Острые грани - Маргарита Красавина

Зато к обеду мы повстречали первых на нашем пути людей – навстречу нам двигался торговый обоз, направлявшийся к границам Сузудского союза. У них-то мы и выяснили, что от этой самой границы ушли пока недалеко, но что уже к вечеру сможем добраться до ближайшего города – Пилориса. Как уверил нас один из охранников обоза, город этот достаточно большой и имеет свое отделение Башни. А значит, уже завтра, преодолев череду порталов, мы наконец окажемся в Лорелее.

Днем, на привале, когда лори ферр отлучилась к протекавшему в нескольких саженях ручью и оказалась от нас в зоне видимости, но не слышимости, Амаранта, бросив задумчивый взгляд на играющего с Коршиком Зоккуара, осторожно придвинулась ко мне.

– Мы вчера должны были поговорить, – неуверенно начала девушка, и, увидев, что я вспомнил, о чем речь, продолжала: – Не знаю, вдруг больше не представится шанса. В общем, я должна признаться… Ты должен знать…

Мара запнулась, но я молчал и, не перебивая, выжидательно смотрел на девушку. Что же такого интересного она мне скажет? В чем так боится признаться? При всем желании я уже не мог подозревать ученицу черных в чем-то ужасном. В течение этих нескольких дней я видел вполне вменяемого человека, а не безумную поклонницу черной богини, какой, например, была жрица Лойс. Я видел просто отчаянную и отчаявшуюся девушку, почти ребенка, у которой отняли единственного близкого, любимого человека, шантажируют его жизнью возлюбленной, заставляя совершить ужасные вещи, и которому самому сейчас грозит нешуточная опасность. А храбрая малышка Амаранта ставит на кон все, чтобы предотвратить злодеяние. Как ей, наверное, тяжело сейчас знать, что прошлая жизнь теперь потеряна навсегда, а что ждет в новой, известно лишь богам.

– Это я делала зелье личины для черных магов, – решившись, наконец, выпалила девушка. – И для Шона тоже.

И, разом побледнев, уставилась на меня совершенно круглыми от ужаса глазами. Судя по ее реакции, предполагается, наверное, что за такое признание человека надо как минимум убить на месте или подвергнуть долгим и мучительным пыткам. Во всяком случае, смотрела на меня Мара сейчас так, как будто ждала с моей стороны именно этого.

– Честно – я ничего не понял, – как можно дружелюбнее улыбнулся я и развел руками. – Может, расскажешь подробнее – что за личины такие? Что-то я такое вроде читал, но напомни, пожалуйста.

– Да, сейчас. Только, пока не забыла… Не знаю, важно ли это? Может, это помогло бы его найти. В общем, когда Шона на это задание посылали, он сказал, что имя того человека, которого он должен изображать, очень похоже на его собственное. Еще посмеялся тогда, что привыкнуть легко будет.

– Запомню. Может, и пригодится, – протянул я, замечая, как недавняя бледность на щеках девушки сменяется здоровым румянцем. – Жаль только, что он не назвал его точно. Правда, мне бы имя все равно ничего не сказало. Я вообще-то во дворце знаю не так уж много людей. Зато один из моих знакомых точно знает их всех. Так что найдем твоего Шона-не-Шона, не переживай.

И, насмешливо прищурив глаза, спросил:

– Может теперь, когда знаешь, что ни я, ни Зоккуар не тэшши, скажешь и свое настоящее имя?

– А вы его уже знаете, – еще больше смутилась черная. – Амаранта.

Мои брови поползли наверх, и я удивленно рассмеялся:

– Что? Правда? Ты назвала тэшшам свое настоящее имя? И в чем тогда смысл?

– Ну, – неохотно промямлила девушка, – я же сказала, что оно не настоящее. А вы поверили. Я просто не смогла сразу ничего придумать. Вы же отказались называть меня «Повелительницей», а в книге было написано… – совсем засмущалась девушка.

– Ой, не могу! – закрыл лицо ладонями, сдерживая рвущийся из меня смех. И, сквозь пальцы взглянув на красную как рак Амаранту, ладонью вверх требовательно протянул вперед правую руку. – Кстати, дай-ка мне эту твою книжку!

Вконец дезориентированная черная беспрекословно сунула руку в объемистую походную сумку, где хранила свои алхимические прибамбасы, и извлекла оттуда громоздкую книженцию. Сумка, кстати, сразу ощутимо уменьшилась в размерах.

Я схватил протянутый мне фолиант, мимолетно бросив взгляд на обложку, и быстро, пока девушка не опомнилась, убрал книгу уже в свою сумку. «Демонология. Практическое пособие. Четвертый курс» – черным по серому значилось на ней. Оч-ч-чень интересно! Обязательно потом посмотрю.

