Адвокат шайтана - Максим Кисловский

"Хотя нужно ли мне было об этом знать?" — спросила себя Элла, занимая освободившееся место почти посередине вагона.

С Сергеем она встретилась в небольшом и недорогом ресторане. Было около полудня. В такое время Элле никогда не приходилось бывать в ресторанах. Тишина и дневной свет казались здесь непривычными. В тех увеселительных заведениях, где Элле приходилось продавать себя, всегда было шумно, гремела музыка, а танцующие тела в темноте освещались ярко мигающими разноцветными бликами.

Сергей остановился посредине ресторанного зала и огляделся.

— Где присядем? — спросил он Эллу, стараясь выглядеть непринуждённо.

Почти все места были свободны. Занят был лишь один стол, за которым сидело трое мужчин.

— Давай здесь, — Элла подошла к столу напротив окна в углу зала. Отсюда были видны все места и стойка бара.

Когда официант принёс заказ, Сергей сам разлил водку. Было ясно, что он, наверно, забыл, когда был ресторанным гостем.

— Помянем, — тихо сказал Сергей.

Элла пригубила чуть-чуть и посмотрела в окно невидящим взглядом. Грусть была неопределённая. И никакой скорби.

— Тяжело терять близких, — опустив голову, произнёс Сергей, — особенно таких парней.

— Как это было? — спросила Элла. — Тебе известно?

— Извини, мне самому нелегко, а у тебя тем более такое горе, — Сергей старался говорить сочувственно. — Жених был всё-таки. Может, пока тебе не стоит знать? Пройдёт какое-то время, боль притупится хоть на малость.

"Эх, Юрка, Юрка! Хорошо, что ты так и не узнал, кто я на самом деле, — произнесла про себя Элла. — Все эти годы мечтал обо мне как о невесте, а меня за всё это время перетрахало столько уродов, что уже по Москве ходить стыдно".

Подавив горечь от собственного укора, Элла попросила Сергея рассказать, как погиб Юрий. Рассказ Сергея был сух и краток, как рапорт военному командованию.

— Их сбили во время возвращения с задания. На борту было четыре человека. Юра был командиром экипажа. Стреляли из зенитного пулемета, попали сразу, но вертолёт удалось посадить. Все ребята остались живы. Юрка передал по рации координаты места вынужденной посадки, сказал, что они находятся в окружении, ведут бой. К ним выдвинулась мотоманевренная группа на "бэтээрах" и "бээмпэ". Должны были успеть, но колонну мотострелков остановили жители аула, через который была дорога к месту, где шёл бой. Старики с клюками, воющие бабы, подрастающие абреки — все перегородили дорогу. "Мол, мы мирное село, в войне не участвуем, а если боевики узнают, что русские войска здесь были, то будут думать, что мы вам помогаем. Нам за это боевики отомстят". Короче, не пропустили. Когда уже объездом наши подошли к месту посадки вертолёта, от ребят остались только обгоревшие тела. Боевики облили горючим убитых и раненых ребят и подожгли их. Наши не успели буквально минут на двадцать. Мотострелкам даже удалось организовать преследование отступающих. Взяли в плен одного раненого "чеха". Он-то и рассказал, как всё было. Его, кстати, там же и разорвали…

— Как разорвали? — Элла прервала рассказ Сергея.

— Обычно. Ноги, руки прицепили к тросам двух "бэтээров" и разъехались в разные стороны.

Сергей налил себе ещё водки и выпил, не закусывая. Элла молча смотрела в зал. Стол, за которым сидели трое мужчин, стоял у противоположной стены. Один из мужчин разговаривал громче своих собеседников. Эллу привлёк его акцент. Сергей тоже взглянул в ту сторону, прислушался.

— Шакалы, — прошипел Сергей, — и здесь эти звери. Я этот акцент из тысячи других узнаю.

— Чеченец? — удивившись, спросила Элла.

— Да, какой-то вайнах, — зло ответил Сергей и налил себе водки.

Разговор мужчин становился всё слышнее и возбуждённее. Мужчина с короткой стрижкой, гладко выбритый, лет тридцати пяти — именно его Сергей определил как чеченца — повышая голос, в чём-то упрекал своего собеседника, сидевшего за столом напротив. Тот пытался оправдываться. Элла бегло оглядела объект чеченской атаки. Немодный костюм, несочетаемость цветов рубашки и галстука, полуразбитый "дипломат" выдавали в нём чиновника среднего ранга. Ей хорошо была знакома эта категория мужиков — старше сорока, в основном пузатые, рыхлотелые, с неистребимым запахом гнили изо рта — начальники всяческих отделов и управлений министерств и ведомств. Достаточно часто Элла ублажала их, как правило, в саунах. Туда они приходили всегда с какими-нибудь бизнесменами или братками, которые, собственно, и оплачивали все эти банные атрибуты — выпивку, закуску, девочек. Серьёзность и озабоченность на их пьяных лицах не исчезали ни до обсуждения деловых вопросов, ни после. Неумело и застенчиво, стесняясь своей похоти, чиновники вели её в комнату отдыха. Удовлетворив своё сладострастие, они обычно укоряли и стыдили Эллу за занятие проституцией, советовали ей найти другую работу.

