Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика) - Виктор Островский

* * *

Обучение всегда проводится на бывшей британской авиабазе Кфар-Сиркин к востоку от Тель-Авива. Израиль одно время использовал эту базу для обучения офицеров, пока не создал на ее территории лагерь особого назначения, где, в частности, тренировались подразделения «коммандос» из иностранных государств.

Курсы длятся обычно от шести недель до трех месяцев, в зависимости от желаемого уровня подготовки. И они очень дороги. В те годы Израиль брал за каждого обучаемого плату в размере от 50 до 75 долларов в день, плюс 100 долларов в день за инструктора. (Инструкторы, конечно, никогда не видели этих денег. Они получали свое обычное армейское жалование.) Кроме того, за питание взималось от 30 до 40 долларов в день, плюс 50 долларов в день за боеприпасы, оружие и т. д. Таким образом, подразделение из 60 обучаемых стоило по 300 долларов на человека в день, т. е. всего 18000 долларов. Трехмесячный курс обходился примерно в 1,6 миллиона долларов.

Кроме того, за аренду вертолета брали от 5 до 6 тысяч долларов в день, а для учений иногда требовалось до 15 вертолетов одновременно. К этому нужно добавить плату за специальные боеприпасы: граната «Базуки» стоила 220, мина для тяжелого миномета 1000 долларов. Восьмиствольная зенитная пушка за несколько секунд выпускает пару тысяч снарядов, а каждый снаряд стоил от 30 до 40 долларов.

Это чистая прибыль. С такими курсами зарабатывают кучу денег, еще до того, как дело дойдет до покупки какого-либо оружия. А так как этих людей учат обращаться именно с израильским оружием, то они, естественно, к нему привыкают. А, уезжая домой, хотят сразу же купить именно это оружие и боеприпасы к нему, чтобы взять их с собой.

Амир сказал Контрерасу, что тот должен отобрать 60 лучших своих людей для курсов. Их разделят на три группы: солдаты, сержанты и командиры взводов. Для каждой группы будет особая методика обучения. Три группы по двадцать человек пройдут базовый курс обучения. Потом из них будут отобраны 20 лучших для обучения на командные должности. Эту группу потом разделят для дальнейшего обучения на сержантов и военнослужащих более высоких рангов.

Когда Амир объяснил Контрерасу весь этот план, Контрерас сказал без обиняков: «Мы согласны». Еще он хотел купить все оружие и оснащение, с которым будут обучаться его люди. Затем поинтересовался, сможет ли Израиль построить маленькую фабрику или создать склад с запасами боеприпасов и запчастей на шесть лет.

Решившись на покупку полного «пакета», Контрерас перешел к вопросу о цене и даже, походя, предложил Амиру взятку в пару тысяч долларов, чтобы скостить цену. Но Амир отказался, и Контрерас, наконец, принял условия.

Незадолго до окончания программы базовой подготовки Амир снова полетел в Сантьяго на встречу с Контрерасом.

— Обучение прошло очень хорошо, — сказал ему Амир. — Мы как раз собираемся отобрать людей для сержантского курса. Они были очень хороши. Только двух придется убрать.

Контрерас, лично отбиравший людей для курсов, был очень доволен.

Поговорив еще немного о программе обучения, Амир перешел к основному вопросу: «Послушайте, у вас есть кое-что, что нам очень нужно».

— Что же, — спросил Контрерас.

— Боеголовка ракеты «Экзосет».

— Это не должно быть проблемой, — сказал Контрерас. — Подождите пару дней в своем отеле, пока я проверю, что можно сделать. Потом я позвоню вам.

Через два дня они снова встретились.

— Военные не хотят вам ее дать, — сказал Контрерас. — Я просил их, но они не согласились.

— Но нам нужна эта штуковина, — сказал Амир. — Мы же оказали вам услугу с обучением ваших людей. Мы вам помогли. Почему бы вам не помочь нам, если нам что-то нужно?

— Послушайте, — ответил Контрерас. — Я лично достану ее для вас. Забудем об официальных каналах. Заплатите миллион долларов наличными, и ракета ваша.

— На это я сначала должен получить разрешение, — сказал Амир.

— Давайте. Вы знаете, как меня найти, — ответил Контрерас.

Амир позвонил своему боссу в Нью-Йорк и сообщил о предложении Контрераса. Они были уверены, что генерал сдержит свое обещание, но и шеф Амира не мог сам решить этот вопрос. Потому он позвонил Адмони в Тель-Авив, а затем Моссад спросил военно-морскую разведку, готова ли она заплатить миллион долларов за ракету. Морская разведка согласилась.

— Мы согласны, — сказал Амир Контрерасу.

— Прекрасно. Приведите мне человека, который знает, что вам нужно, и мы вместе поедем на военно-морскую базу. Он точно покажет, что именно нужно. И мы это заберем.

