Противники - Джон Гришэм

Не желая возвращаться в офис, где царил хаос, Дэвид гулял по торговому центру и болтал с клиентами, которых раньше никогда не видел. В целом они были рады, что пришли, хотя и смущались, не зная, насколько лекарство повредило их сердцам. Все они были тучными, совсем потерявшими форму, но довольно приятными. Черные, белые, старые, молодые, мужчины, женщины, — ожирение и высокий холестерин объединяли их всех. Каждый клиент, с которым говорил Дэвид, был в восторге от препарата и доволен результатами, так что теперь все волновались, как найти крейоксу достойную замену. Постепенно Дэвид разговорил и медперсонал из АДГ и узнал кое-что о его работе, хотя эти люди предпочитали держать рот на замке. Доктор Борзов не беседовал с ним.

Проведя там три дня, Дэвид выяснил, что команда из АДГ недовольна результатами. Их обследования стоимостью в 1000 долларов выявили немного доказательств аортальной недостаточности, хотя несколько потенциальных дел обнаружить все-таки удалось.

На четвертый день сломалась система кондиционирования, и в арендованном Уолли помещении началось потогонное производство. Стоял август, температура зашкаливала за девяносто градусов по Фаренгейту, а когда арендодатель отказался перезвонить, сотрудники АДГ стали угрожать, что соберутся и уедут. Притащив вентиляторы и мороженое, Уолли упросил их остаться и закончить обследования. Они продолжили, но двадцатиминутные обследования превратились в пятнадцатиминутные, потом в десятиминутные, а Борзов лишь быстро проглядывал графики на улице, когда выходил курить.

Судья Сирайт назначил слушание на 10 августа — последняя возможная дата в календаре любого судьи до того, как вся система закроется на летние каникулы. Не осталось никаких нерассмотренных ходатайств, никаких неразрешенных конфликтов, раскрытие прошло как по маслу, при сотрудничестве обеих сторон. Пока «Веррик лабз» проявляла исключительную податливость во всем, что касалось документов, свидетелей и экспертов. Надин Керрос подала жалкую горстку вялых ходатайств, с каждым из которых судья быстро расправился. Со стороны истца юристы «Зелл энд Поттер» активно подавали запросы и прочие документы.

Сирайт следил за слухами о мировом соглашении. Его клерки штудировали финансовую прессу и читали серьезных блогеров. «Веррик лабз» не делала официальных заявлений по поводу мирового соглашения, но было очевидно, что в компании умеют обеспечить утечку информации. Цена акций упала до 24 долларов 50 центов за штуку, но слухи об огромной компенсации вернули ее к уровню 30 долларов.

Когда обе команды юристов расселись, судья Сирайт занял свое место и приветствовал всех собравшихся. Он извинился за то, что назначил слушание на август — «самый тяжелый месяц в году для занятых людей», но выразил уверенность, что обеим сторонам следует встретиться до того, как все разбегутся. Он быстро просмотрел список предоставленных документов в соответствии с процедурой раскрытия, чтобы удостовериться: обе стороны вели себя должным образом. Жалоб не поступало.

Джерри Алисандрос и Надин Керрос держались так любезно друг с другом, что это выглядело почти глупо. Уолли сидел справа от Джерри, будто был одним из главных игроков в схватке в зале суда. За ним в группе юристов «Зелл энд Поттер» сидели Дэвид и Оскар. После перестрелки, узнав, что такое популярность, Оскар стал чаще бывать на людях, получая удовольствие от оказываемого ему внимания. Он часто улыбался и уже считал себя холостяком.

Сменив тему, судья Сирайт произнес:

— Ходят слухи о заключении мирового соглашения, одного крупного, глобального мирового соглашения, как их сейчас называют в нашем деле. Я хочу знать, что происходит. Поскольку процесс развивался стремительно, теперь подошло время включить его в мой процессуальный календарь. Однако если высока вероятность заключения мирового соглашения, зачем беспокоиться? Вы можете пролить свет на этот вопрос, миз Керрос?

Надин встала, все взгляды устремились на нее, потом она элегантно направилась к трибуне.

— Ваша честь, как вы, вероятно, знаете, «Веррик лабз» участвует в ряде сложных процессов, и компания практикует собственный подход к заключению мировых соглашений, когда дело касается нескольких истцов. Меня не уполномочивали начинать переговоры по делу Клопека, равно как и делать публичные заявления по поводу мирового соглашения. Что касается меня, мы готовимся к суду.

— Вполне справедливо. Мистер Алисандрос?

Они поменялись местами на трибуне, и Джерри изобразил простодушную улыбку.

