Самый лучший комсомолец (СЛП-3) - Павел Смолин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь байки травили двое, по очереди, и дорога соответственно стала в два раза интереснее. Сам не заметил, как мы добрались до бывшего лагеря, заночевали, прошли еще день, заночевали, и вышли к реке, где нас по предварительной договоренности еще со вчерашнего дня ждет лодка с мотором — против течения-то не сплавишься.
Обнялись со встречающими — из тайги же вернулись! — похвастались находками, и нас повезли в поселок. Там нас тоже встретили, порадовались находкам и выделили для ночлега (до конца дня сегодня погода не летная, придется тут заночевать) школьный спортзал, а товарища Лесника, вместе с инструкциями по обращению с «полностью раскаявшимся» золотоносным зэком (а то в лагерь запихнут, а я, получится, фуфломет) оставили в околотке, ждать конвоя. Буду звонить узнавать, правильно ли распоряжения наследного принца выполняются.
Гулять по поселку никому не хотелось — тут и смотреть нечего, пяток административных зданий и три десятка бараков — но в сельпо сходили, немножко поофигевать от цен и ожидаемой скудности ассортимента. Зато продавщица — мама дорогая! — весит килограммов сто пятьдесят (это нормально, это каждому свое), на пальцах — золотые кольца, форматом от «обручальных» до «печаток». На среднем и указательном пальцах левой — и вовсе по два колечка. На шее — увесистый золотой кулон на толстой цепи. Оно, конечно, Север: зарплаты выше, работники торговли поуважаемее… Но ей и тридцатника нет еще! А нести, по идее, должны директору магазина, а не ей. Почему бы и не проверить, собственно?
Попросив дядю Петю показать ксиву (чтобы не тратить время на объяснения, что это за пионер-«инспектор» такой) и скользнув взглядом по Доске Почета, где наша новая знакомая имела честь висеть, судя по тому, как выцвела на солнце ее фотка, минимум полгода бессменно, спросил испуганно прикрывшую ладонями рот женщину:
— Откуда рыжьё, Клава?
— Подарили! — стремительно бледнея, пискнула она, сделав шажок назад.
— Но не думала Клава, что влюбится по уши в молодого вора́… — немножко переиначив, пропел я кусочек Миши Круга, заставив продавщицу вздрогнуть. — Кто тебя осудит? С мужиками везде беда, в такой глуши — втройне. Но золото — товар стратегический, для государства жизненно важный, поэтому твоего милого мы посадим. Все расскажешь — в теплые края перевезу с родителями и детьми, если есть, в сельпо Ставропольского края, например, на такую же должность. Но уже честно, под нашим присмотром.
Словно втянув наклюнувшиеся слезы, Клава фыркнула:
— А мне может здесь нравится?
— Так зарежут же, за то что суженого сдала, — пояснил я.
Женщина снова побледнела — уже почти до синевы.
— А ты чего рот закрываешь-то? Разве клиентам не улыбаются?
Она убрала руки, и, отводя глаза, продемонстрировала полностью золотые зубы.
— Какая прелесть! — восхитился я щедростью ее молодого человека.
В магазин вошел бодрый, одетый в галоши на босу ногу, синие треники и накинутый поверх тельняшки не застегнутый бушлат без знаков отличия на погонах, самодовольно щерящийся на окружающий мир мужик лет тридцати, черноволосый и посверкивающий «рыжьем» во рту. Оценив происходящее, он буркнул «потом зайду!», развернулся и попытался выйти, но был аккуратно взят за локоть дядей Петей.
— А я ее первый раз вижу! — сразу же заявил молодой человек, со скучной миной ткнув пальцем в продавщицу.
— Ах ты, козе-е-ел! — неверяще протянула Клава. Уперев руки в боки, начала жаловаться на молодого человека, постепенно наращивая громкость. — Я ему, понимаешь, воровать помогаю, а он — первый раз видит? А кто жениться обещал?! «На Материк уедем, кооператив купим, машину!», — передразнила она. — Да я маме из-за тебя наврала, подлюка, мол честный человек, а не ворье паршивое!
— Ах ты, сука! — принял вызов «козел». — Б*ядь жирная, да тебе каждый день кто-нибудь жениться обещает!
Дядя Петя заткнул мужской фонтан оплеухой, женский — властным окриком, мы попросили Клаву запереть магазин и поехать с нами в околоток — маленькое бонусное дело успешно раскрыто!
* * *
По возвращении с Колымы меня вызвал на ковер дед (официально, в Кремль — я ж советник!), и, пригласив для экспресс-консультаций геологических академиков, долго заставлял меня тыкать в карту пальцем. Мое вялое «да я же наугад!» в расчет не принималось. Сошлись на сотне точек — из них почти две трети проверены до меня, в двух нашли нефть (немножко, просто совпадение), еще в одной — алмазы (послезнание). На этом мои геологические полномочия все, но «пустышки» тоже на всякий случай перелопатили как следует. Ну а мне и всем прочим участникам похода по Колыме обломилась медаль «За открытие месторождения». Горжусь! Шахту на озере утвердили, но не сразу — пока собирают «вершки». А еще — двенадцать миллионов рублей отправлено на счета «Союзмультфильма».
Дальше лето устаканилось и почти целиком состояло из гастролей и рейдов. Как я маму и предупреждал в самом начале — если два дня в неделю дома ночую, это — хорошая неделя. Дома хорошо — мелкая потихоньку растет, пачкает импортные памперсы, много хохочет (вся в маму!) и больно хватает меня за нос. С отдыхом активным проблем тоже нет — никто ведь не мешает мне совмещать гастроли с купанием в местных речках и озерах?
На досуге сплагиатил «Территорию», немножко переделав и добавив байки Антипа Ивановича, и, чуть-чуть — Лесника. ВИА гастролировали, набирали популярность, часто мелькали в телеке и звучали по радио и из ресторанов. Денег на книжке к осени накопилось полтора миллиона, а Магомаев плотно взялся за зарубежье, где вместе с Настей немножко блистает на красных ковровых дорожках и собирает многотысячные залы. Как следствие — пришлось открывать книжку для чеков, их там теперь тридцать пять тысяч. Колхоз пожрет всё! Свиней мне, кстати, обещали дать — аж полторы сотни.
Сокольники частично закрыты на реконструкцию — разгребается бурелом, убирается годами копившийся мусор, выкорчевываются больные деревья, на место которых сажаются новые, насыпаются тропинки и устанавливаются столбы для навигации и освещения и строится пара кирпичных капитальных туалетов с нормальной сантехникой. Как скоро сломают? Проверим!
Первого сентября, уже на базе новой школы, меня возвысили до комсомольца. Дал клятву, и сразу как будто плечи стали шире, челюсть доминантно выдвинулась
