Моссад - Первые полвека - Иосиф Дайчман

Хашеми сказал, что Иран, который находится в состоянии войны с Ираком, хочет возобновления поставок оружия, прекращенных Израилем по требованию США. Это вполне соответствовало интересам Израиля, как они понимаются многими не только в те годы, но даже и сейчас - сулило и немалые прибыли от продажи оружия, и восстановление связей с Ираном, и поддержание войны, которая серьезно связывала откровенного врага - саддамовский Ирак. Хашеми и Манучар Горбанифар, доверенный посредник в деликатных отношениях с Израилем, были приглашены в Тель-Авив, где прошли переговоры, весьма напоминающие проверку будущей агентуры. Работа с Сайрусом Хашеми была признана нецелесообразной; Горбанифар казался куда перспективнее; кроме того, он прямо в гостевом доме "Моссада" написал аналитическую записку, которая на годы определила для западных спецслужб стратегию действий в отношении Тегерана34. Горбанифар от имени премьера Мусави высказал пожелание Ирана приобрести противотанковые управляемые реактивные снаряды (ПТУРС) - сначала речь шла о двух сотнях штук, примерно по 10 тыс. долларов за каждый. Эти снаряды производились в США и требовалось "добро" Белого Дома, - а потом ПТУРСы надо было ещё переправлять в Иран из Америки. Провести такую операцию без санкции США было сложно. Наилучшим средством воздействия на США были заложники в Ливане, - Рейган и Белый дом предпринимали отчаянные усилия для освобождения своих соотечественников. Получив информацию от Кемчи, помощник президента США по национальной безопасности Роберт (Бад) Макфарлейн направил на Ближний Восток консультанта по терроризму Майкла Ледина для обсуждения возможностей проведения совместных тайных операций по установлению контактов в Иране.

На уровне премьера было принято решение о поддержке одного из "рядов" в Иране, в частности, о продаже оружия - с тем, чтобы иранцы убедили ливанских шиитов освобождать американских заложников. Перес попросил контролировать операцию бывшего директора "Амана" Шломо Газита, но тот через несколько недель сложил с себя эту обязанность, - попросту отказался получать приказы от "торговцев оружием", которые, по его вполне обоснованному мнению, могут руководствоваться в первую очередь погоней за прибылью. Соглашение в "верхах" было достигнуто. Была отработана и схема поставок, ПТУРСы везли не из-за океана, а из недалекого Израиля. Пентагон же должен был пополнять израильские арсеналы после отправки ракет Ирану. Такое условие поставил министр обороны Рабин. И вот в августе и сентябре 1985 года зафрахтованный Швиммером самолет доставил в Иран 508 ПТУРСов. Сумма сделки - 5 млн. долларов. После 16 месяцев, проведенных в неволе, был освобожден священник Бенджамин Уэйр, и бартер "люди-оружие" взял старт с обнадеживающими результатами. Но в ноябре того же года произошел конфуз с ракетами "Хок". Нимроди получил полномочия от премьер-министра Шимона Переса активно проработать (вместе с Алом Швиммером и Дэвидом Кемчи) вопрос о дальнейшей возможности освобождения заложников в обмен на поставки оружия. Была достигнута договоренность с иранским правительством и спецслужбами, заплачены деньги за партию зенитных ракет, в которых остро нуждался Иран - и 24 ноября 1989 г. "Боинг-707" с грузом 8 из 80 закупленных Ираном ракет "Хок" вылетел из Тель-Авива через Кипр в Тегеран. На следующий день Нимроди встречался в Женеве с Мохсеном Кангарлу, руководителем секретной службы Ирана и посредником-торговцем оружием Манучаром Горбанифаром. В Тегеране груз осмотрели эксперты-оружейники в присутствии иранского премьера Хоссейна Мусави - и оказалось, что привезены старые, не модернизированные и фактически бесполезные в боевом применении ракеты. Мусави немедленно потребовал возврата денег и расторжения сделки; по воспоминаниям, он так шумел, что у Кангарлу случился сердечный приступ. Детали возврата денег были согласованы и в то время как швейцарская "скорая помощь" везла Кангарлу в госпиталь, Нимроди через отделение банка "Креди Сюис" перевел 18 млн. долларов на счет Ирана. Иранцы были в ярости, да и в израильском руководстве посчитали, что попытка продажи устаревшего оружия вызвана не ошибками чиновников, а попыткой посредников получить дополнительную прибыль в духе "черных дилеров". Инцидент с ракетами "Хок" был катастрофой для сделки "оружие-заложники", как она была задумана Нимроди и его израильскими коллегами; Рабин настаивал на смене руководства операцией с израильской стороны. Вскоре этот вопрос был решен и дальнейшая работа в трясине грядущего "ирангейта" была возложена на Амирама Нира, советника премьер-министра по проблемам антитерроризма.

Биографическая справка.

