Древний Восток - В. Струве (ред.)

Вскоре по возвращении в Вавилон Александр умер. Гарнизоны, оставленные им в Индии, были перебиты восставшими индийцами. Индийские земли, завоёванные Александром, были, таким образом, утеряны.

Прошло десять лет после смерти Александра, и один из его полководцев, Селевк, по прозвищу Никатор (победитель), решил вернуть земли, завоёванные Александром. В 312 г. он выступил с многочисленным войском в поход на Индию.

В северной Индии в это время образовалось сильное государство, которым правил царь Чандрагупта из рода Маурья. Он выставил против Селевка громадную, хорошо обученную армию.

Между войсками Чандрагупты и Селевка произошли сражения, Селевк был разбит. Оба государства заключили мир, и Селевк прислал в Паталипутру, ко двору Чандрагупты, своего посла по имени Мегасфен.

Мегаефен провёл в Индии ряд лет и оставил описание тогдашнего государства. Из этого описания и рассказов участников похода Александра Македонского мы можем составить приблизительное представление о северной Индии конца IV в. до н. э. Западная её часть, т. е. долина реки Инд с его притоками, была населена разнообразными племенами. Они занимались земледелием и скотоводством. Греки говорили, что в Индской долине было множество городов и будто бы в одной только области царя Пора была 2 000 городов. Это, несомненно, преувеличение. Очевидно, греки говорили, как о городах, об индийских сёлах, которые были весьма большими и имели вокруг себя стены, валы и рвы.

Племена западной Индии враждовали между собой, и их междоусобные войны обессиливали страну. Поэтому Александр Македонский так быстро овладел бассейном Инд.

Напротив, на востоке, в бассейне Ганга, было расположено крупное государство, простиравшееся до Бенгальского залива. Чандрагупте удалось объединить восточную и западную Индию и создать огромную державу, где правила основанная им династия Маурьев.

О могуществе Маурьев говорит то, что, по словам Мегасфена, у Чандрагупты была постоянная армия из 600 000 пехотинцев, 30 000 кавалеристов, 9 000 слонов и множества боевых колесниц. Воины были вооружены мечами, копьями, дротиками и длинными, в рост человека, луками. Лучники при стрельбе натягивали лук с помощью ноги и придавали такую силу полёту стрелы, что она пробивала любой щит. Столица государства, город Паталипутра, имела в длину 141/2 километров, а в ширину — 21/2 километра. Город был окружён стеной с 64 воротами, на стенах имелось 570 боевых башен. Царь жил в прекрасном деревянном дворце с золочёными колоннами, украшенными орнаментом. Когда царь покидал дворец, его несли в золочёном паланкине, под охраной женской гвардии. Эти амазонки убивали всякого, кто переступал границу пути, по которому двигался царский поезд.

Царь был неограниченным деспотом. От его прихоти зависела жизнь любого из его подданных. Но и сам он должен был постоянно бояться за свою жизнь. Каждую ночь он менял опочивальню, чтобы обмануть возможных заговорщиков.

Государственным аппаратом руководили советники, стоявшие во главе различных управлений, из которых самыми важными были управления по сбору налогов и военное. Всё государство было разделено на области во главе с царскими наместниками. Двор наместника был копией царского двора. У него был свой штат чиновников и армия, помогавшая ему собирать налоги с подданных. Чтобы следить за этими наместниками и знать обо всём, что происходит в государстве, царь имел огромное количество шпионов.

На удовлетворение прихотей царя и наместников, содержание пышного двора, огромной армии и множества чиновников нужны были большие средства. Эти средства давали рабы. Они работали на землях царя, храмов и других рабовладельцев. Тысячи рабов трудились в разнообразных мастерских, другие изнывали в копях, добывая золото, драгоценные камни, железо, медь, соль и другие минералы.

Страдали не только рабы. Создав мощный аппарат принуждения, рабовладельцы, опираясь на него, угнетали и свободных земледельцев — общинников. Они перекладывали на них тяжесть содержания чиновников и войска. Они собирали с общинников дань в размере 1/6 части урожая и продуктов домашнего ремесла, обременяли повинностями по прокладке и ремонту дорог, строительству храмов, дворцов, оросительных сооружений, заставляли давать воинов в армию царя.

