Винтервуд - Дороти Иден

Он докончил за нее:

— Но разве вы еще не поняли, что, если вы хотите сохранить свою тайну, вам придется выйти за меня замуж? Само собой разумеется, что свою жену я никогда не выдам.

— Мистер Пит, вы, должно быть, с ума сошли. Вы сумасшедший!

Он, улыбаясь, покачал головой:

— Отнюдь нет. У меня на редкость здравый ум. И я прекрасно умею добиваться всего, чего хочу. Выходите За меня, Лавиния, и мы с вами многого достигнем в жизни. Мы уедем в Нью-Йорк. Там никто не знает о чужом прошлом и не интересуется им. У нас будет прекрасный дом. Ну признайтесь же, что это будет лучше, чем та полужизнь, какую вы влачите здесь. Кто еще в Англии предложит вам руку? Скажите мне!

— Есть вещи похуже, чем остаться незамужней, — глаза Лавинии обожгли его презрением. — Разве вам это непонятно?

Ей показалось, она несколько подорвала его самоуверенность, ибо тон его изменился. Он тихо сказал:

— Вы совершаете большую ошибку. Что скажет эта прелестная искалеченная девочка, эта маленькая сучка, когда узнает о прошлом своей дорогой мисс Херст? Ее брата судили за убийство; вся история крайне неприглядна. Что станет думать мой благородный кузен Дэниел о восхитительной молодой женщине, которую он все время так упорно защищает, втайне мечтая переспать с ней?

Лавиния подумала: хорошо бы кинуться на него просто с голыми руками. Такое чувство она испытала только однажды — перед ее мысленным взором проплыло желтое, как сальная свеча, лицо, глядящее на нее широко открытыми глазами... В саду вдруг словно стемнело. Она еле различала последние увядающие цветы, опавшие листья.

Джонатан Пит испортил этот прелестный сад. Он дотронулся до него своими грязными руками и осквернил его.

— Не падайте в обморок, мисс Херст. Никогда бы не подумал, что вы из тех женщин, что падают в обморок.

— Вот что, дайте мне пройти.

— Я вас не удерживаю. Можете удалиться когда пожелаете. Но подумайте о том, что я сказал. Я не стану вас торопить. Буду справедлив и дам вам время до Рождества принять окончательное решение. Ибо оставаться здесь до тех пор — отвечает моим планам. Но к Новому году жду от вас ответа. Так что поразмыслите как следует, дорогая моя. И помните, что я никогда не прибегаю к пустым угрозам.

— Мисс Херст, у вас ужасно грустный вид, — сказала Флора.

— Я не грустная. Просто занята своими мыслями.

— О чем вы думаете?

— О шляпе с зеленым страусовым пером, которая у меня была когда-то. Она была очень красивая.

— Тогда не грустите так. Я куплю вам точно такую же. Теперь, когда я получила столько денег, я могу себе это позволить. Я собираюсь купить подарки всем, даже Эдварду. Папа говорит, что мы поедем в Лондон, чтобы сделать покупки к Рождеству, и мистер Маллинсон, мой опекун, выдаст мне на расходы некоторую сумму.

Щеки у Флоры разрумянились, глаза блестели. Казалось, известие о наследстве пошло ей на пользу. Она настолько воспрянула духом, что Лавиния на время невольно отвлеклась от своих собственных гнетущих мыслей.

— Ты очень добра, но у меня уже есть твой подарок — отрез шелка на новое платье.

— Но само платье вы еще ни разу не надевали! Впрочем, вы сможете носить его в Лондоне. Папе будет приятно видеть вас в нем. Кроме того, мы должны будем опять походить по докторам, но на этот раз, если вы будете со мной, я уже не стану их бояться.

В тот вечер Лавиния разыскала Дэниела в его кабинете:

— Можно мне переговорить с вами, мистер Мерион?

— Конечно, если это не еще какие-нибудь глупости об отъезде из Винтервуда.

— Нет. Я остаюсь до тех пор, пока вы не попросите меня удалиться, — ответила Лавиния. А это, рассуждала она про себя, может случиться скорее, чем он думает.

Он пригласил ее сесть и предложил рюмку мадеры, до этого он ездил куда-то и все еще был в костюме для верховой езды. Он выглядел немного усталым, морщины на лице углубились, скулы казались особенно четко очерченными. Однако в остальном он не походил на человека, несущего на своих плечах все тяготы мира, как выразилась Элиза.

— Так что вы хотели со мной обсудить?

Ей трудно было сохранить спокойствие.

— Вы, вероятно, слышали о том, что мистер Пит сообщил Флоре о ее наследстве.

— Да, слышал. Но, к счастью, она отнеслась к этому спокойно и думает только о деньгах, которые сможет потратить перед Рождеством. Так что, возможно, я ошибался, а он был прав.

— Он никогда не может быть прав в чем бы то ни было! — пылко воскликнула Лавиния.

Дэниел посмотрел на нее, удивленно подняв брови:

— Вы произнесли это с большим чувством, мисс Херст. Для этого есть какие-нибудь особые причины?

— Только одна: он крайне неприятный человек, коварный, не заслуживающий доверия, опасный.

— Опасный?

Она энергично кивнула:

— Да, я так считаю. Не позволяйте ему оставаться здесь, мистер Мерион. Убедите свою жену, что он приехал сюда лишь с одной целью — вредить.

Выражение глаз Дэниела стало более жестким.

— Выскажитесь яснее, мисс Херст.

— Вы только послушайте! Он явился в синий сад, драгоценный синий сад Флоры, без приглашения и заявил Флоре, что она навсегда останется калекой. Он назвал ее маленькой... — но она не смогла повторить слово, которое он произнес. Не следует заходить слишком далеко, а то Дэниел почувствует ее сильнейшую личную ненависть к Джонатону. — Я думаю, он один из тех людей, которым доставляет удовольствие причинять другим вред. Как же после этого он может быть желанным гостем?

Дэниел отвернулся, чтобы она не могла разглядеть его лицо.

— С этим вы должны обратиться к моей жене, мисс Херст. Это она хочет, чтобы мистер Пит гостил у нас.

— Но так ли, мистер Мерион? Быть может, он ее чем-то запугивает?

— Запугивает? — Он резко повернулся к ней. — Полноте, мисс Херст, это маловероятно. Я думаю, он всячески играет на том, что они с ней в некотором родстве, и просто хочет какое-то время попользоваться бесплатным кровом. Поэтому он невероятно льстит моей жене, а она слушает,

— Льстит?

Его брови снова удивленно взметнулись.

— Это более правдоподобное объяснение, чем ваше, мисс Херст. Во всяком случае, я слышал, как он ей льстил. И Шарлотта, по всей видимости, находит его забавным и интересным гостем, а в данный момент это весьма важное обстоятельство. По правде говоря, мисс Херст, мне отвратительно пребывание мистера Пита в нашем доме, так же к нему относится мой дядя, но, если это может помочь Шарлотте, мы вытерпим его присутствие до конца Рождества.

— Но как это поможет ей? Этот человек!

Теперь она поверила в то, что говорила Элиза: его лицо приняло глубоко озабоченное выражение, стало невыразимо грустным и недоумевающим.