– Тебе ведь она больше не потребуется, – пожал я плечами, отвечая на растерянный взгляд девушки. – Ты же не против?

Мара против не была – ей явно не терпелось продолжить свой рассказ.

– Так что там с личинами? – подбодрил я девушку, которая заметно нервничала.

– Личина – это изменение внешности с помощью сваренного алхимиком зелья, – как по учебнику, пояснила Мара.

– Как иллюзия, что ли?

– Не совсем. Иллюзия накладывается ненадолго, она непрочная и может быть обнаружена любым магом. Зелье личины меняет внешность надолго и более основательно. И ее невозможно никак обнаружить, только если носящий сам не выдаст себя своим поведением.

– Хм, интересно. Значит, Шон носит такую личину?

– Да. Но не только он.

– Кто еще? – помрачнел я.

– Я не знаю точно. Знаю только, что это люди из власти.

– Что значит – люди из власти?

– Как я поняла, это какие-то влиятельные персоны, возможно входящие в Сенат Зиада. Понимаешь, я сама их не видела. Мне только давали ингредиенты – волосы там, платок с засохшей кровью. Мой первый учитель единственный умел варить зелье личины и передал это знание мне, наказав хранить его в секрете. У каждого черного мага свои тайны мастерства, которыми он может поделиться только со своим учеником. Лойс очень хотела выведать состав, но я сказала, что поклялась учителю передать его только своему ученику. Верховная тогда очень ругалась, но я все твердила, что не могу нарушить клятву, и тогда она стала заставлять меня делать такое зелье для нее. Я и делала.

– И много сделала? То есть для скольких людей? – поправился я.

– Для многих. Насколько мне удалось понять, было восемнадцать разных образцов от разных людей.

– Ого! – присвистнул я. Ясно, что в Сенате своем несколько человек они точно поменяли. Но меня еще больше тревожило, сумели ли жрецы заменить кого-нибудь среди нашей верхушки. И если да, как этих людей теперь обнаружить?

Да, положение было хуже некуда. Убийца во дворце, подмена сенаторов в Сузуде, разгуливающий по территории Гидонии некромант, – а мы не добрались пока даже до первого телепорта.

Я вскочил на ноги и закричал все еще возившейся у ручья ферре:

– Лори Трэс, возвращайтесь! Мы уезжаем!

Кира что-то недовольно ответила, но из-за разделявшего нас расстояния я ничего не расслышал. Не удивлюсь, если наша суровая лори послала меня сейчас далеко и надолго. Женщине явно не нравилось, что я пытаюсь командовать нашим небольшим отрядом, но открыто ее недовольство не проявлялось. Из-за моего родства или из-за статуса мастера, не знаю, но мне этого было вполне достаточно.

Все еще сидящая на земле Амаранта порывисто схватила меня за руку и умоляюще заглянула в глаза:

– Леор, ты ведь поможешь нам с Шоном? Пожалуйста! Я буду помогать, и он тоже! Мы не хотели вредить вашей стране. Мы просто хотели жить и быть вместе!

– Я верю, что вы не виноваты, – мягко отцепил я от рукава судорожно сжатые пальцы. – Я верю, успокойся. Поверь и мне: если еще не поздно, мы спасем и короля и твоего Шона. А сейчас нам надо просто успеть. Так что собирай вещи. Надо как можно скорее добраться до Пилориса.

Мы успели за три часа до закрытия ворот. Посоветовавшись, решили, что у нас получится, если все сложится удачно с переносами, попасть в столицу еще сегодня. Отделения Башни должны были работать до позднего вечера, и мы имели все шансы на успех.

Пилорис оказался не таким уж большим, как описали его нам в купеческом обозе. А может, это я не повстречал на своем пути городов, превосходящих размерами Лорелею. Как бы там ни было, но отделение Башни здесь имелось, и, узнав ее расположение, мы сразу же направились туда. Терять время нам совсем не стоило.

В небольшом двухэтажном доме почти в центре города из всего персонала обнаружился только заступивший на дежурство боевой маг. Оказывается, местные маги решили, что в приграничном городе не может возникнуть срочных дел, требующих внимания и участия мастеров, и без зазрения совести манкировали своими обязанностями. Не знаю уж, как тут у них было заведено, но узнав, что до утра никто и не почешется, чтобы переправить нас в столицу, нам пришлось порядком взбаламутить это старое болото.

Вначале вежливо изложив дежурному нашу просьбу, под конец я сам не заметил, что уже ору, еле сдерживая рвущуюся от злости магию. Последние события ввели меня в состояние явно нервическое. Каждой клеточкой своего тела я ощущал, как уходит время, и что если не поспешить, случится непоправимое. А тут эта задержка. Лень и бюрократия, вот что это такое! И я не собирался это терпеть!