Под тяжестью повинностей многие свободные общинники разорялись и попадали в кабалу к рабовладельцам. Оставаясь формально свободными, или, как тогда говорили, ариями, они на деле находились в полной зависимости у своих господ. Они трудились на земле хозяев, отдавая им до 3/4 урожая, как сообщает нам об этом Мегасфен.

Деление общества на военную аристократию, на духовенство, на свободных и на зависимых трудящихся было закреплено в сословном строе, в строе варн или каст, как эти сословия назывались в древней Индии. Чем выше была варна, тем большими правами располагали её члены. К высшим варнам принадлежали варна кшатриев, или военной аристократии, и варна брахманов, или жрецов. Свободные трудящиеся были отнесены в варну вайшьев, а зависимые — в варну шудров. Варны рабов, как не обладавших никакими правами, не было.

Варны были наследственными. Членом той или иной варны можно было только родиться, а не стать. Общение между варнами было ограничено. Закон не одобрял женитьбы на женщинах из более высоких варн и считал детей от подобного рода браков ещё более низкими, чем шудры.

Сословное положение не всегда соответствовало классовому. Были богатые шудры, имевшие рабов, были бедняки из первых трёх варн. Но как бы ни был богат шудра, он оставался шудрой, а брахман никогда не терял своего брахманства.

В правление царя Ашоки (273–232 гг. до и. э.) государство Маурьев достигло наибольшей мощи. Власть Маурьев чувствовалась в самых дальних областях Индии. Но эта мощь уже подтачивалась классовой борьбой, которую эксплуатируемые массы вели против рабовладельческой аристократии. Ашока пытался смягчить классовые противоречия. Он заставил вырезать на скалах и на массивных колоннах свои указы, в которых призывал трудящихся к терпению и любви к эксплуататорам, а последних просил быть менее жестокими. Однако все эти попытки Ашоки спасти рабовладельческую деспотию оказались напрасными. Вскоре после его смерти держава Маурьев распалась. В Индию вторглись завоеватели из Бактрии, а в начале нашей эры большая часть северной Индии вошла в состав огромной державы кушанов, возникшей в I в. до н. э. на территории Средней Азии. Наивысшего расцвета государство кушанов достигло при царе Канишке, правившем в середине I в. н. э.

Кушанское государство, в пределы которого входила значительная часть Средней Азии, стало мостом, соединившим Индию и Китай с Римской империей. Из Индии отправляли на запад перец, корицу и другие пряности, благовонные смолы и дерево, редких животных и птиц. Но особенно ценились индийские ткани. Они были столь тонки, что платье из такой ткани, сшитое для знатной римлянки, проходило через кольцо. Больше метра такой ткани умещалось в грецком орехе. Эту ткань, подобную паутине, ткали индийские ремесленники, работая на неуклюжем деревянном станке, столь огромном, что он не умещался в доме, а его ставили под навесом во дворе. В обмен за индийские товары Рим слал золото. Римские золотые монеты, находит во всех концах Индии. Особенно процветала морская торговля, так как путь морем был гораздо безопаснее и дешевле, чем сушей. В южной Индии по берегам Аравийского моря и Бенгальского залива выросли богатые портовые города.

Описывая такой портовый город в государстве Керала (Чера) на юге Индии, один тамильский поэт говорил: «Здесь на рис выменивается рыба, приносимая в корзинах к домам. Мешки перца несут из домов на базар. С кораблей получают золото в обмен на товары, привозимые на барках в город Мучира. В этом городе никогда не прекращается музыка волнующегося моря, и царь одаривает гостей редкими продуктами моря и гор».

Китай

Мифы древних Китайцев[97]

«При первых утренних лучах солнца, едва земля просыпалась ото сна, в прохладных садах уже звенел весёлый смех, заглушавший звонкое щебетанье птиц. Жучки, пригнанные утренним ветерком, беспокойно сновали кругом. Иногда в чаше деревьев, точно звёздочка в ночном тумане, сверкала жемчужина росы. Утренний туман уходил вверх. Нить за нитью проникали в сад слабые, отражённые, то бледно-красные, то бледно-жёлтые, лучи. Густая листва на широко раскинувшихся ветвях не могла скрыть изобилия больших, тяжёлых плодов. А пушок на них, точно лёгкий туман, ещё резче оттенял их нежность и сочность.

Приставляя к деревьям лестницы, люди влезали наверх. Из больших грубых ладоней падали в бамбуковые корзины ароматные плоды.