— Понимаешь, Аслан, — говорил чиновник, — договор подписали без проблем, ведомость рассылки уже готова. Но я не виноват, что наш финотдел отказал. Кругом такая бюрократия, ничего не делается вовремя.

— Послушай сюда, — перебил его чеченец, — ты мне когда сказал, что бабки уже выделили под этот контракт, а?

— Я делаю всё, что могу, Аслан, — продолжал оправдываться чиновник, — сейчас такой порядок, не такой, как везде. Ваша миграционная служба идёт отдельной строкой бюджета. Это в любую другую область или республику можно отправить деньги под такой контракт. Контроль только наш, внутренний. А по Чечне работает правительственная программа для беженцев. Деньги будут обязательно, Аслан. Просто ещё необходимы согласования. Я стараюсь. В конце концов, это тоже мой интерес.

— Послушай сюда, — опять заговорил чеченец. — Твоя доля будет урезана. Ты плохо работаешь. Собаку, которая плохо служит хозяину, наказывают.

— Хорошо, — обречённо ответил чиновник.

— Вы поймите нас правильно, — к разговору присоединился третий. В его речи было заметное грассирование. — Мы несём большие расходы уже сейчас. Держим наготове несколько подставных фирм, счетов. Оплатили всю схему увода денег, а вы нас подводите.

— Я всё понимаю, — отвечал чиновник, — не волнуйтесь, всё будет нормально. Нужно только ещё подождать.

— Сколько? — спросил чеченец.

— Пока не знаю.

Чеченец взял со стола пустой бокал и опустил к себе на стул, зажав его в паху. Молния замка на его гульфике еле слышно коротко взвизгнула. Держа руки под столом, приняв позу с наклоном вперёд, чеченец продолжал смотреть на чиновника.

— Не знаешь? — переспросил чеченец. — А когда будешь знать?

Ответа не последовало.

— Иди подумай, — чеченец резко выбросил руку из-под стола и жидкость из его бокала выплеснулась в лицо чиновнику. Третий одобрительно захихикал.

Чиновник, закрывая лицо руками, выбежал из зала.

— Пойдём отсюда, — сказала Элла Сергею, который уже допил графинчик водки, доел салаты и мясо "по-купечески", пока Элла была отвлечена своими наблюдениями.

— Может, чаю или кофе? — спросил опьяневший Сергей.

— Не хочется, — ответила Элла. После увиденной сцены оставаться здесь ей было противно.

Когда Элла и Сергей выходили из ресторана, позади их раздался грубый крик чеченца: "Халдей! Сколько с нас? Посчитай".

Сергею некуда было спешить, до отправления его поезда в Брянск было ещё два часа. Можно было пообщаться ещё, но Элле хотелось побыстрее расстаться, чтобы побыть одной.

— Ну ладно, Серёж, — сказала Элла, — мне пора.

— Да, конечно, — ответил Сергей, — тебе, наверно, еще на учёбу надо.

— Ага, — привычно солгала Элла.

Сергей протянул ей замусоленный конверт. Последнее, что останется у неё от Юры. Письмо мёртвого человека…

За стеклом замелькали колонны станции, поезд остановился.

— Станция "Александровский сад", конечная… — голос мегафона прервал гнетущие воспоминания Эллы.

Выйдя из вагона, Элла быстро спустилась по лестнице и, обгоняя идущих в переходе, уже направлялась к перрону станции "Библиотека имени Ленина". Вдруг сзади она услышала громкие крики, заставившие её оглянуться. Несколько человек бежали к перрону станции "Александровский сад". Какое-то время Элла стояла в нерешительности — идти или не идти туда же. Простое человеческое любопытство побороло равнодушие к происходящему.

Приблизившись к толпе, стоявшей плотным полукольцом на перроне, Элла не стала делать попыток протиснуться среди возбуждённых людей. Она остановилась неподалёку, надеясь, что её любопытство будет удовлетворено, даже если она не будет стоять в непосредственной близости от места происшествия, привлёкшего столько зевак.

Действительно, буквально через полминуты толпа расступилась, образовав живой коридор, из которого двое милиционеров вывели молодого человека, держа его под руки. Элла сразу узнала его — это был парень, который ехал с ней в том же вагоне метро несколько минут назад. Хотя узнать этого несчастного было нелегко — его одежда и лицо были в крови. Причём кровь стекала с него просто ручьями. Его волосы на лбу превратились в один кровавый пучок. Бровь над правым глазом была сильно рассечена, и оттуда пульсирующими струйками по всей правой стороне лица стекала кровь, заливая его рубашку. Из-под носа вздувались красные пузыри, брызги от которых падали крупными каплями на мраморный пол.