Падающая звезда 2 - Любовь Блонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От мысли, что красивые и умные мужчины, которыми девушка когда-либо интересовалась, умерли давным-давно или отдали свою жизнь за нее, настроение упало совсем ниже плинтуса. Может это проклятие слишком долгой жизни — быть всегда одной? Прямо сейчас за пределами пещеры отшельника, молодые и полные жизненной энергии парни и девчонки знакомятся, стыдливо прячут глаза, планируют свидания и сливаются в страстных поцелуях, испытывая самые прекрасные чувства во вселенной. Вожделению и страсти подвержены практически все создания Альянса. Пусть кто-то больше, а кто-то меньше, но любовное волнение, как часть жизненного опыта, просто необходима нормальному существу.
— Слушай, Кооно, я тебе кажусь нормальной?
Вопрос Алины поставил в тупик здорового мужика. Он как раз достал завтрак из печки и приготовился поскорее покончить с ним, но ложка застыла в руках в паре сантиметров от поджатых губ.
— В каком смысле? — выдавил он из себя.
— Да ни в каком, не обращай внимание.
Девушка села напротив, разглядывая взъерошенную шевелюру хозяина дома, его огромные плечи и русла толстых вен на запястьях. Его лицо было искажено годами и песком пустыни, но все еще сохраняло отпечаток юношеской красоты. Наверняка когда-то он пользовался популярностью у противоположного пола и косил девчонок пачками. А они пищали от восторга, что такой огромный и сильный мужчина обратил на них внимание. А вот Алине что-то не пищалось.
— Что не так? — Кооно отложил ложку и стал в ответ разглядывать гостью напротив. — Ты странная сегодня.
— Какие-то мысли дурацкие покоя не дают.
— В сезон ураганов это нормально. Скоро пройдет.
— Из-за того, что мы здесь заперты?
Кооно едва заметно кивнул и вернулся к остаткам завтрака. Но Алина никак не могла успокоиться. Она крутила ложку в руке, желая продолжить разговор, но не знала, как бы подступиться к молчаливому хозяину дома.
— Ты в этой пещере всегда один жил?
Кооно снова застыл, разглядывая мелкую россыпь песчинок на столе.
— Не всегда. — сухо ответил он.
— С друзьями? С Моро?
— Не понимаю, зачем тебе эта информация?
— Просто любопытно.
— Выуживаешь данные, чтобы потом доложить файхонцам обо мне и моем окружении?
— Нет конечно! Что за глупости!
— Ты с Лиина, чего еще от тебя ожидать?
— Да не собираюсь я никому ничего рассказывать. Просто поддержать разговор хотела.
— Она давно мертва. — почти шепотом ответил Кооно. — Та, которая тут жила.
— Женщина? — глаза Алины загорелись нездоровым огоньком, а на лице появилась легкая улыбка. — У тебя была женщина?
— И что в этом такого?
— Ничего. Совершенно ничего. Забавно.
— Что забавного в смерти?
— Ничего забавного, ты прав.
Алина успела пожалеть о том, что начала разговор об отношениях. По всей видимости, Кооно был из тех, кто во всем видит только плохое. Ведь даже любимую женщину он ассоциирует со смертью, стерев все чудесные воспоминания с ней. Алина же напротив, старается помнить об окружавших ее людях только лучшее. Пусть они давно мертвы, но они были в ее жизни, оставили свой след и о них кто-то помнит, даже сотню лет спустя.
— Знаешь, все, кого я любила, тоже умерли. Но я предпочитаю их помнить, как живых. В конце-концов, мы все однажды умрем.
— Ты живешь с лиинцами, они не скоро сдохнут.
— Но умрут же. И, вообще, не хочу говорить об этом. Но считаю, что людей, которые оставили след в твоей жизни, надо помнить живыми.
— У меня нет людей, которые оставили след в жизни. Есть глисадинцы и пару кирзуанцев. И с Йонха один заказчик был, тот еще мерзкий тип.
— Не привязывайся к словам. Ты понял, о чем я говорю.
До самого вечера Кооно пропадал в бесконечном лабиринте коридоров. Алина же от скуки была готова на стены лезть и даже подумывала выйти на улицу и своими глазами посмотреть что же такого страшного в местных бурях. Но когда очередной порыв ветра за каменными стенами осыпал мелкий песок с потолка, было решено не выпендриваться и сидеть в пещере.
За ужином хозяин дома не проронил ни слова. Как бы Алина не пыталась вывести его на разговор, он либо кивал, либо многозначительно вздыхал и продолжал молчать. В свой угол он тоже ушел молча, забившись поглубже и укутавшись в тряпки, словно бродячая собака, которой позволили переночевать в теплом доме. Уже в ночной тишине, когда механизмы под потолком едва слышно зажужжали и по пещере растекся теплый воздух, Кооно завертелся в своем углу и вдруг заговорил:
— Мы договорились, что это будет наше последнее дело. — густой бас заполнил все помещение, нарушая привычную тишину. — Денег для того, чтобы осесть было достаточно. Да и на что можно тратиться, живя в пещере? К тому времени тут уже вполне можно было жить, стояли накопители воды, Иха даже какие-то вещи перевезла. Последнее дело, Кооно, и мы уходим на покой. — Мужчина замолчал и вместе с ним замерла вся пещера. — Я был в челноке вместе с Моро, летел с планеты к ее кораблю на орбите, чтобы доставить груз. Из ниоткуда появились файхонцы с кораблями Альянса. Всего пару выстрелов и у меня на глазах ее корабль развалился на мелкие части. Когда самые крупные осколки вошли в атмосферу Глисады, они даже не горели, вспыхивали на мгновение и исчезали навсегда. И все у меня на глазах. Столько времени прошло, а мне до сих пор снятся кошмары с этими проклятыми осколками — вспыхивают и гаснут, вспыхивают и гаснут. Среди них, наверняка, и ее тело было. Но что там можно разглядеть из челнока?
Кооно замолчал, а Алина неподвижно лежала в кровати, пытаясь представить вспыхивающие искры в атмосфере планеты. Должно быть красиво и ужасно одновременно. Интересно, скрытый и неразговорчивый мужчина еще кому-нибудь рассказывал эту историю? Всего лишь одна из бесконечного множества больших и маленьких трагедий Альянса, но такая значимая для отшельника из пустыни.
— Как вы познакомились? — шепотом спросила Алина, но Кооно хорошо услышал ее голос в ночной тишине, помолчал немного и продолжил, словно кто-то сорвал с резьбы ограничение на разговор:
— Я был совсем молодым, когда меня нашла Моро. Ей нужен был толковый техник, а я уже тогда из любой железки мог собрать работающее
