Свадебное путешествие Лелика - Алекс Экслер

— Макс, слушай, а ты за пиццу не заплатил, что ли? Они ее в счет поставят?

— Почему это не заплатил? — возмутился Макс. — Заплатил. Он деньги сразу потребовал.

— А где тогда ты деньги взял? — бестактно спросил Лелик.

— Ну… — замялся Макс. — У меня были, — нагло сказал он.

— Откуда?

— Ну, это… я сэкономил.

— На чем?

— Да что ты все пристаешь-то? — разозлился Макс. — Недоволен, что я заплатил за пиццу? Ничего себе! Хочешь приятелям приятное сделать, а они вон как…

— Макс, — сказал Лелик стальным голосом. — Откуда у тебя бабки, мерзавец! А то ведь свет включу и буду до утра допрашивать. У тебя не может быть денег, я это точно знаю. Раз у тебя деньги, значит, у нас какие-то проблемы.

— Да нет никаких проблем, — сказал Макс. — У меня сегодня осталось. Ты же дал сто гульденов на два секса по двадцать минут, правильно?

— Правильно, — ответил Лелик.

— Ну вот, — заявил Макс. — Я одну двадцатиминутку потратил, а на второй сэкономил.

— Ты же говорил, — напомнил Славик, — о безумном сорокаминутном кайфе. У нас все ходы записаны, ты нас не путай.

— Ну, немного преувеличил, — признался Макс. — Но двадцать минут были просто суперские.

— Тогда, — сказал Лелик, — у тебя должны были еще оставаться деньги. Возвращай давай.

— Ничего у меня не осталось, — возмутился Макс. — Еле-еле на пиццу хватило.

— А на что ты их потратил? — провокационно спросил Лелик.

— Я на обратном пути зашел в один бар, — объяснил Макс. — Там пьешь пиво, а барменша — голая девка с бананом. Она такое вытворяет… Мне еще в Москве про это рассказывали, я очень хотел посмотреть.

— И как девка, понравилась? — спросил Славик. — У нее трусики какого цвета были?

— Девка супер, — ответил Макс. — Только на ней не было никаких трусиков. Она вся голая.

— Слышь, Лелик, — сказал Славик. — Он там точно был. Только вход в это заведение стоит ровно семьдесят пять гульденов, я хорошо помню. Я туда года два назад группу водил.

— Макс, — сказал Лелик грозно. — Давай колись немедленно, где ты был, а где не был.

— Ну не был я у вашей проститутки, не был, — раздраженно ответил Макс. — Мне говорили, что такой бар стоит семьдесят пять гульденов, а я его очень хотел посмотреть.

— Ну ты же заходил к ней в дверь! — вскричал Лелик, чувствуя себя оскорбленным до глубины души.

— Ну да, — сказал Макс. — Там наша девка была, российская. Я ей сказал, что денег нету, но хочется прикоснуться к чему-то родному…

— Макс, ты меня скоро уморишь, — невольно засмеялся Лелик, живо представляя себе эту картину.

— Ну вот, — продолжил Макс. — Она меня вытолкала, я и пошел в бар. Там час просидел, затем пошел к вам. У меня поэтому деньги и остались.

— Молодец, — сказал Лелик. — Но на девок денег больше не проси. Не дам. Ты упустил свой шанс.

— Мне и не надо, — сказал Макс. — Они вблизи какие-то страшненькие. Хотя эта была ничего. Но не на пятьдесят гульденов. Гульденов на семь с половиной, не больше. У нее на правой сиське…

— Все, хорош болтать, — прервал его Лелик. — Спим.

— Сытые, обдолбанные и местами засексуаленные, отправились они в объятия Морфеича, — произнес Славик с интонациями Гомера.

— Попрошу без комментариев, — сурово заявил Лелик. Славик замолчал. Макс немного повозился в своей постели и тоже притих.

Через десять минут в номере все уже спали.

Музей секса

Первая ночь на гостеприимной голландской земле прошла для Лелика как-то сумбурно. Спал он плохо и мучительно. Снились Лелику стаи летящих по небу косяков, вздымающиеся до самого неба торты с коноплей, а также девки всех мастей, объемов и возрастов, которые валялись в тортах, делали неприличные позы на конопляных деревьях, гладили Лелика по ляжке и щекотали его в паху. От всего этого бесстыдства Лелик все время ворочался, стонал, пытался проснуться, но у него никак не получалось открыть глаза и вернуться из затягивающей и блудливой сонной неги в суровую реальность.

