Ресурс Антихриста - Сергей Белан

Гриф сел за руль, мотор заревел, и они, развернувшись, покатили назад, в Ялту.

— Так что случилось? Ты что, отрубился? — поостыв, осведомился Аркаша.

— Можно считать так, — миролюбиво откликнулся Гриф. — Ждал тебя, ждал… Знаешь, здесь в Крыму такой воздух, его можно пить… Я просто балдею! Затянуло в сон, как на маковом поле. Ох, ты знаешь, я тут жить остался бы, до рая немного недотягивает.

— Тебе, Гриф, «Каберне» противопоказано, причем категорически, контакты в башке замыкает, глупость так и искрит. Все было на мази и бабу пришлось отпустить…

— Тю! — махнул рукой тот. — А я смотрю философски… если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло… Может оно все и к лучшему!

— А Косте что скажем? — спросил Аркаша.

— Косте? — Гриф сплюнул под ноги. — Ничего, пока доедем, что-нибудь придумаем. Слепим, например, легенду под названием «Героическая», я в этом плане и кандидатскую и докторскую защитил…

6

Верховцев открыл глаза, когда автобус прибыл на автовокзал Феодосии и последние пассажиры уже покидали салон. Вышел и, вдохнув полной грудью воздух с терпкими ароматами южных ветров, с удовольствием потянулся всем телом, чтобы размять затекшие косточки. Огляделся по сторонам и рядом с неказистым зданием автовокзала заприметил столь же неказистое сооружение с двумя традиционными, грубо намалеванными краской, буквами «М» и «Ж». Свое знакомство с городом Олег решил начать именно с этого заведения, тем более что к этому подталкивали вполне естественные обстоятельства.

Туалет оказался бесплатным и изысканностью интерьера не отличался; настенная живопись на присущую для подобных заведений тему переплеталась с литературными перлами на эту же тему в виде избитых афоризмов и переписки сексуально озабоченных посетителей самой различной ориентации. Сие народное творчество дополнялось пестрой мозаикой из карбованцев, припечатанных к стенкам после их использования в качестве средства личной гигиены.

«Народ знает, что делает, — подумалось Верховцеву. — Если деньги стоят дешевле газеты, то для нужд задницы логичнее потреблять деньги».

На привокзальной площади он обнаружил киоск горсправки, и это было кстати — перед отъездом в Крым он пару раз звонил Астаховой, чтобы узнать адрес ее отца, но не мог застать ее дома. В этом же киоске также продавались газеты, журналы и различные сувениры. Внутри него находилась молодая, смазливая девица, рядом с ней сидел коротко стриженый парень в спортивном костюме и что-то оживленно ей рассказывал. Одной рукой он придерживал свою даму за талию, в другой у него была банка пива, к которой он то и дело прикладывался. Музыка, звучавшая из колонок, заглушала слова молодого человека, но судя по реакции его подружки, которая непрерывно похохатывала, он заливал что-то смешное.

Верховцев терпеливо дождался, когда на него обратят, наконец, внимание, склонился к окошку:

— Девушка, мне бы адресок одного человека узнать…

Та посмотрела на него, словно в пустоту, и лениво протянула белый листик бумаги.

— Фамилия, имя, отчество, год рождения… Напишите разборчиво.

Олег написал «Каретников Дмитрий», поставив после имени вопросительный знак, и возвращая листок, добавил:

— Год рождения я не знаю. Могу назвать только приблизительно, примерно тысяча девятьсот тридцатый — тридцать пятый.

— В таком случае — ответ завтра. Приблизительно после десяти, — безразлично бросила киоскерша, убирая листочек в свою папку.

Такой вариант его явно не устраивал и он в некоторой растерянности обмозговывал сложившуюся ситуацию.

— Вы что, плохо слышите? — насмешливо спросила девица. — Я же сказала, завтра после десяти.

— На слух пока не жалуюсь, — ответил Верховцев, надумавший разрешить возникшую проблему с помощью старого, как мир, но безотказно действующего, метода личной материальной заинтересованности. — Мне нужна карта-схема Феодосии, что лежит слева от вас. Вы не могли бы мне ее продать, скажем, за пять баксов?

Пока та с недоумением обдумывала странное предложение клиента, молодой человек, оказавшись куда более сообразительным, успел что-то нашептать ей на ухо.

— А, ну, конечно, о чем разговор, — спохватилась она, чуть погодя, и протянула Олегу его покупку, — а за адреском тогда минут через двадцать зайдите…

— Тогда сдачи не надо, — сказал Верховцев, отходя от киоска.

