Ее тайный дневник - Джулия Куинн

Поскольку Миранда не была уверена, что это не так, то предпочла не отвечать.

Следующий шаг Тернера был ошибочным. Он послал Миранде записку со словами: «Я прощаю тебя за то, что меня поколотили в твоем доме».

Вначале Миранда разозлилась. Но потом поняла, что получила предупреждение — он не намерен бесконечно мириться с ее упрямством.

На второй день «осады» она решила подышать свежим воздухом, поскольку в ломе стоял дурманящий сладковатый запах цветов.

Миранда надела шляпку и отправилась в находившийся неподалеку сад на Королевской улице.

Тернер немедленно последовал за ней. Он не шутил, когда сказал, что держит ее дом под наблюдением. Однако не упомянул о том, что не нанимал профессионального сыщика для слежки за ней. Этой чести удостоился его камердинер. После восьми часов неотлучного дозора у окна бедный слуга с облегчением покинул свой пост, сообщив господину, что интересующая его леди вышла из дома.

Тернер с улыбкой наблюдал, как Миранда быстрой, деловой походкой направилась к парку, но потом озабоченно нахмурился, не увидев рядом с ней служанки. Эдинбург не столь опасен, как Лондон, но это не означает, что благородная дама может гулять одна. Такое поведение необходимо будет пресечь, как только они поженятся.

А они обязательно это сделают. Однако он собирался подойти к решению этой проблемы тонко и с определенной долей хитрости. Конечно, записка, в которой Тернер ее прощал, была ошибкой. Черт, он знал, что девчонку это разозлит, уже когда писал записку, но ничего не мог с собой поделать. Ведь он был вынужден любоваться «фонарем» под глазом, стоило ему посмотреть в зеркало.

Миранда тем временем вошла в парк и зашагала по дорожке, пока не нашла свободную скамейку. Смахнув пыль, она села и достала из сумки книгу.

Тернер устроился за деревом в пятидесяти ярдах от нее. Удивительно, до чего ему нравилось вот так стоять неподалеку и смотреть, как она читает. Когда девушка перелистывает страницу, пальцы у нее изящно изгибаются. Он ясно представил ее сидящей за секретером в гостиной рядом со спальней в его доме в Нортамберленде. Она пишет письмо, скорее всего Оливии, и улыбается, перечисляя подруге вседневные события.

У него крепло убеждение, что, соединяя свою судьбу с Мирандой, он поступает не только правильно, но совершает что-то очень хорошее для себя. С ней он будет счастлив — это Тернер понял. С кем же еще?

Тихонько посвистывая, он легкой походкой подошел к скамейке, где сидела Миранда, и плюхнулся рядом с ней.

— Привет, киска.

Она недоброжелательно посмотрела на него и вздохнула:

— Ах, это вы!

— Очень надеюсь, что так ласково тебя больше никто не называет.

Она поморщилась.

— Прошу извинить за ваш глаз.

— О, я уже простил тебя за это.

— Помню, — натянуто ответила она.

— Не сомневаюсь: разве такое забудешь?

Миранда подождала, вероятно, надеясь, что он уйдет. Потом уткнулась носом в книгу.

— Я читаю, как видите.

— Вижу. Это замечательно. Мне импонируют женщины, которые расширяют свой кругозор. — Он выдернул книжку у нее из рук, перевернул вверх обложкой и прочитал название. — «Гордость и предубеждение». Тебе нравится?

— Нравилось, пока не появились вы.

Тернер, не обращая внимания на колкость, открыл начало и, заложив указательным пальцем страницу, которую читала она, громко произнес:

— «Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену».

Миранда безуспешно попыталась отнять у него книгу.

— Хм-м… — задумчиво произнес он. — Какое интересное наблюдение! Мне определенно надо это сделать.

— Отправляйтесь в Лондон, — едко посоветовала она. — Там полно женщин.

— И я располагаю средствами. — Он нагнулся к ней и усмехнулся: — Сообщаю на тот случай, если ты этого не знаешь.

— Не могу передать, какое облегчение мне доставляет мысль, что вы не умрете с голода.

Тернер засмеялся:

— Ох, Миранда, прекрати упираться. Это ни к чему не приведет, уверяю тебя.

— Трудно представить священника, который обвенчает пару без согласия женщины.

— Ты же не вечно будешь такой упрямой, — мягко заметил он.

— Вы так думаете?

— Вспомни — ты ведь меня любишь.

Миранда поджала губы.

— Это было очень давно.

— Неужели? Два-три месяца назад? Это чувство к тебе вернется, я убежден в этом.

— Ваше поведение противоречит вашим словам.

— Какой у тебя острый язычок. — Он коварно улыбнулся. — Если хочешь знать, именно это мне нравится в тебе больше всего.

Миранде пришлось стиснуть пальцы, чтобы удержаться и не обхватить его за шею.

— Кажется, я уже надышалась свежим воздухом, — заявила она и, крепко прижимая к груди книгу, встала. — Мне пора домой.

Тернер мгновенно вскочил на ноги.

— В таком случае я буду сопровождать вас, леди Тернер.

Она резко обернулась:

— Как вы меня назвали?

— Я просто проверяю, как звучит это имя, — мне кажется, очень хорошо. Привыкай к нему.

Миранда покачала головой и молча пошла к дому, стараясь опередить его, но длинные ноги Тернера не позволили ей добиться преимущества.

— Послушай, дорогая, — ласково произнес он, — если ты сможешь предоставить мне хоть одну вескую причину, почему нам не следует пожениться, я навсегда оставлю тебя в покое.

— Вы мне не нравитесь.

— Это ложь, а поэтому не принимается во внимание.

Продолжая быстро идти, она сказала:

— Ваши деньги мне не нужны.

— Конечно, кто говорит о деньгах? По словам Оливии, твоя мама оставила тебе небольшое наследство, достаточное, чтобы скромно жить. Но ты же не считаешь, что несколько недальновидно отказываться выйти замуж за человека, чтобы иметь побольше средств к существованию?

Миранда стиснула зубы и ничего не ответила.

Они подошли к парадной двери, и она торопливо взбежала по ступеням, но войти не успела, потому что Тернер крепко схватил ее за кисть такой железной хваткой, что она поняла — его терпение иссякло.

Но он продолжал улыбаться.

— Вот видишь? У тебя нет ни единой причины отказывать мне.

— Возможно, — холодно ответила она, — но нет и ни одной, чтобы согласиться.

— А твоя репутация? Разве это не важно?

— Ей ничего не грозит.

— Неужели?

Миранда испугалась.

— Вы не посмеете!

Тернер пожал плечами:

— Вообще-то я очень покладистый человек, но тебе не следует меня недооценивать. Я все равно женюсь на тебе.

— Почему вы так к этому стремитесь? — воскликнула она.