Закон Зоны - Дмитрий Силлов

– Восемьдесят шестой год… Сразу после аварии на Чернобыльской АЭС?

– Именно, – усмехнулся ученый. – Кто еще кроме него мог понять, что происходит с обоими мирами.

– И что с ними происходило?

– Что происходит с зеркалом, если по нему эпизодически постукивать молотком? Понятное дело, что рано или поздно оно треснет. Так вот, наша Зона – это последствия атомных взрывов. Лучи, расходящиеся от трещины в междумирье. Патологический разрыв, катализатором которого явилась последняя авария на Чернобыльской АЭС. Четвертый удар атомным молотком в одно и то же место. Чем и объясняется повышенная агрессия Зоны по отношению к человеку. Неслучайно всё – аномалии, мутанты, очаги радиации – всё в Зоне пытается уничтожить человека. Это просто ответная реакция природы на раздражитель, постоянно причиняющий ей страдания…

Захаров замолчал на некоторое время. Даже не видя его лица я чувствовал – вновь прогоняя через себя результаты своих исследований, этот человек испытывает нешуточные душевные муки. Похоже, он действительно считает, что вся ответственность за появление Зоны лежит на нем. Так ли это на самом деле или нет – кто знает…

– При этом я вполне обоснованно подозреваю, – наконец произнес Захаров уже более спокойно, – что в зазеркалье – назовем его миром Бета – Зоны нет. Пока нет. А есть необъяснимые исчезновения людей и животных, которые, проваливаясь в трещину между мирами, в нашем мире – мире Альфа – становятся гуманоидными и негуманоидными мутантами.

– И вы хотите сказать, что там, в мире Бета никто ничего не замечает?

– Может и замечают, – пожал плечами Захаров. – А может и нет. По моим расчетам, трещина в мире Бета не локализована в одном месте. Там она есть ни что иное, как разбросанные по всей планете древние каналы несостыковок, расширившиеся в результате Волны Излучения в нашей Зоне. В которые словно в ловушки попадают живые существа, в нашем мире централизованно пополняющие ряды так называемых мутантов. Зона в нашем мире это своеобразное озеро, в которое стекают из мира Бета многочисленные ручейки измененной биоматерии.

– Получается, что, стреляя в ктулху, мы убиваем себе подобного?

Захаров качнул шлемом.

– Нет. Убиваем мы именно ктулху. В результате перехода через трещину в нем не остается ничего человеческого. Потому и важно закрыть эту трещину. Тогда, возможно, исчезнет и сама Зона.

– И как ее закрыть? – спросил я.

– Этого я не знаю, – сказал ученый. – Но предполагаю, что так называемый Монумент является ее основной составляющей. Так сказать, эпицентром, основным нарывом, порождающим то, что мы называем Зоной.

– И ее основной аномалией, – напомнил я.

– Видимо так, – кивнул Захаров. – По крайней мере, это более-менее стройная гипотеза, в отличие от остальных не разваливающаяся как карточный домик при попытке применить логический анализ к понятию «Зона».

Мне ничего не оставалось, как согласиться с Захаровым. Хотя мне было абсолютно все равно, подтвердится когда-либо его гипотеза, или останется досужими домыслами пожилого гения. Меня по-прежнему интересовали ответы лишь на два вопроса. К которым я не приблизился ни на сантиметр, несмотря на то, что уже успел повоевать с тремя наиболее мощными группировками Зоны. Кто я такой, Захарову выяснить не удалось – попытка разблокировать мое сознание лишь выковыряла из моей памяти странный сон-воспоминание, который запросто мог оказаться кадрами из какого-нибудь фильма, или просто причудой сознания, потревоженного вторжением в мой мозг. Поэтому оставался второй вопрос.

– Может быть вы знаете, где я могу найти Директора? – спросил я.

Я ожидал, что Захаров, как и его предшественники, попытается выяснить, для чего мне понадобился этот неведомый Директор, на имя (или должность?) которого у обитателей Зоны возникали разные неоднозначные реакции. Но ученый, казалось, ничуть не удивился моему вопросу. Удивился он другому.

– Странно все-таки, что у вас нет наколки на предплечье, – сказал он. – Просто этот же вопрос задавали мне некоторые известные сталкеры с большими латинскими буквами на руках. Из чего я сделал вывод, что так называемый Директор, Монумент, Саркофаг и центр Зоны находятся в одной и той же точке карты, расположенной к юго-востоку от Припяти.

– ЧАЭС, – задумчиво произнес я.

– Она самая. Найти Директора это то же самое, что найти Монумент, главную легенду Зоны. Которую искали многие. Но еще ни один из них не вернулся обратно, сам став при этом легендой. Оно и не удивительно. По моим расчетам под Саркофагом и сейчас радиационный фон превышает допустимые нормы в десятки и сотни раз. Это практически гарантированная лучевая болезнь. Поэтому подумайте, надо ли оно вам? Жизнь без прошлого не такая уж плохая штука. Поверьте, я бы не отказался.

Это прозвучало настолько искренне, что я не менее искренне посочувствовал пожилому ученому. Но все-таки для меня было важно узнать всё о себе. И о том, какая это тварь без спросу заблокировала мой мозг в своих целях.

А еще я дал слово Страннику.

Поэтому я просто задал следующий вопрос:

– Когда я смогу выйти отсюда?

– Понятно, – сказал Захаров. – Этому я тоже не удивляюсь. Что ж, думаю, что с вашими способностями к регенерации при наличии наших скромных возможностей, не далее чем завтра вы уже не будете фонить как среднестатистический артефакт, и сможете продолжить ваше путешествие. Кстати, предвидя ваш следующий вопрос, могу сообщить, что бывший член группировки «Воля» Циклоп нынче отказался от своих обязательств по отношению к вышеназванной группировке, и намерен сопровождать вас.

– Спасибо, обойдусь, – буркнул я. – А что с Метлой?

– Тут всё гораздо печальнее, – вздохнул ученый. – Как вы наверно знаете, при тяжелых случаях острой лучевой болезни после первичной реакции организма наступает период улучшения. Ваш друг, немного придя в себя, выразил желание уйти в Зону, мотивировав свое решение тем, что хочет умереть там, где прошла лучшая часть его жизни. Да-да, так прямо и сказал, представляете? И поскольку мы действительно пока не имеем возможности спасти жизнь человека с таким диагнозом, нам пришлось выполнить волю умирающего. Снабдив его всем необходимым сообразно его доле.

– Доле от чего?

– От принесенного хабара. Поверьте, она очень значительна, причем и в вашем случае тоже. Артефакт «фотошоп», плюс услуги по своевременной доставке заказанной нами экпериментальной машины будут хорошо оплачены. Даже за вычетом услуг за ваше лечение и содержание это составит весьма приличную сумму.

– Интересно, а если б мы ввалились к вам в таком состоянии без артефакта и танка, что бы вы сделали? – поинтересовался я. – Оставили нас валяться под воротами?