— Ваша честь, мы тоже готовимся к суду. Однако должен отметить, что у меня как у члена Комитета истцов по судопроизводству состоялось несколько неформальных и предварительных бесед с компанией касательно глобального мирового соглашения. Полагаю, миз Керрос известно, что такие обсуждения имеют место, но, как она сказала, ее не уполномочили обсуждать их. Я не представитель «Веррик», поэтому не обременен такими обязательствами. И компания не требовала, чтобы я хранил наши обсуждения втайне. К тому же, ваша честь, если мы дойдем до официальных переговоров, сомневаюсь, что миз Керрос будет в них участвовать. Знаю из личного опыта, что «Веррик» решает такие дела внутри компании.

— Вы ждете начала официальных переговоров? — поинтересовался Сирайт.

Повисла долгая пауза. Многие затаили дыхание. Надин Керрос изобразила любопытство, хотя ясно представляла себе общую картину — в отличие от всех остальных в зале суда. Сердце Уолли учащенно забилось, когда он прокрутил в голове слова «официальные переговоры».

Джерри помялся и произнес:

— Господин судья, не хочу, чтобы меня потом цитировали, поэтому пойду безопасным путем и скажу, что не уверен.

— Значит, ни вы, ни миз Керрос не можете хоть как-то сориентировать меня по поводу мирового соглашения? — несколько разочарованно спросил Сирайт.

Оба юриста покачали головами. Надин прекрасно знала, что никакого мирового соглашения не предвидится. Джерри был почти уверен, что скоро они обо всем договорятся. Но ни один из них не желал раскрывать карты. И с точки зрения этики и справедливости судья не имел права знать, какова их стратегия за пределами зала суда. Его работа заключалась в том, чтобы отправлять правосудие на справедливом процессе, а не следить за мировыми соглашениями.

Джерри вернулся на место, и судья Сирайт вновь сменил тему.

— Я хочу назначить начало процесса на 17 октября, понедельник. Полагаю, процесс продлится не больше двух недель. — Дюжина юристов уставилась в свои календари, и все нахмурились. — Если это пересекается с другими делами, то в ваших интересах, чтобы это были существенные дела, — заявил судья. — Мистер Алисандрос?

Джерри поднялся, держа в руках маленький дневник деловых встреч в кожаном переплете.

— Что ж, судья, это значит, мы начнем суд через десять месяцев после подачи иска. Довольно быстро, вам не кажется?

— Так и есть, мистер Алисандрос. В среднем этот период занимает у меня одиннадцать месяцев. Я не позволяю делам застаиваться. С какими из ваших судов это пересекается?

— Ни с какими, господин судья, я больше беспокоюсь о том, чтобы нам хватило времени подготовиться. Только и всего.

— Вздор! Раскрытие почти завершено. Эксперты у вас есть. Эксперты ответчика тоже готовы. Бог видит, у обеих сторон хватает юридических талантов. До семнадцатого октября еще шестьдесят восемь дней. Для юриста-судебника с вашей репутацией, мистер Алисандрос, это лакомый кусок пирога.

Какое шоу, подумал Уолли. По этому делу и всем остальным через месяц будет заключено мировое соглашение.

— Что скажет защита, миз Керрос? — спросил Сирайт.

— У нас есть кое-какие совпадения, ваша честь, — сказала она. — Но все решаемо.

— Отлично. Назначаю начало слушаний по делу Клопека против «Веррик лабз» на семнадцатое октября. В преддверии рассмотрения не будет ни задержек, ни отсрочек, так что даже не спрашивайте. — Он стукнул молотком по столу. — Заседание закрыто. Спасибо.

Глава 31

Новости о процессе разнеслись по финансовой прессе и заполонили Интернет. Историю пересказывали на разный лад, но в целом все выглядело так, будто «Веррик» насильно затащили в суд, чтобы она ответила за свои многочисленные грехи. Ройбена Мэсси не волновало, что об этом рассказывают, равно как и то, что об этом думает публика. Для коллегии по коллективным гражданским искам было важно, чтобы полагали, будто компания потрясена и напугана. Он понимал юристов-судебников.

Через три дня после слушания в Чикаго Николас Уокер позвонил Джерри Алисандросу и предложил устроить тайную встречу представителей компании с крупнейшими фирмами по коллективным гражданским искам, участвующим в деле по крейоксу. Целью встречи было начало масштабных переговоров. Алисандрос ухватился за эту идею и торжественно обещал молчать. Из двадцатилетней практики общения с судебными юристами Николас знал, что сохранить новость о встрече в тайне не удастся, потому что один или несколько юристов поспешат поделиться с прессой.