Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

Тоннель московской канализации

Сначала Яша пытался считать повороты – но мальчики, как назло, часто меняли направление. На развилках тоннелей Ваня с Николкой останавливались и принимались совещаться – лучи плясали по стенам, в такт поворотам голов. А Яша прижимался к заплесневелым кирпичам, забыв о том, что только что готов был звать на помощь. Один раз он потерял осторожность настолько, что замер в десяти шагах от мальчиков, успев лишь втиснуться в узкую нишу – и видел, как Николка (сейчас он различал мальчиков только по росту) медленно поворачивался на месте, водя перед собой проволочной загогулиной. Его спутник, Ваня потушил фонарь, поднял руку –и Яша, оцепенев от ужаса, увидел, как на стене возникла, большая, светящаяся лиловым стрела-указатель. Иван включил фонарь , и знак исчез. Когда мальчики покинули развилку, Яша ошупал то место, где появлялся загадочный знак. Но не нашел ничего; лишь пальцы его пахли чем-то резко-химическим.

Соляные подвалы

Кто же мог знать, чем обернется самая обычная вылазка мальчишек в город! Через неделю после достопамятной велопрогулки, Яша, как обычно пришел на Гороховскую. Олега Ивановича дома не оказалось; Яша совсем уже было отправился по своим делам, как вдруг увидел выходящих из дома Ваню с Николкой. Мальчики были навьючены большими, бесформенными ранцами; не заметив отцовского помощника, они поймали извозчика и направились в сторону центра города.

Яша и сам не понял, зачем последовал за ними. В подобной слежке уже не было необходимости – ведь уже несколько дней состоял у Олега Ивановича в помощниках,бегал по его поручениях и мо вполне свободно бывать на Гороховской улице. Однако – что-то подтолкнуло молодого человека остановить плетущегося мимо "ваньку" и, сунув ему гривенник, скомандовать – "гони за той пролеткой, с пацанами, алтын на чай!"

Мальчики отпустили извозчика у приметного дома на углу Хрустального переулка и углубились во дворы. Яша последовал за ними; притаившись за углом дома, он видел, как Ваня расплачивался с приказчиком, служившим, надо понимать, при расположенных сдесь же складах; получив несколько монет, тот отвел мальчиков к неприметной двери, скрывавшейся в лабиринте дворовых пристроек и сараюшек. Отомкнув огромный висячий замок, приказчик впустил ребят. Немного выждав, Яша последовал за ними; за дверью скрывался заброшенный лаз в знаменитые соляные подвалы, получившие это название в наследство от Государева Соляного двора, стоявшего здесь еще 2 века назад. Яков притаился за какими-то тюками гадал, что же понаобилось его подопечным в этом нехорошем месте?

Место оказалось удобным – начинающий сыщик во всех подробностях видел, как Ваня с Николкой готовились к подземному путешествию. Странности начались сразу: Ваня достал что-то из крамана, встряхнул – и полумрак рассеял бледно-зеленый мертвенный свет. Яша пригляделся – свет испускала небольшая палочка, длиной примерно в четыре вершка. Что там, в ней горело, юноша не разглядел – но палочка испускала ровное, несильное сияние, при котором юные искатели приключений принялись облачаться в бесформенные серые хламиды. Потом натянули на головы гуттаперчевые маски, вроде той, что Яша видел в веломастерской, а поверх них – глубокие шлемы с фонарями . Яша не сразу понял, что это именно фонари –блестящие кробочки не были ни на что не похожи. Мальчики сделали с ними, и из коробочек ударили невыносимо яркие в зеленом полумраке лучи.

Покончив с приготовлениям, Ваня с Николкой пошли в глубину подвала; шагали они тяжело, дыхание их сделалось чревычайно громким и каким-то хрипатым –будто каждый вдох давался с трудом. Ваня остановился, пошарил лучом по стене; за кучей хлама оказался лаз, ведущий в кромешную тьму. Мальчик делал знак спутнику и шагнул в тоненель.

Надо сказать, Яша не ограничивался чтением книжек про сыщиков; все происходящее напоминало емутеперь сцену из романа Жюля Верна. Молодой человек осознал, что боится до колик – и не подземелья, а этих двоих. То, что происходило, не поддавалось разумному объяснению… и Яша, снедаемый страхом и любопытством двинулся вглубь московской клоаки.

Знай Олег Иванович о планах лейтенанта Никонова, он бы не на шутку встревожился. Но – увы. Гость из будущего занимался тем, что расписывал самые срочные дела – и в первую очередь, конечно, велосипедные проекты.

