Дар Кроуги - Анна Пушкина

Затем меня словно вышвырнуло из сна. Я резко проснулась, тяжело дыша, сердце колотилось так часто, что его стук отдавался в ушах. Я настолько отчетливо помнила то, что мне приснилось, что появилось неприятное ощущение, что это был не сон, а нечто иное. В памяти запечатлелась картина земли, пораженной тьмой и разрухой. И слова орка про смерть Рагонга. По позвоночнику побежал неприятный холодок. Что, если это проделки прислужников Эруана? Но тогда зачем просить рассказать об этом Келдрику и что за линия Ака… Акарана или как там ее?

Встревоженная сновидением, я вскочила с кровати, не в силах больше усидеть на месте, прошлась по темной комнате, прислонила ухо к двери и прислушалась. Кажется, за дверью находился Сетсей. Попроси я его позвать Келдрика, он непременно сообщит Рагонгу. А что я ему скажу? Врать не хотелось, а орк ясно дала понять, что сообщение предназначается только для Келдрика. Отодвинув тяжелые бархатные занавески, я всматривалась в окно, решая, что делать. На дворе поздняя ночь, где-то вдали еще были слышны звуки музыки. Значит, веселье продолжается. Посмотрела вниз, вылезти через окно – самоубийство, слишком высоко. К тому же, даже если удастся перебраться на соседний карниз, не хочется прослыть сумасшедшей княгиней, бродящей ночами по крышам. Позвать бы Келдрика мысленно, он телепат, может услышать. В голове я поспешно начала перебирать все руны касты разума, которые смогли бы усилить мой зов. Феу – руна чувств, не то, Йер – руна завершения, тоже бесполезна, Альгиз – защита от чужого вмешательства, такая, наоборот, только помешает. Остались руны Манназ и Отал. Последняя часто встречается в заклинаниях касты разума для удержания или передачи образов собеседнику. Возможно, то, что нужно. Пришлось пару раз рисовать в воздухе руну, похожую на рыбку, пока эта упрямица наконец соизволила зажечься от моей силы. И после этого я позвала телепата. Этот трюк также пришлось проделать не единожды, и когда я почти отчаялась, в воздухе наконец заблестел портал. Взмолилась в надежде, что Келдрик не успел позвать Рагонга. Сложно будет объяснить мужу, зачем я посреди ночи в свою спальню зазываю его друга.

Келдрик вышел встревоженный и быстро осмотрелся. Слава Первоматери, он был один. Я быстро натянула на себя халат. Он уставился на меня изумленно и ждал объяснений.

– Рагонг не должен узнать, – быстро пролепетала. Келдрик остолбенел, его глаза расширились от удивления еще больше.

– Да я не о том! Мужчины… – с упреком покачала головой я. – Мне приснился сон. Хотя, видимо, это был не сон, а послание для тебя.

Сама запутавшись в своем объяснении, добавила:

– Давай я просто покажу, – решительно сняла свой медальон и кинула его на кровать.

Келдрик немного помедлил, но, видимо, мое странное поведение уверило его в необходимости залезть мне в голову. Почувствовав его присутствие, я воспроизвела в памяти картинку: туман, разруха, девушка-орк и ее просьба. Досмотрев до конца, телепат сел на стул и ошарашенно уставился в темноту. Его тревожное молчание и суровое лицо – предвестники плохих новостей. Они убили мою надежду на то, что это всего лишь глупый сон или какая-то остаточная магия прислужника Эруана.

– До этого ты когда-нибудь слышала про линию Акарана? – неожиданно спросил он.

– Это был не сон? – все еще цепляясь за последнюю надежду, переспросила я.

– Не сон. Кто-то прислал тебе послание.

Келдрик резко поднялся и посмотрел на меня.

– Давным-давно князь по имени Акаран и другие потомки магических ветвей Людеи проложили магическую границу, чтобы сдерживать врагов.

– Думаешь, мы должны об этом рассказать Рагонгу?

Во всей этой странной истории больше всего меня тревожили слова о гибели Рагонга. Келдрик снова уставился в темноту и медлил с ответом.

– Рагонг – мой князь, и я не могу… – он осекся, видимо, принимая решение. – Не знаю, могу ли доверять твоему видению или этому орку, но, чтобы прислать такое послание, они потратили много сил, значит, для них это очень важно. Думаю, будет разумнее, если мы пока промолчим, а я разузнаю обо всем. Придется стереть сон из твоей памяти, так будет безопаснее.

– Не думаю, что это хорошая идея, – я отошла от телепата на всякий случай.

Келдрик заметил мое недоверие, склонил голову набок и поднял ладони, показывая, что не намеревается причинять мне вред.

– Этот герб на лице орка, я узнал его. – Он недобро усмехнулся. – Это послание предназначается только для меня, вероятно, потому что я смогу сохранить его втайне от Рагонга. Мои мысли он не прочитает, в отличие от твоих. Впрочем, не стану стирать тебе память без твоего согласия. Это твое решение. Но учти, не сделай мы этого, и он может все узнать.

Я отрицательно покачала головой, давая понять, что все уже решила и не даю своего согласия. В этот момент метка моей клятвы на запястье с буквой «Р», проклятый подарок Олидберга, обожгла меня. От неожиданности я вздрогнула и сразу сообразила, что это значит. Я, княгиня Кроуги, поклялась защищать Рагонга и свой народ любой ценой.

– Хорошо, я согласна.

Келдрик удивленно посмотрел на меня, пытаясь понять, что заставило меня так быстро передумать. Но мешкать не стал. Впервые я ощутила всю силу телепата и осознала, насколько играючи он занимался со мной на наших уроках, позволяя думать, что я могу ему сопротивляться. Ноги подкосились, я провалилась куда-то в темноту.

Проснулась поздно, адски болела голова. Обнаружив, что половина постели Рагонга смята, я улыбнулась. Но радость быстро прошла. Голова просто раскалывалась, я сжала ее руками, надеясь хоть немного унять мигрень. Наверное, последствия вчерашней прогулки мага из свиты Эруана в моей голове. Вот демон, чтоб его! На глаза попался мой медальон, валявшийся в ногах. Странно, не помню, чтобы я его снимала. Медленно поднявшись с постели, стараясь не двигать головой, я снова надела его. Затем отправилась на поиски Тиральды, чтобы та попросила Велада унять головную боль. Экономка обещала найти его или другого лекаря, пока я буду приводить себя в порядок. Я стояла не шевелясь, пока Динара и Собель одевали и причесывали меня. К моему облегчению, вернулась Тиральда быстро и сообщила, что Велад уже ожидает. Оказалось, Келдрик опередил экономку и уже передал дворфу, что, возможно, мне понадобятся услуги лекаря. Интересно, как рыжий советник узнал о моей головной боли раньше Тиральды? Я покосилась на служанок. Собель еще в имении заигрывала с ним, возможно ли, что она шпионит по его указке?

Боль становилась невыносимой, и под конвоем Сетсея я немедля отправилась на первый этаж дворца. Кроме стражи и прислуги нам не встретился ни один придворный. Рагонг оказался прав, предположив, что весь дворец после веселья предпочтет отсыпаться до обеда. Надеяться