Амирам Нир родился в 1950 году, служил в армии в качестве репортера на радио министерства обороны; быстро преуспел как журналист и стал хорошо осведомленным обозревателем телевидения по военным вопросам - и весьма удачно женился на дочери Мозеса, одного из газетных магнатов Израиля и заодно стал помощником лидера оппозиции Шимона Переса. Когда в 1984 году Перес возглавил правительство национального единства, Нир стал сотрудником аппарата премьер-министра, специалистом по проблемам терроризма. Нир сумел успешно координировать действия служб в срыве попытки палестинских террористов захватить арабское судно, шедшее из Йемена. А координировать было что: обнаружение и сопровождение судна в водах соседних арабских стран являлось прерогативой "Амана"; как только судно приблизилось к территориальным водам Израиля, ответственность перешла к военно-морским силам; террористы планировали высадиться на пляже в Тель-Авиве, - и противодействие этому требовало участия полиции; потом они намеревались прорваться в служебный комплекс зданий Кирия и захватить генеральный штаб и этого должна была не допустить армия; рядом со штаб-квартирой армии располагался офис министра обороны Рабина, - а охрана министра входила в компетенцию "Шин Бет". Все было спланировано и проработана, хотя и не все понадобилось осуществлять на практике: сторожевик ВМС встретил корабль террористов на подходе к берегу, торпедировал судно, а нескольких оставшихся в живых террористов захватили в плен...

Нир нашел партнера с американской стороны - Оливера Норта. Они познакомились в ходе тайных телефонных переговоров, когда израильтяне помогали США следить за движением лайнера "Ахилле Лауро", захваченного террористами в октябре 1985 года. Именно Нир информировал американцев о переговорах палестинцев, захвативших судно, с их лидером Абуль Аббасом в Египте. Сейчас полковник Оливер Норт был уполномоченным американской стороны в организации сделки, которая позже получила название "Иран-контрас".

Нир вместе с Макфарлейном и группой цээрушников - все путешествовали по фальшивым ирландским паспортам, - в мае 1986 года совершил тайную поездку в Тегеран, которая оказалась началом провала всей операции. В то время, как Ливане шииты освободили ещё двоих заложников, иранская оппозиция дала в прессу информацию о тайной поездке Макфарлейна - представителя "Шайтана", как в то время в Иране называли Соединенные Штаты Америки, - и Нира в Тегеран. Это сорвало все дальнейшие переговоры об обмене заложников на оружие и запустило скандал, который называли "ирангейтом". Три помощника Рейгана были отправлены в отставку, не раз предпринимались атаки со стороны оппозиции и прессы на самого президента. Лишь один человек пережил все расследования в комиссиях конгресса. Это был вице-президент Джордж Буш. Отказавшись раскрыть, что он знал, говорил или делал во время иранской аферы, Буш в ноябре 1988 года был избран президентом.

Единственный человек, который мог бы политически навредить Бушу, Амирам Нир, который лично ввел Джорджа Буша полностью в замысел и ход всей операции, незадолго до своего 38-летия разбился на арендованном на чужое имя самолете "Сессна Т-210", направлявшемся из Мехико Сити в небольшой аэропорт Уруапан.

На "западном", американском плече сделки, которая вскоре обернется "ирангейтом", трудился ещё один ветеран, кадровый моссадовец, Майкл Харари. Он одно время возглавлял резидентуру в Мехико. При его активном посредничестве оружие получали реакционные режимы в Гватемале, досандинистском Никарагуа, в Панаме при Торрихосе35 и Норьеге.

Харари стал правой рукой Норьеги. Он стал заниматься подготовкой личной охраны Норьеги. Дом генерала в Панама-Сити охранялся по классической израильской схеме: колючая проволока и электронные датчики по всему периметру. Харари помог Норьеге организовать силы обороны Панамы, в которых названия подразделений даже копировали аналогичные названия, принятые в вооруженных силах Израиля. Через Харари Израиль также продавал оружие Национальной гвардии Панамы. Вскоре все коммерческие сделки между Израилем и Панамой, а не только продажа оружия, стали проходить через руки Харари, оставляя ему комиссионные. Когда США решили покончить с Норьегой, который стал важнейшим звеном наркоторговли, Харари предупредил Норьегу о предстоящем вторжении американцев и генерал скрылся за шесть часов до высадки американских парашютистов. Когда Норьега все же был предан суду США, американские официальные лиц указывали, что им нужен был только Норьега и у них не было ордера на арест Харари. В ходе судебного процесса над Норьегой в Майами имя Харари также не фигурировало. Аналитики предполагают, что роль Майкла не столь уж однозначна и скорее всего именно Харари "сдал" американцам Норьегу - отношения с ЦРУ для "Моссада" куда важнее, чем коррумпированный диктатор латиноамериканской страны, тем более, что с тем, кто должен был придти на смену Норьеге, были уже установлены вполне приличные отношения. Косвенно своеобразная роль Майкла в этом деле подтверждается тем, что американцы позволили израильской разведке организовать выезд Харари из Панамы и его возвращение домой так, что пограничные службы обеих стран не зафиксировали ни выезда, ни въезда.