Каменные человечки - Ллойд Деверо Ричардс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Макфэрон вышел из машины. Прюсик последовала за ним. Над вытянувшимися в ряд домами уже висел полумесяц.
– Красиво, правда? – сказала она, имея в виду луну и надеясь смягчить напряженный момент и не допустить еще большей напряженности.
– Да, красиво, – согласился Макфэрон. – Послушай, при данных обстоятельствах… – Он пожал плечами. Оставался еще один вопрос, который он не мог оставить без ответа. – Ты задумывалась о том, что моя работа тоже висит на волоске? Что я тоже рискую?
– Если захочешь выйти из игры, я тебя пойму. Я специально вылезла из машины перед тем, как позвонить, чтобы ты не стал свидетелем. Твоей работе ничто не угрожает. На самом деле никто в моем офисе не знает, что ты здесь, в Чикаго. Можешь просто уйти в ночь, – сказала она без всякого выражения, – я не запишу это тебе в минус. Ты уже оказал мне огромную услугу здесь, в Делфосе. Без тебя я бы не справилась.
Макфэрон задумчиво посмотрел на нее.
– Я так полагаю, что с этим предписанием пути назад нет. Дело решенное, да?
– Думаю, прокурор его уже получил или вот-вот получит. – Позвонив в офис, она слышала, как Маргарет пишет предписание, читая его вслух слово в слово, а потом распечатывает на бумаге со штампом Бюро. Когда Прюсик пообещала взять вину за любые последствия на себя, секретарша только сказала, что, если уж так случится, она просто уйдет в отставку. Потом Маргарет прочитала еще раз весь документ, подделала подпись Прюсик и отправила предписание почтой в офис Грея.
– Послушай, я признаю, что это рискованный шаг, и понимаю, что ты его не одобряешь. – Она посмотрела ему в глаза. – Я готова принять удар на себя, если дело обернется неприятностями. Хочу только напомнить, что мы говорим о предотвращении следующего убийства. С потрошением жертвы.
Макфэрон хмуро кивнул.
– Учитывая обстоятельства, мне лучше вернуться сегодня вечером, посмотреть, что к чему. – Он помолчал, потом, смягчив тон, добавил: – Мы с тобой оба знаем, что на данном этапе от меня толку мало. Убеждать твое начальство я не могу. Чего доброго, еще неправильно истолкуют мое присутствие, что никак не пойдет тебе на пользу. И людям в моем округе легче точно не будет. Согласна?
Ей было больно видеть его унылое лицо, чувствовать его подавленное настроение. Обещанный ужин в хорошем уютном ресторане отодвигался в неизвестность. Она сделала свой выбор, хотя в глубине души считала, что этот выбор предопределили обстоятельства, повлиять на которые было выше ее сил. Ничего другого не оставалось. Она хотела бы, чтобы шериф остался, но понимала, что он не может.
Кристина вздохнула.
– Ладно. Отвезти тебя в аэропорт?
Двадцать минут пути до аэропорта О’Хара прошли в молчании. Как ни хотелось ей этого, Кристина удержалась от еще одного объяснения логики своего поступка, понимая, что с надеждой снова наладить отношения с Джо придется повременить. Его окаменевший подбородок и едва заметное подергивание в уголке глаза указывали на то, что и ему молчание чего-то стоит.
Прюсик остановилась у бордюра перед входом, но мотор выключать не стала.
– Спасибо, что отозвался так быстро и прилетел. Без тебя бы я в той страшной квартире не справилась. Ни за что.
Макфэрон коротко кивнул.
– Ага. – Он открыл дверцу. – Позвоню тебе позже вечером. Посмотрим, как идут дела.
Встретиться с ним взглядом не хватило сил. Кристина боялась, что потеряла не просто хорошего друга. Когда она все же подняла голову, Макфэрон уже проходил через рамку металлоискателя у входа. Он обернулся и вежливо помахал ей рукой, но его лицо не выразило никаких эмоций, и она вспомнила, какой сияющей улыбкой он наградил ее несколько часов назад, когда прилетел. Глаза наполнились слезами, и сердце сжалось от нахлынувшего вдруг чувства, что их отношения закончились, так и не успев толком начаться.
