Дистанция - Луна Мейсон

БОГ СЕКСА КЕЛЛЕР

Гребаная принцесса, а теперь мне нужно принять холодный душ.

Посмеиваясь про себя, я кладу трубку и продолжаю собираться. Выбирая образ, который дополнит это платье, я наношу на веки светло-золотистые мерцающие тени для век и быстро наношу черную жидкую подводку для глаз. Он хочет богиню? Что ж, сегодня вечером он его получит.

Уложив волосы каскадом на одно плечо, я завиваю их волнистыми локонами и завершаю образ матовой помадой телесного цвета. Платье само по себе является вызовом. Мне просто нужно представить тело, пока материал заберет все внимание.

Я роюсь в своих захламленных ящиках в поисках самого сексуального нижнего белья, которое только могу найти, и останавливаюсь на кружевных красных трусах с вырезом, которые идеально сочетаются с легким загаром на моей коже. Но я отказываюсь от бюстгальтера, так как платье выглядит так, что без него я буду держаться во всех нужных местах. Оно сидит как перчатка, подчеркивая мою фигуру во всех нужных местах. Глубокий вырез творит чудеса с моей грудью, а то, как он собирается рюшами с одной стороны, придает мне идеальную фигуру в виде песочных часов. Я рада, что мне удалось нанести немного моментального искусственного загара. Я выгляжу так, будто сияю. Я знаю, что Келлер собирается поглотить каждую частичку богини, и я не могу дождаться.

7 часов вечера наступают намного быстрее, чем ожидалось. Выглядывая из окна нашей гостиной, я вижу, как к дому подъезжает затемненный "Мерседес". Я кричу Мэдди, чтобы она поторопилась. Она все еще не вышла из своей комнаты. Без сомнения, в сотый раз переделывает прическу. В конце концов, она выходит, ее глаза расширяются, а рот приоткрывается, когда она видит меня.

— Ахренеть, Сиенна! Ты выглядишь сногсшибательно. Это платье, я так понимаю, было посылкой от Келлера. Боже, у этого мужчины есть стиль! — пока она говорит, от нее исходит возбуждение.

Мэдди одета в простое облегающее черное платье, сочетающееся с убийственными серебряными туфлями на шпильках и кожаной курткой. Ее ярко-светлые волосы уложены в простую, но элегантную прическу, обрамляющую лицо волнистыми локонами. Она могла бы носить сумку и все равно выглядеть как модель.

— Огромное спасибо тебе, Мэддисон. Ты тоже сегодня классно выглядишь. Пытаешься произвести впечатление на определенного тренера? — спрашиваю я, глядя на нее, шевеля бровями.

Румянец расползается по ее груди, когда она отводит взгляд. — Нет, он последний человек, на которого я хочу произвести впечатление, — слишком быстро огрызается она в ответ.

— Хорошо, хорошо, — говорю я, убирая руки и отступая назад, продолжая смеяться. Иногда ее слишком легко вывести из себя.

Как только мы предъявляем наши билеты на входе, двое массивных вышибал провожают нас через здание по боковому проходу, подальше от толпы. Они не говорят ни слова, и мы просто следуем за ними. Пытаться поспевать за их широкими шагами на каблуках — непростая задача.

Несмотря на то, что коридор почти пуст, звуки болтовни тысяч людей за стеной вибрируют вокруг меня, посылая волны возбуждения до глубины души.

Я никогда раньше не была на боксерском поединке. Я, конечно, не ожидала, что на благотворительном мероприятии будет почти полный зал. Хотя мне никогда не следует недооценивать Келлера. Я часто забываю, что он знаменит, когда мы с ним вдвоем даже не участвуем в уравнении. Для меня он мой Келлер с развратным ртом и дьявольской ухмылкой, который боготворит землю, по которой я хожу. Для остального мира он известный боксер-тяжеловес, ведущий гламурный образ жизни плейбоя.

Вряд ли они понимают, что он проводит вечера, свернувшись калачиком, за просмотром Netflix со старушкой мной. Хотя средства массовой информации вокруг него сведены к минимуму, я предполагаю, что это дело рук Келлера, и я не думаю, что кому-то действительно хотелось бы столкнуться с гневом Келлера.

Прошлой ночью в клубе он ясно дал понять, что не хочет прятать меня от мира, и это вызвало у меня теплые чувства внутри. Я не хочу ничего усложнять для него. У него впереди важный бой. Он может стать абсолютным чемпионом мира в супертяжелом весе. Учитывая то внимание и самоотверженность, которые он вкладывал в тренировки, а также те фрагменты информации, которыми он со мной поделился, я не сомневаюсь, что Келлер выйдет на первое место. Я не вижу ни одного соперника, который мог бы сравниться с ним.

Охранники выводят нас на арену через большие двойные двери. Музыка гремит, свет приглушен, но все равно достаточно ярко, чтобы разглядеть тысячи людей, занимающих пространство, поющих и скандирующих.

Мы продолжаем идти и идти; ринг становится все ближе и ближе, когда мы достигаем пустого первого ряда всего в нескольких метрах от ринга. Он жестом приглашает нас садиться, сам кивает и говорит в наушник, пожелав нам приятного вечера небрежным тоном и уходит прочь.

Я полагаю, что ряд суровых судей сидит в следующем первом ряду справа от меня. Как только моя задница касается сиденья, молодая девушка в черно-белых шортах и укороченном топе с фальшивой улыбкой передает мне и Мэдди по бокалу с пузырьками и улетает.

Я смотрю налево, когда Мэдди быстро закрывает свой телефон и засовывает его прямо в сумку, ее глаза широко распахнуты, когда она следит, смотрю ли я.

— Все в порядке, Мэдс?

Она ерзает на стуле, избегая меня. Что, черт возьми, заставляет ее вести себя так странно?

— Я просто отвечал на сообщение. Ничего особенного.

— Ну, это не похоже ни на что. Ты выглядишь так, словно у тебя вот-вот лопнет кровеносный сосуд.

Свет гаснет до черноты, когда музыка разносится по арене, посылая мурашки по моему телу. Загораются синие прожекторы. Экран заполнен изображением Люка, его лицо закрыто синей мантией, голова опущена, когда он входит. Еще одна боевая машина, он настроен серьезно. Я не могу оторвать глаз от мужчины, идущего прямо за ним. Мой чемпион. Его лицо непроницаемо, он выглядит абсолютно съедобно в черном смокинге, его темные глаза пронизывают экран. Он следует за Люком к рингу, окруженный волной охранников в черных костюмах.

Он уверенно шагает по дорожке. Он сильно хлопает Люка по спине и втягивает его голову в плечо, наклоняясь и что-то шепча. Люк кивает и продолжает подниматься на ринг с Грейсоном. После того, как противник Люка уходит, огни становятся ярче, и толпа затихает, когда они представляют бойцов. Атмосфера наэлектризована. Я сижу на краешке стула, предвкушая начало драки.

К 7-му раунду Люк берет верх. Это ясно даже мне. Его противник выглядит неряшливо. Крики Келлера и Грейсона разносятся по арене. Его противник