Кондотьер - Валерий Михайлович Гуминский

— Да чтоб тебя! — выругался стражник. — Дилан, возьми фонарь и помоги мне отыскать этого мелкого ублюдка! Какому идиоту вздумалось ночью на большой воде рыбачить!

Мощный рывок снаружи распахнул дверь, Рич влетел внутрь, одним ударом рукояти тяжелого ножа оглушая стражника, попавшего на его пути. Следом вбежали Гусь, Щербатый и Жало, мгновенно распределив цели. Второй стражник — широкоплечий бугай с буйной растительностью на лице — еще попытался что-то предпринять, выдернув из ножен палаш, но был успешно нейтрализован. Оставшийся невредимым пожилой мужик задрал руки вверх и забился в угол, с ужасом глядя на то, как его ночным собеседникам скручивают руки и толкают кляпы в рот. Но больше всего его потрясли размалеванные краской лица. Словно демоны из преисподней ворвались в его спокойную жизнь и сейчас готовятся сотворить нечто страшное.

— Ты кто? — холодная сталь палаша прикоснулась к небритой щеке мужчины.

— Сторожу тута, — застучал зубами тот. — Чтобы лиходей какой механизму не попортил.

— Барон приказал усилить охрану башни? — спросил я, войдя последним. Аккуратно закрыл за собой дверь, оставив снаружи пятерых штурмовиков, чтобы никто посторонний не шарахался рядом.

— Вчерась днем и сказал, что пришлет портовую стражу, — закивал пожилой сторож, опасливо косясь на палаш у своей щеки. Жало оскалился в улыбке, чтобы тот не вздумал делать глупости.

Я переглянулся с Ричем. Подозрения наши подтвердились. Барон подстраховался на всякий случай. Ну, кто бы сомневался, что такой человек не будет иметь звериный нюх. Но, скорее всего, это обычная практика во время прибытия кораблей в Валунный Двор. Чтобы отбросить сомнения, спросил сторожа:

— Он всегда так делает, когда в порт приходят купеческие суда?

— Конечно, — последовал ответ. — Если корабли остаются на ночь, его милость присылает сюда стражу.

— Где находится кабестан? В этой башне?

— Да, — сторож оглядел нас. — Цепь хотите опустить, злодеи?

— Молодец, догадался. Только за языком следи, а то отхватим. Где ключ от башни?

— А не скажу…

Легкий тычок в шею отбросил тщедушное тело мужика в сторону, который едва не уронил табурет, попавшийся ему под ноги. Рич успел убрать предмет мебели с траектории движения сторожа, а Гусь врезал сторожу кулаком в живот, заставив согнуться.

— Ключ сам дашь или хочешь в героя поиграть? — спокойно спросил я.

— Барон с меня шкуру снимет, — выкашлял сторож и сел на злосчастный табурет, вернее, его посадил Гусь, да еще похлопал по щекам. Аж голова дернулась туда-сюда. А сам глазами показывает куда-то на стену между оконцем и висячим шкафом. Понятно, играет в героя при свидетелях-охранниках. Мало ли, вдруг потом барон дознание учинит.

Единственный ключ висел на гвоздике. Рич для вида порыскал по сторожке, и «найдя» его, с довольным смешком вышел на улицу.

— Жало, останься здесь и следи за пленниками, — приказал я. — Не давай им возможности освободиться. Только не вздумай убивать. Оглуши для верности… А сторожа тоже свяжи, и рот заткни, а то заорет.

Показалось, что пожилой мужик одобрительно кивнул. А может, и не показалось. Мало ли какие отношения жителей Валунного Двора с бароном.

— Сделаю, командор, — Жало связал руки сторожа веревкой, нашел какую-то тряпку и затолкал ему в рот.

Рич уже распахнул тяжелую, сколоченную из дубовых плах дверь, и вся штурмовая группа оказалась внутри холодной и сырой башни. Где-то едва слышно капала вода, что-то поскрипывало, на самом верху захлопали крыльями голуби, встревоженные появлением людей в неурочный час.

— Дайте свет, — приказал я. Не хватало сослепу наткнуться на какой-нибудь металлический штырь.

Хорошо, что я предусмотрительно перед набегом на башни заставил Щербатого взять магический фонарь. Теперь его свет помог нам разглядеть механизм, с помощью которого регулировали цепь. Это был кабестан с четырьмя мощными ручками, отполированными до блеска людскими ладонями. На дубовый барабан наматывалась цепь, уходившая к полу и исчезавшая в выдолбленном желобе, по которому она и скользила во время работы кабестана. Сейчас цепь маслянистой жирной змеей обвивала барабан, зафиксированная металлическим штоком.