Кристина вздрогнула от грянувшего над головой грома. Крупные тяжелые капли забарабанили по ветровому стеклу. Отъехав от зоны высадки пассажиров, она включила дворники. И тут же резко затормозила и рывком бросила машину к обочине. Щетка стеклоочистителя остановилась в вертикальном положении. Тонкая красная струйка проползла по лобовому стеклу и исчезла, смытая проливным дождем. Но и дождь не мог смыть тот факт, что красная струйка была реальной. Такой же реальной, как и те улики, которые они обнаружили днем. Кристина схватила лежащую на пассажирском сиденье сумочку, вытряхнула из таблетницы две таблетки и достала из кейса пакет для улик. Не обращая внимания на дождь, она вышла из машины и настороженно огляделась. Потом приподняла щетку стеклоочистителя и другой рукой, на которую уже натянула резиновую перчатку, сняла застрявшее под ней сине-зеленое перышко и опустила в пакет.
26
На следующее утро в двухстах восьмидесяти пяти милях от Чикаго, в Уиверсвилле, после слушания дела о залоге родители Дэвида Клэрмонта предъявили имущественную гарантию на сумму в 500 000 долларов. Ферма была их ставкой на невиновность сына. Позже, по возвращении домой, Хильда заняла пост у окна, вглядываясь в предполуденную дымку в ожидании доктора Уолстейна. Ее муж от завтрака отказался – его беспокоило дребезжание под капотом пикапа «Шевроле», появившееся сразу после того, как фэбээровцы сняли сиденья в поиске улик, которые они так и не нашли.
Сын Клэрмонтов оставался единственным подозреваемым в этом громком деле. Согласно постановлению суда ему не разрешалось покидать ферму. Двум помощникам шерифа надлежало находиться там круглосуточно, и первыми, сопроводив подозреваемого и его родителей домой, на пост в конце подъездной дорожки заступили Ричард Оуэнс и его напарник Джим Боулз из полиции Уиверсвилла. Услышав хлопок и шипение пневматических тормозов, патрульные повернулись к дороге. На перекрестке рядом с кукурузным полем Клэрмонтов остановился местный автобус. Оуэн и Боулз наблюдали за ним во все глаза – не появится ли какой-нибудь умник-репортер или проныра-фотограф с намерением заснять подозреваемого, но двери открылись на другой стороне, и бдительная пара никого не увидела. Секундой позже автобус тронулся с места, окутав Оуэнса и Боулза облачком выхлопных газов. Оуэнс внимательно оглядел место остановки, но никого не обнаружил. Может быть, кого-то укачало, он вышел, его вырвало и он вернулся? Приняв такую версию, Оуэнс выбросил эпизод из головы.
Несколько минут спустя к полицейским подъехал угольно-черный «Крайслер Конкорд». Доктор Уолстейн приподнял твидовую кепку и протянул Оуэнсу водительское удостоверение. Сверившись с планшетом, Оуэнс жестом предложил доктору проследовать дальше.
По условиям освобождения под залог Дэвиду Клэрмонту надлежало дважды в неделю проходить психологическое обследование. Оплачивать услуги специалиста должны были сами Клэрмонты. Хильда торопливо спустилась по ступенькам навстречу машине доктора, медленно проехавшей по подъездной дорожке. Подойдя к окну, она протянула чек, чтобы Уолстейну не пришлось выходить.
– Дэвид внизу, в амбаре, занимается своими делами.
Уолстейн проехал по наезженной трактором колее к задней части амбара. В салоне автомобиля глухо зазвучали голоса полицейских. Доктор открыл бардачок, в котором светились точечные огоньки звукового сканера.
– Дженкинс сообщил – так оно и есть, не десять пятнадцать. Клэрмонт выпущен под залог.
Уолстейн знал полицейский код – Дженкинс подтверждал, что Дэвид больше не находится под стражей в полиции. Он раздраженно захлопнул бардачок. Дэвида освободили на каком-то формальном основании, вроде бы из-за отсутствия подкрепляющих доказательств. Так что же, дело не просто в тревожных видениях? Неужели он что-то пропустил, чего-то не заметил и ошибся с диагнозом? Доктор вытер рукавом пальто вспотевший лоб.
Деревянный пандус вел к большим, распахнутым настежь дверям. Уолстейн заглушил мотор, и остаток пути машина прошла по инерции. Прежде чем выйти, он попытался разглядеть что-нибудь в глубине огромного, напоминающего грот амбара. Потом проверил карманы. В одном из них лежал в пакетике шприц. Он опустил руку в другой, осторожно коснулся пальцами рукоятки высоковольтного тазера.
Уолстейн не намеревался использовать ни успокоительное, ни электрошокер, но пообещал жене взять и одно, и другое, чтобы развеять ее страхи. Он еще раз оглянулся и, убедившись, что полицейская машина стоит на том же месте в начале подъездной аллеи, облегченно выдохнул.