Израильский эксперт по ракетам с фирмы «Бамтам», которая находится в городе Атлит к югу от Хайфы и выпускает ракеты типа «Габриель», прилетел в Сантьяго. Так как нужна была именно функционирующая ракета, то ее взяли прямо с корабля. Так было гарантировано, что им не подсунут учебный макет либо ракету с дефектной боевой частью, которую сначала нужно будет ремонтировать.

По приказу Контрераса ракетную боеголовку сняли с борта корабля и доставили в ангар. Израильтяне уж заранее заплатили один миллион долларов.

— Это то, что вам нужно? — спросил Контрерас.

Когда офицер израильского флота проверил ракету, Амир ответил: «Да, это она».

— Хорошо, — сказал генерал. — Теперь мы упакуем ракету в деревянный ящик, обезопасим ее и спрячем на защищенном складе в Сантьяго. Если хотите, можете ее охранять сами. Но перед тем как вы ее заберете, мы хотим еще кое-что от вас.

— Что? — сказал удивленно Амир. — Мы же договорились. И мы выполнили свою часть соглашения.

— Я свою часть тоже выполню, — ответил Контрерас. — Но сначала позвоните своему боссу и скажите, что я хочу поговорить с ним.

— Это не обязательно. Я тоже могу вести переговоры, — сказал Амир.

— Нет, скажите вашему боссу, что я хочу встретиться с ним здесь. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.

У Амира не было выбора. Контрерас понял, что Амир не занимает в Моссад высоких постов и, кроме того, он хотел воспользоваться своим преимуществом. Из своего номера Амир позвонил шефу в Нью-Йорк, который связался затем с Адмони в Тель-Авиве и объяснил ему ситуацию. В тот же день Адмони сел на самолет до Сантьяго, чтобы встретиться с чилийским генералом.

— Я хочу, чтобы вы помогли мне создать личную службу безопасности, — сказал ему Контрерас.

— Но мы и так это уже делаем, — ответил Адмони. — И ваши люди делают большие успехи.

— Нет, нет. Вы меня не поняли. Я хочу получить подразделение, которое сможет уничтожать наших врагов, где бы они ни находились. Как вы поступаете с ООП. Не все наши враги живут в Чили. Мы хотим быть в состоянии ликвидировать людей, представляющих для нас прямую угрозу. Существуют террористические группы, которые угрожают нам, как и вам. Мы хотим научиться избавляться от них.

Мы знаем, что вы исполняете подобные желания двумя путями. Вы можете согласиться, если где-то возникнет проблема, отправить туда своих людей, чтобы они выполнили работу. Мы знаем, например, что Тайвань просил вас помочь в таком вопросе, но вы отказались.

Мы хотели бы использовать своих людей.

Итак, вам следует подготовить группу наших людей справляться с террористической угрозой из-за рубежа. Если вы сделаете это, ракета ваша.

Адмони и Амир были в шоке. Услышав такое требование, Адмони смог только сказать, что перед тем, как дать согласие, ему понадобится разрешение своего начальника.

Адмони вернулся в Тель-Авив и принял участие во встрече на наивысшем уровне в штабе Моссад. Моссад совсем не обрадовало, что Контрерас совершенно неожиданно выдвинул дополнительное условие в этой сделке. Они пришли к выводу, что тут требуется не разведывательное, а политическое решение. Помочь Контрерасу получить то, что он хочет, или провалить весь проект — это должно было решать правительство.

У правительства были большие возражения против ввязывания в дела подобного рода. Потому его решение было таким: «Мы ничего не хотим знать о таких делах».

Потому работу должно было выполнить частное лицо. Для нее подобрали руководителя самого большого страхового общества Израиля Майка Харари, который лишь недавно вышел в отставку с поста начальника отдела «Метсада» и был ответственным за фиаско в Лиллехаммере. В качестве одного из самых влиятельных советников диктатора Мануэля Норьеги Харари оказывал также помощь в создании панамского антитеррористического подразделения К-7.

Кроме тех качеств Харари, которые предопределяли выбор именно его для сделки с чилийским генералом, он был еще крупным акционером большой транспортной фирмы — превосходная маскировка для тайного вывоза ракеты в Израиль.

Харари был шефом «Метсада», отдела, занимавшегося шпионами-нелегалами, и его подотдела — групп «Кидон». Ему было поручено сказать Контрерасу, что он научит его антитеррористическую группу всему, что знает сам. Возможно, что он не во всем придерживался своего обещания — ему следовало получить разрешение Моссад на определенный учебный материал, а Моссад лучше оставило бы некоторые секреты своей тактики при себе. Но, вне всякого сомнения, Харари обучил их достаточно хорошо, чтобы они смогли подготовить и осуществить удар по своим врагам заграницей, реальным или вымышленным. Деньги за обучение перечислялись непосредственно Харари из секретного фонда ДИНА.