда она выкинула вещи Дэна из шкафа. Ей, вероятно, стоило провериться в психиатрической клинике. Она дошла до предела, и ее дочери немедленно почувствовали это, хотя сама Грейс и не поняла своего состояния.

– Что сказал Рой?

– Я дала ему всю информацию, которую только могла, и он пообещал связаться со мной.

– Ты рассказала ему о своих подозрениях?

Грейс вздохнула и взяла вилку, наблюдая за каплями воды.

– Он не высказал согласия, но и не опроверг подозрения. Но я верю, что, если и есть другая женщина, он узнает, кто она.

– И, – проговорила Оливия, наклоняясь вперед, – какое доказательство ты смогла ему дать?

– Никакого.

Грейс обыскала каждую вещь, принадлежащую Дэну, и была поражена. Как же он аккуратен, как же умен. Не осталось даже малейшего доказательства, по крайней мере ничего такого, что она могла бы передать Рою.

– Но интуиция подсказывает тебе – все равно что-то есть?

– Когда я начинаю вспоминать, – медленно кивнула Грейс, – мне на ум приходят все новые и новые мысли.

– Например?

– Ты знаешь Дэна. Он не особо заботился о своем внешнем виде, но недавно я начала вспоминать мелочи о его первой пропаже.

– И что именно?

– То утро было таким же, как и все, но я вспомнила лишь позже – Дэн причесался и побрился. Обычно он брился вечером. В тот день он изменил своей привычке.

– Он встречался с ней?

– Мне так кажется.

– А в этот раз?

Грейс вспоминала то последнее утро, которое она провела с мужем, сотню раз, а вероятно и больше.

– Я не могу вспомнить точно, но думаю, произошло то же самое.

Грейс помнила лишь слабый аромат его лосьона после бритья, когда он взял приготовленный обед и направился к двери.

– Я помню, как год назад спросила его, не чувствует ли он вины, потому что вел себя несколько воровато.

То событие так же проигрывалось в ее памяти. Дэн кинул на нее взгляд полный боли, будто она поймала его с поличным. Обычно он все отрицал, и, так как Грейс хотела верить ему, она именно это и делала.

– Есть что-нибудь от Роя?

– Он звонил сегодня днем, – проговорила Грейс, сжимая в руке салфетку.

– И что?.. – Глаза Оливии расширились от ожидания.

– Ничего. Сказал, что, если у Дэна и есть новая работа, он не использует номер своей карточки страхового свидетельства.

– А что-нибудь о женщине? Рой высказывал какие-нибудь предположения о том, кто это может быть?

– Нет. Он поспрашивал в округе, прозондировал почву в Сиэтле, но у него не появилось ни малейшей ниточки. Кем бы ни была эта женщина, я подозреваю, что они встречались много лет. Она, вероятно, больше не желала мириться с неспособностью Дэна принять решения и предъявила ультиматум – либо она, либо я.

Хотя Грейс говорила без эмоций, внутри нее разгоралось пламя. Становилось все ясней и ясней, что на Дэна оказывалось давление. По своей природе он не был жестоким человеком, хотя порой, конечно, мог сказать или сделать нечто грубое. Кем бы ни была эта женщина, Дэн, должно быть, очень сильно любил ее.

– Это выглядит так, будто он исчез с лица земли.

– Знаю. – Грейс опустила взгляд на стол. – Я всего лишь хочу получить ответы. Может, в мои слова и сложно поверить, особенно после всего того, через что он заставил нас пройти, но я хочу, чтобы Дэн был счастлив.

Она никогда не могла заполнить пустоту в его душе. А после Вьетнама стало только хуже. Затем родилась Келли, и создалось впечатление, что вторая дочь вернула ему цель. В течение нескольких лет они были счастливы. Дэн поддержал Грейс, когда она захотела получить высшее образование, и оказал неоценимую помощь с девочками. Они были командой, семьей. А теперь он ушел.

– А что, если ты не получишь ответы? – мягко спросила Оливия.

Грейс и сама думала над этим. Такая вероятность была вполне допустимой. Похоже, Дэн не хотел рассказывать ей, почему ушел, – ни в лицо, ни каким-либо другим способом. Вероятно, именно по этой причине он решил показаться в Кедровой Бухте. Дэн хотел, чтобы его увидели. Возможно, таким образом он говорил жене, что у него теперь своя жизнь и ей надо последовать его примеру.

– Если я не получу ни одного ответа, разберусь с этим так же, как и со всем остальным.

– Ты храбрая женщина, Грейс Шерман, – восхищенно покачала головой Оливия.

Грейс не считала себя такой, но приняла комплимент.

– Эй, и когда нас здесь обслужат?

Оливия вложила в рот два пальца и громко свистнула. Она всегда гордилась этим своим умением, и оно всегда изумляло ее сыновей.

– Подождите! – раздраженно закричала с противоположной стороны ресторана шестидесятилетняя официантка. – У меня всего две руки.

– Все тот же старый добрый «Дворец», – засмеялась Грейс.

Некоторые вещи не менялись, и она была благодарна за это.

В последнюю неделю июня Оливия неожиданно осознала, что не слышала голоса Джека Гриффина уже около месяца. С того момента, как она вернулась из Калифорнии. До тех пор пока она не занялась планированием празднования дня рождения матери, Оливия и не понимала, что прошло так много времени. Она погрузилась в чужие жизни. Со своей работой в семейном суде, с проблемами Джастин, с новой семьей Джеймса, переживаниями Грейс и навязчивыми идеями матери по поводу Тома Хьюстона Оливия почти забыла, что у нее есть и собственная жизнь.

Днем в понедельник она рано освободилась в суде и направилась домой. У Оливии было столь редкое «домашнее» настроение, что она приготовила порцию кексов – излюбленное блюдо семьи.

Джек, похоже, не собирался звонить, поэтому Оливия решила связаться с ним сама. Не в ее привычке было звонить мужчинам, но в этот раз у нее было превосходное оправдание – приглашение. У нее не было домашнего номера Джека, поэтому она позвонила ему на работу.

– Джек Гриффин, – резко ответили на другом конце телефона, как только секретарша перевела звонок.

– Привет, Джек.

– О… Оливия. – Его голос звучал так, будто она вывела его из равновесия.

– Похоже, ты не ожидал услышать меня, – проговорила Оливия.

– Можно сказать и так. – Его голос смягчился.

– У тебя есть какие-нибудь планы на четвертое июля? – Оливия решила, что правильней будет сразу перейти к делу.

– Зависит от того, – осторожно произнес Джек, – что ты хочешь предложить. – Он не стал ждать ее ответа и выдвинул собственное предложение: – Я должен написать статью о лагере нудистов. Не хочешь присоединиться?

Оливия искренне расхохоталась.

– Так я и думал, – пробормотал Джек, и Оливия засмеялась вновь.

– На самом деле четвертого июля день рождения моей матери, – проговорила она. – И я планирую небольшую вечеринку-сюрприз.

– Насколько небольшую?

– Ты, я и мама.

Джастин была приглашена тоже. Она, вероятно, появится без Уоррена, но Оливия сомневалась, что дочь проведет с ними много времени.

– Я могу перезвонить тебе?

– Конечно.

Они закончили разговор вскоре после этих слов, и у Оливии осталось чувство разочарования. Возможно, она обидела Джека. Хотя и не могла представить, когда и как это случилось. Ей пришлось отменить их свидание из-за собрания коллегии адвокатов. Но голос его тогда звучал так, будто Джек испытал облегчение, и с тех пор она не услышала от него ни слова.