Принцесса Екатерина Валуа. Откровения кормилицы - Джоанна Хиксон

Люк остался присматривать за королевскими гончими на дворцовой псарне, и Алисию не оставляла тревога за брата.

– В душе он сторонник дофина, – вздохнула она. – Впрочем, он понимает, что должен держать рот на замке.

– Не знала, что он имеет какие-либо привязанности… кроме нас, конечно, – удивилась я.

– Я тебе больше скажу: как только принцесса выйдет замуж, Люк присоединится к дофину, а не отправится с нами. Он считает, что одно дело, когда брак принцессы с королем Генрихом устраивает дофин, однако если брак с врагом Франции устроит герцог Бургундский, это будет изменой.

Я задумалась и с опаской спросила:

– А ты, Алисия? Не передумаешь?

Дочь повернулась ко мне с улыбкой, осветившей ее карие глаза, так похожие на отцовские. У меня к горлу подступил комок.

– Нет, матушка. Я останусь с тобой – и с принцессой, конечно. Люк же пойдет своей дорогой.

Я натянуто улыбнулась и потрепала дочь по плечу, вспомнив себя в ее возрасте – беременной, безрассудной, не думающей о будущем. Дочь была гораздо умнее и осмотрительнее меня.

– Поживем – увидим. Надеюсь, однажды ты встретишь мужчину, который захочет, чтобы ты пошла его дорогой.

– Возможно, – сказала она. – Во всяком случае, у меня будет выбор, не то что у принцессы, которую вручают жениху, как призовую кобылу. Ни за что не согласилась бы оказаться на ее месте… Не нужны мне ни тонкие шелка, ни драгоценности, ни богатый вельможа.

Я рассмеялась и шутливо сдвинула чепец ей на лицо.

– Ох, Алисия, – поддразнила я, – моя маленькая строптивица с собственным мнением! Ни один король не смог бы с тобою управиться!

Когда мы добрались до Понтуаза, солнце факелом горело на горизонте, высвечивая четкие очертания замка, что стоял на высоком скалистом берегу реки Уазы. Мы пересекли каменный мост и проехали через богатый город, надежно спрятанный за крепкими стенами, примечательный рынками и множеством каменных церквей. Наш возчик сказал мне, что город-крепость с древних времен охраняет переправу через реку.

– Замок построен на руинах прежней крепости, – добавил он. – Говорят, на развалинах строить ненадежно, но выглядит внушительно.

По-моему, замок выглядел пугающим. Монументальные башни серого камня отбрасывали длинные черные тени. У подъемного моста мы с Алисией удивленно переглянулись: на зубчатых стенах стояли готовые к бою лучники, а строения за крепостными валами сильно отличались от широких дворов и элегантных зданий дворца Сен-Поль. Впрочем, едва я увидела, где будет жить Катрин, как мое удивление сменилось гневом. К стене парадного зала примыкало двухэтажное каменное здание. Комнаты в нем оказались маленькими, сырыми и неуютными – голые стены и мало окон. Вдобавок отсутствовали помещения для фрейлин и слуг. Оставлять принцессу в одиночестве в окружении неотесанных солдат гарнизона я не собиралась и немедленно отправилась требовать другого помещения.

Спросив несколько раз дорогу, я отыскала кабинет распорядителя крепости на первом этаже главной привратной башни. В комнате, заваленной гроссбухами и грудами бумаг, за конторками сидели писцы с чернилами и перьями. Два ученика складывали свитки пергамента в сундук, обитый кованым железом. Судя по богатству одежды, лишь один из присутствующих в комнате был благородного происхождения. Он выглядел не старше двадцати лет, но на красивом, четко очерченном лице с ярко-голубыми глазами читалось решительное и властное выражение. Подойдя к нему, я присела в реверансе и подождала, когда он заговорит.

– Вам что-нибудь нужно? – спросил он деловито, но не без доброжелательности.

– Если позволите, да, мессир, – кивнула я. – Я камеристка принцессы и только что осмотрела отведенные ей покои. Прошу меня простить, но они нам не подходят.

Молодой человек опустил письмо, которое читал, и удивленно приподнял бровь.

– Это почему же?

– Прежде чем я объясню, мне хотелось бы узнать, с кем я имею честь говорить, – спросила я, раздраженная насмешкой, скрытой за внешней любезностью.

К моему удивлению, он отвесил мне глубокий поклон, сделав рукой с письмом преувеличенный взмах.

– Ги де Мюсси, к вашим услугам, мадам. Верный оруженосец герцога Бургундского, в настоящее время – первый помощник распорядителя дома королевской семьи.

Я никогда прежде о нем не слышала, но в свите герцога было много людей, недавно получивших новые назначения, а потому державшихся напыщенно и чванливо. Этот юноша выгодно от них отличался, и я решила, что самым мудрым подходом к нему станет сила убеждения.

– Видите ли, господин де Мюсси, покои, отведенные принцессе Екатерине, недостаточно велики. Там только две комнаты и гардеробная, что оскорбительно мало для принцессы королевской крови.

– Сколько же гардеробных ей нужно? – спросил оруженосец, едва заметно улыбнувшись. – Простите, я неправильно выразился. Позвольте мне объяснить. Его светлость приказал разместить королевскую семью в пределах внутренних стен крепости – ради безопасности их величеств и высочеств. К сожалению, помещений не хватает. Даже королю и королеве комнат выделено не больше, чем принцессе. Но не волнуйтесь, свите и прислуге отведены комнаты в другой части замка. Спать в парадном зале со стражниками вам не придется.

Я с негодованием выпрямилась.

– Меня беспокоит не собственная безопасность, мессир, а безопасность дочери короля. В крепости рыцари и солдаты живут бок о бок с теми, кому они служат, однако знатная красавица должна быть надежно защищена от любой… м-м… неприятности.

Юноша склонил голову и пристально посмотрел на меня, показывая, что он понял мою мысль.

– Герцог поручил мне лично заняться обеспечением безопасности ее высочества, – без малейшей насмешки произнес он. – Мне вменили в обязанность постоянно находиться рядом с принцессой. Пройдемте со мной, и вы сами убедитесь, что покои, отведенные фрейлинам, расположены неподалеку от покоев принцессы и тоже хорошо защищены.

Замок Понтуаз был выстроен как оборонительная крепость – главный зал и донжон располагались в пределах внутренней стены, а прочие здания и хозяйственные постройки теснились между внутренней и внешней стенами. Ги де Мюсси вполголоса отдал краткие распоряжения одному из писцов и провел меня через двор к основательному каменному зданию у ворот подземного хода, который обеспечивал единственный доступ к центральной части крепости. Когда особы королевской крови посещали замок, то им отводили покои в донжоне, а в этом здании жил коннетабль замка. Ги де Мюсси сообщил мне, что на верхнем этаже он приказал разместить фрейлин принцессы.