— Так, все встали по двое на каждую ручку, — распорядился я. — Рич, на тебе охрана двери, заодно и светить будешь.

Когда бойцы расположились вокруг кабестана, я дернул на себя шток, давая свободный ход цепи. Ворот дернулся и начал медленно раскручивать цепь, которая с шуршанием стала скользить по желобу, постепенно ослабляя натяжение. Представлялось, как толстые звенья уходят под воду, ложатся на дно, поднимая тучи ила, а в голове вертелась одна мысль: ну не может барон так легкомысленно относиться к охране своего важного стратегического объекта, приносящего ему неплохой доход.

Щелкнул стопор. Барабан кабестана был полностью освобожден, а значит, цепь уже лежала на дне реки.

— Отлично, парни! А теперь уходим, — мысль о коварстве Рокмака продолжала вертеться в голове. — Живо, живо! Не забудьте Жалу сказать, а то понравится ему здесь, еще жить останется.

Рич выпустил нас всех, закрыл дверь и выкинул ключ куда-то в темноту. Я одобрил его решение. Пусть теперь попробуют настолько же быстро поднять цепь и не дать нам выскользнуть за пределы Валунного Двора.

Наш «злодейский» рейд закончился бы идеально, если уже на берегу мы бы не услышали торопливые шаги, переходящие в бег, по шуршащей гальке. Бежали явно несколько человек, и направлялись они как раз к башне.

Мы запрыгнули в шлюпки и постарались как можно быстрее отплыть от берега. Видимо, плеск весел кто-то расслышал. Раздались крики, вспыхнули огоньки фонарей, но тщетно: на таком расстоянии нас не разглядеть, поэтому удалось спокойно добраться до каравана, где встретились с возвращающейся с противоположного берега командой дона Ансело. Они по натяжению цепи поняли, что дело сделано и не дожидаясь сигнала, рванули обратно. Михель соображал быстро.

Впрочем, я не тешил себя надеждами. Нападение на башню барон вряд ли спишет на мифический отряд разбойников. Слишком все прозрачно, кому выгодно утопить цепь.

Боссинэ встречал нас лично. Не спал бедняга, весь извелся, и экипажу не дал отдохнуть. Но это правильно. Полоска неба на востоке уже начала светлеть, темный Пламонт тоже подернулся рябью в предрассветных сумерках, стал сгущаться туман. Он наползал с правого берега, постепенно закрывая цеповую башню.

— Ну как? — Лесс нервно закутался в плащ.

— Дело сделано, — отчитался я. — Можно поднимать паруса и гордо уходить за горизонт.

— Вам бы все шуточки, Сирота, — снова вздрогнул Боссинэ. — Я слышал какой-то шум на берегу и свет фонарей.

— Барон не дурак, все он понял, — усмехнулся я. — Только опоздал малость. Цепь под водой, дверь заперта на ключ, который сейчас лежит где-то далеко от башни. Командуйте отход, Лесс. У нас есть немного времени, чтобы выйти за боновое заграждение.

Не свистели боцманские дудки, не содрогались палубы от бега матросов. Все было согласованно заранее. Световые сигналы, команды вполголоса — и вот уже слышится скрип и позвякивание якорных цепей, хлопки распускаемых парусов. «Енот» начал маневр, выходя на фарватер. Он легко проскочил расстояние от пирсов до башен и пристроился в хвост каравану. С берега неслись проклятия, гулко хлопнул выстрел из мушкета — но все эти потуги не могли остановить нефы, набирающие с помощью гравитонов ход.

Через одну склянку мы потеряли из виду редкие огни портовых фонарей. Пламонт обогнул высокий лесистый холм и понес нас в Шелкопады. Теперь до конечной точки путешествия оставалось три дня пути и ни одной промежуточной остановки.

Глава 3

Воздушный патруль

Корвет-капитан Декрейн с щелчком сложил подзорную трубу, в которую уже больше получаса наблюдал за желтовато-серой лентой Пламонта, извивавшейся в теснинах холмов, и отошел от левого борта. На его место тут же встал один из вахтенных, продолжив контролировать все, что происходит внизу и между облаков, то и дело накрывающих «Деву ветров» влажной непроницаемой ватой.

Ведущий корвет, которым командовал Декрейн, шел чуть выше «Фортуны», занимая более выгодный эшелон, как и положено по уставу. Вот уже пятый день их патрульный рейд обшаривал огромные пространства между Роканой и Пламонтом, выискивая любую подозрительную возню, связанную с гибелью сторожевого корвета «Энигарт» и кражей боевых гравитонов. Четыре энергетических кристалла бесследно испарились из трюма корабля, и никто до сих пор не может найти тех, кто провернул