Амулет Святовита. Вторая часть - Роман Мискин

А здесь? Чужая и гиблая земля... И даже не земля - а бездонные ненасытные топи под ногами, слегка подернутые трясиной. Неосторожный шаг в сторону от тропы - и жадное до живой плоти мерзкое болото с чавканьем пожрет тебя: не останется ни следов, ничего...

Зачем завывающие орды волколаков и упырей? Зачем лязгающие железом отряды рогатых меченосцев? Зачем шайки разбойничающих душегубов с большой дороги? Всё это вовсе не нужно - ведь есть эти вот мертвецкие болота, Занеманские топи. Зайдешь - не выйдешь. Сгинешь в этих мерзких местах ни за понюшку табака - и врагов тебе вовсе никаких не нужно. Всё - шито-крыто: утонул в болоте, и все дела.

Лиго била крупная дрожь - неужели Долмат предатель? Изменник? Хитрый тайный враг, лукавством заманивший их в ловушку, и исчезнувший при первой же возможности? Не может быть! А если и Мигуля тоже с ним заодно? А ведь наверняка - не зря же старый ратник выбрал именно его, а не кого-нибудь другого, с собой в этот поход.

Земник вдруг встрепенулся и понял, что нужно делать - пойти за Долматом, ведь времени еще много не прошло, и его следы вряд ли полностью затянулись. А товарищи? Может, стоит их хотя бы разбудить и предупредить? А если Долмат не предатель - и случилось худшее, о чем можно подумать? Тогда будет не просто стыдно - будет так же мучительно больно, как и Мартину, который недавно так жестоко ошибся в Треняте.

А если... И земника передернула еще одна мысль, от которой ему стало не по себе. А если старому вояке пришлось отойти в сторонку, скажем, по малой или какой другой нужде? Тогда что? Ведь тогда уж точно не избежать насмешек и подколок до конца пути.

"Всё! Хватит! Нужно пойти и еще раз проверить всё самому!" - мотнул головой Лиго, отгоняя сонмы назойливых мыслей, лезших в голову, словно надоедливые мухи.

Земник подошел к чародею и барздукам, мирно спавшим на сырой земле, посмотрел, подумал какой-то миг, не разбудить ли их всё-таки? Но затем махнул рукой и решительно направился в ту сторону, где должен был находиться старый ратник, когда путники отходили ко сну. А вслед земнику из-под полуприкрытых век немигающее смотрел застывший глаз чародея и как-то странно и загадочно мерцал.

***

- Где Лиго? - был первый вопрос Мамая, когда он проснулся. - Кто его видел в последний раз?

Пеколс и Мартин сидели и непонимающе терли сонные глаза. Недалеко от них вскочил, словно ужаленный, Долмат - он спал на месте Мигули, сменившего его к утру.

Оба ратника смотрели то друг на друга, то на чародея с земниками.

- Его нет, - жестко сказал Мамай, и на его лице прорезались суровые морщины.

- Как нет? - изумился Мартин. - А это что!

И барздук ковырнул ногой подстилку Лиго - из-под одеяла вместо земника вдруг грузно выкатился вещевой мешок.

Мартин подскочил - и с перепуганными глазами стал расшвыривать вещи в разные стороны, надеясь найти своего товарища.

- Я же сказал, его здесь нет, - с нажимом произнес Мамай, но в последний миг голос его слегка дрогнул.

И в этот миг вдруг одновременно в разных местах утробно и громко зачавкала жадная трясина, словно показывая, что она может сделать с заплутавшим путником, совершившим неосторожный шаг в сторону от тропы.

- О боги... - прошептал Мартин и стал оседать на землю, в отчаянии обхватив голову руками.

И тут вдруг небольшую поляну среди трясины, на которой путники и расположились на ночлег, неожиданно прорезал истошный крик:

- А-а-а!

Это кричал Пеколс с округлившимися от ужаса глазами, ошарашенный потерей хозяина.

- Цыц! - молнией метнулся к нему Мамай и зажал рот.

Старый земник продолжал биться в руках чародея - но когда тот его хорошенько тряхнул, вдруг обмяк и замер.

- Ты что творишь, бестолочь? - зло зашептал ему в ухо Мамай. - Ты чего разорался, как на убой? Хочешь всех нас с головой выдать своими воплями?

Но Прок вместо ответа только еле слышно всхлипывал.

- Я думаю, крик далеко не отнесло, - заметил подошедший Долмат и указал на густой липкий туман, мерно колышущийся вокруг. - Это марево пожирает все звуки...

Мамай резко и пронзительно глянул на него, словно полоснул клинком:

- Как ты там говоришь, Долмат, будем надеяться?

И тут же отвернулся.

Ратник вдруг словно окаменел. И так и стоял, сраженный взглядом чародея, как громом, и не веря самому себе - впервые в жизни его вот так вот, будто играючись, пригвоздили к земле, что он и пошевелиться не мог.

- Извини... - буркнул Мамай, отпуская Пеколса. - Молчать будешь? Или мне на тебя тоже заклятие наложить?

Прок мотнул своей взъерошенной головой и тихо выскользнул из ослабивших хватку рук чародея. Сполз на землю и так и сидел, обхватив голову руками по примеру Матина и раскачиваясь из стороны в сторону от обрушившегося горя.

- Что думаешь обо всем об этом? - спросил, не глядя на ратника, чародей.

Заклятие спало - Долмат слегка пошевелился, словно не веря своему освобождению. Ошарашенный Мигуля смотрел на всё происходящее с открытым ртом.

- Ты это, рот-то закрой, - прокашлявшись и пряча глаза, сердито проворчал старый ратник Мигуле. - Не ровен час, ворона залетит...

- Так что делать-то будем? - вдруг подал голос Мартин и какими-то дурными глазами посмотрел на чародея и ратников. - Ведь весь наш поход без Лиго и яйца выеденного не стоит...

И тут же осекся, поймав и на себе острый взгляд Мамай.

Но затем чародей махнул рукой, мол, что тут уже попишешь, раз всё разболтали - и полез за кисетом.

- Сударь, сударь... - испуганно затараторил Мигуля. - Я бы на вашем месте не курил здесь. Крики криками - а вот запах табака может разнести далеко вокруг!

- Запаха не будет, - жестко отрезал Мамай и стал набивать трубку.

И лишь когда чародей пыхнул своей носогрейкой, как в шутку называл он ее, черты лица его немного смягчились.

Клубы табачного дыма, словно по мановению, никуда не улетали и не таяли вовсе, собираясь просто над головой Мамая - так что вскоре он стал похож на небольшой вулкан с кружившими вокруг вершины сизыми кольцами. Барздуки и оба ратника безмолвно смотрели на это, словно на некий колдовской обряд, от исхода которого зависел весь дальнейший успех.

Наконец чародей, выпустив очередную дымную струю, тут же свернувшуюся в кольцо и поплывшее наверх, к остальным клубам, произнес:

- Лиго жив - я это чувствую. И мы его обязательно найдем.

И, прокашлявшись, стал выбивать свою трубку.

- Жив? - встрепенулся Пеколс. - Жив? Не утонул в этой мерзкой трясине?

И тут же расплакался.

- Слава тресветлому солнцу... - прошептал Мартин и тоже отвернулся, тайком потирая глаза, как будто в них попала какая-то соринка.