После достопамятной прогулки в Петровском парке прошло уже около 10-ти дней – и Олег Иванович с чистой совсестью мог сказать, что ситуация изменилась кардинально. Для велосипедного проекта удалось найти сразу двух партнеров. Владелец рижской вело-мастерской Лейнер специально задержался на 4 дня в Москве, дожидаясь заказанного самоката-кикбайк. Ппромышленник выложил за него 800 рублей – так что теперь Олег Иванович смог вздохнуть спокойно. Больше не было необходимости пускаться в сомнительные сделки вроде часовой аферы: можно было не думать о деньгах на текущие расходы, как миниум, месяца на 3-4 вперед. А ведь в очереди на новейшие "бициклы" числилось еще не менее десятка состоятельных московских "спортсмэнов"!

В ожидании заказа, Лейнер дважды встечался со своим новым знакомым – и каждый раз заводил разговоры о поставках. Рижанин задумал освоить производство новых велосипедов "безопасного" типа и надеялся склонить американского гостя к долговременному сотрудничеству. Пока Олег Иванович соглашался снабжать рижскую фабрику комплектами для выпуска "велосамокатов" – по 10-12 в месяц, по 100 рублей за каждый; в них входили колеса со стальными ободами, втулки и задний тормоз. На долю рижского промышленника оставалась рама и рулевая колонка. Шины он решил пока делать цельнолитыми, гуттаперчевыми, а вот конструкцию переднего амортизатора Лейнер собирался копировать самостоятельно. Так что на лифляндский, а вскорости, и на петербургский рынки должен был выйти "Беговел" – сильно утяжеленная копия финского кроссового кикбайка. Но куда более интересным партнером представлялся москвич Меллер, будущий создатель велосипедной фабрики "Дукс".

Меллер стал счастливым обладателем первого в Москве дорожного велосипеда, выложив за невиданный агрегат целую тысячу рублей. Но Юлий Александрович не считал, что переплатил – в июне Петербургское общество велосипедистов-любителей устраивало гонку Петербург-Царское Село. Меллер рассчитывал, что новая машина принесет ему победу.

Сам известный изобретатель, Меллер тоже собирался выпускать велосипеды из приобретенных за границей деталей – но Олег Иванович отлично знал, что этим предприниматель не ограничится. Недаром, в известной нашим героям реальности, завод "Дукс" в начале 20-го века выпускал не только велолсипеды, но и автомобили, аэропланы и даже дирижабли. Так что было решено сделать ставку на московского изобретателя – Меллер был готов разработать свой варант "гоночного" велосипеда с пневматическими шинами и ножным тормозом. Причем, собирался в итоге наладить выпуск основных узлов самостоятельно – в России или в Германии, по собственным чертежам. Олегу Ивановичу отводилась роль партнера, снабжающего будущую фабрику особо деликатными механизмами, вроде подшипников – и, конечно же, идеями. К тому же, он Олег Иванович собирался наладить в своей мастерской доработку Меллеровских агрегатов – установку ручных тормозов, разных видов резины, а так же переключения передач. Здесь же владельцы меллеровских "бициклов" могли бы приобрести насосы, запасные камеры и другую необходимую мелочевку. Меллер рассчитывал уже к сентябрю выпустить первый экземпляр (пока с "привозными" узлами) – и производить потом по 10-15 машин в месяц, по цене около 300-от рублей – невиданный демпинг на велорынке 1886 года, где самый примитивный "паук", предоставлявший владельцу отличную возможность свернуть себе шею, обходился не меньше, чем в 4 сотни. А чтобы продемонстрировать новинки во всей красе, Меллер рассчитывал выставить на гонки Петербургского императорского велоклуба в октябре не менее 3-х машин – базовый "Дукс" улучшенную модель с тремя передачами, и гоночный, облегченный, на котором собирался выступить сам Меллер.

Олег Иванович отложил "велосипедную" тетрадь и взял коричневый листок – пергамент. Пора было, наконец, на что-то решаться. Перевод, сделанный в Московской духовной академии, не оставлял сомнений – хроно-путешественников ждала скальная церковь в древнем православном монастыре Святой Феклы, в Маалюле, в Сирии. А вот с точным местом тайника было сложнее – в тексте говорилось лишь о некоем барельефе, который содержал ключ к загадке.

Надо было решаться – и ехать на Ближний Восток . В отличие от 2014 года, Сирия 19-го века была мирной окраиной Османской Империи, и попасть в Маалюлю мог любой желающий. Российские паломники регулярно посещали эти края – в Сирии хватало православных святынь. Можно было, конечно, присоединиться к подобной группе – но для этого пришлось бы изображать из себя странников-христиан. Ни Олег Иванович, ни Ванея не были готовы к подобному испытанию – надежнее было выйти прямо на организаторов этих "туров" и договориться о поездке в частном, так сказать, порядке. Олег Иванович как раз сочинял пространное письмо в Российское Православное Палестинкое общество, когда в дверь постучали: мальчишка-посыльный принес запечатанный конверт и визитную карточку. На бежевой кртонке значилось: "Никонов Сергей Алексеевич, лейтенант Российского Императорского Флота".