Чтобы скоротать время, он зашел на автовокзал и просмотрел расписание. Последний автобус на Симферополь уходил в восемь вечера. Глянул на часы — в его распоряжении было без малого семь часов. Затем он с удовольствием выпил холодненькой «Фанты», поглядел, чем торгуют в ближайших киосках и в назначенное время подошел к справочной.

— Вот, ваш адрес, — протягивая ему листочек и мило улыбаясь, сказала киоскерша. — Каретников Дмитрий Александрович, тридцать шестого года рождения. Других вариантов нет. Есть еще Дмитрий Тимофеевич восемнадцатого и Дмитрий Васильевич шестьдесят второго…

— Нет-нет, спасибо, это не то, — поблагодарил Верховцев, уходя с мыслью, что магическая сила доллара в очередной раз свершила свое маленькое рядовое чудо.

Он прочел адрес — улица Одесская, 3, квартира 122. Потом развернул схему города — указанная улица, как нельзя кстати, находилась недалеко и он, ободренный этим фактом, решил проделать свой путь пешком.

На поиски нужного дома времени ушло немного — самая обычная, ничем не примечательная пятиэтажка пряталась в жилом массиве среди таких же, как она, безликих однотипных коробок. Поднявшись на четвертый этаж, Олег нажал кнопку звонка у дверей, обитых дерматином. Ему никто не открыл. Через минуту он для верности позвонил снова, хотя и так уже было ясно, что хозяев нет дома. Подумав о том, что день все-таки рабочий, и они могут появиться попозже, ближе к вечеру, он принял решение прогуляться по городу. Сделав из схемы вывод, что центр города и его основные достопримечательности располагаются в районе набережной, он направился туда.

Набережная ему понравилась. Чистая, аккуратно выложенная белой плиткой, она, как и в Ялте, длинной полосой тянулась вдоль городского пляжа, но в отличие от главного курорта Крыма, не была столь шумной, многолюдной и помпезной. Здесь не попадались магазины и рестораны: по всему побережью один за другим, чередою шли санаторные корпуса, строгие и основательные. Народу на пляже было довольно много, однако купались лишь некоторые.

Дойдя до памятника Айвазовскому, он, свернув в ближайшую улицу, оказался у картинной галереи этого великого художника-мариниста, но возникшее желание осмотреть его знаменитые картины осталось неосуществленным — галерея в этот день, как назло, не работала.

Дальше дорога привела его к дому-музею Грина, одноэтажному беленому зданию с оригинальным входом, украшенным корабельными канатами, старинной лампой, каким-то бутафорским мешком, назначение которого Верховцев затруднялся понять. У ступенек, рядом с фрагментом корабельной мачты лежал еще и якорь. В выставочном зале, прохладном и слабоосвещенном, экспонировались картины местных художников, причем некоторые полотна, на его взгляд, оказались очень приличными.

После этого, Верховцев, слегка подзакусив в кафе с романтическим названием «Ассоль», заглянул в несколько магазинов подряд и, отметив скудность тамошнего ассортимента по сравнению с рижскими магазинами, добрел до центрального рынка. Послонялся еще и там и, не сделав для себя никаких открытий, опять-таки ориентируясь по карте, окольным путем снова отправился на Одесскую, в надежде застать, наконец, хозяев дома.

Он снова добросовестно понажимал кнопку звонка, но, как и в прошлый раз, безрезультатно. Спустившись на лестничную площадку между этажами, он закурил у распахнутого окна, раздумывая, что же предпринять дальше. До последнего автобуса оставалось еще полтора часа и запас времени был, хотя не было никаких гарантий, что хозяева могут вернуться в ближайшее время.

«Невезуха, — подумал Олег. — Возможно, они вообще куда-то уехали. Обидно — целые сутки козе под хвост…»

Он решил докурить сигарету, а после позвонить соседям и, может быть, что-то разузнать от них.

Послышались шаги, по лестнице кто-то поднимался. Стоя вполоборота, Верховцев боковым зрением увидел стройную блондинку в легком летнем платье и с пластиковым пакетом в руке. Глаза ее скрывали солнцезащитные очки. Женщина поднялась выше и, остановившись на площадке четвертого этажа, зазвенела ключами. Верховцев подумал, что это очень кстати и, погасив сигарету, поднялся вслед за ней. Женщина вставляла ключ в замочную скважину интересовавшей его квартиры!..

— Извините, вы… вы не скажете… — нерешительно заговорил он, не готовый именно к такому повороту событий.