Впрочем, в какой-то момент одна из особо бесстыдных мулаток, чья кожа пахла сандаловым деревом, вдруг резко вцепилась Лелику зубами в большой палец правой ноги, да так, что Лелик взвыл, задергал ногой, пытаясь стряхнуть обнаглевшую тетку, которая не разжимала мертвой хватки, и… проснулся, продолжая все так же судорожно дергать конечностью, на которой догорал кусочек бумаги, заботливо засунутый Лелику между большим и вторым пальцем его верными друзьями — Максом и Славиком, которые сидели рядом и умирали от хохота.

— Фантастика, — сказал Лелик потрясенно после того, как он затушил бумагу, встал и дал Максу ощутимый подзатыльник. — Велосипедик. Вы мне сделали велосипедик! Вы! Мне! — Лелик замолчал и внимательно посмотрел на Славика.

— Это все Макс придумал, — тут же сдал приятеля Славик. — Ты долго не просыпался, но при этом так стонал и ворочался, что мы решили тебя разбудить радикальным способом.

— А почему все одеяло не подожгли, а? — неприятным голосом осведомился Лелик, разглядывая красное пятно на пострадавшем большом пальце. — Как я теперь буду по городу ходить, машину вести, а? Вы совсем офонарели, друзья мои? Что за шуточки-то такие дебильные?

— Велосипедик — это всегда смешно, — робко подал голос Макс.

— Точно, — с ненавистью глядя на него, ответил Лелик. — Для всех, кроме велосипедиста. Короче говоря, если я не смогу ходить, вы меня на руках сегодня весь день будете носить.

— Да не вопрос, — заулыбался Макс. — Ты только сбрось килограмм пятьдесят, чтобы тебя хоть от пола можно было оторвать, и мы тебя куда хочешь оттащим.

— Что-о-о-о-о?!! — совсем озверел Лелик. — Да у меня лишнего веса — восемь килограмм пятьсот грамм. На себя посмотри, вобла сушеная. У тебя его не хватает килограммов восемьдесят!

— Тупые и примитивные наезды, — ответил Макс с чувством глубокой внутренней правды. — Худоба — она аристократична. А толщина — признак плебса.

— Ах плебса?!! — задохнулся Лелик. — Ну все, гад, не видать тебе сегодня моего хорошего отношения! На помойках будешь питаться!

— Что я такого сказал, что? — забеспокоился Макс. — Я ничего такого не сказал…

— Короче, — встрял Славик. — Что делаем-то сегодня? Какие планы?

Лелик отвлекся от препирательств с Максом и посмотрел в окно. Там было очень сумрачно и пасмурно. Амстердам окутал дождь.

— А сколько времени? — спросил Лелик. — При такой погоде что девять утра, что пять вечера — тот же профиль все тех же яичек…

— Одиннадцать без пяти, — ответил Славик, посмотрев на часы. — Завтрак уже проспали. Завтрак до одиннадцати.

— Ну вот, — жутко расстроился Макс. — Я так и знал, что из-за этого засони мы не позавтракаем. Завтрак же оплачен! Тут шведский стол! — и в голосе Макса послышались еле сдерживаемые рыдания.

Лелик злорадно захихикал.

— Так тебе и надо, — сказал он Максу, поглаживая все еще ноющий палец. — Это месть за мой пальчик. Ты его надолго запомнишь.

— Пальчик у него болит, у несчастного, — грубо ответил Макс, у которого сразу резко испортилось настроение. — А что человек сейчас с голоду помрет — тебе пофиг. Ты всегда был эгоист, вот что я тебе скажу. Эгоистичность, возведенная в абсолют. Посмотри на себя, Лелик, посмотри! — распалился Макс. — Ты просто олицетворение эгоизма! Ты эгоистично спишь, эгоистично ешь и ходишь! Ты эгоистично ведешь машину! Ты даже писаешь эгоистично!

— Это как? — заинтересовался Славик.

— Он широко распахивает плащ, — объяснил Макс, — занимая таким образом сразу три писсуара.

— Негодяй, — покачал головой Славик.

— Ну, — подтолкнул Лелик Макса. — А дальше? Что у меня еще эгоистичное?

— Да все, — ответил тот. — У тебя эгоистичная бородка, эгоистичные остатки волос на эгоистичной лысине, и даже твоя толстая задница эгоистично распирает джинсы. Ей, видите ли, там тесно одной. Ей эгоистично хочется на свободу. А не слишком ли жирно твоей жирной заднице — еще и на свободу?

— Слав, — сказал Лелик, — предлагаю Макса вообще больше никогда не кормить. Ты глянь, как он с голодухи излагает. Прям хоть записывай за ним и потом издавай в виде сборника «Малоизвестные философы двадцатого века».

— Я не против, — заметил Славик, — но мы тут в номере до вечера будем сидеть? Ты вообще у нас командир или что? Решай давай.

Лелик задумчиво посмотрел в окно.

— Серый туман и дождь, — процитировал он. — Светает, шесть утра.

— Вот и наступило то самое завтра, о котором я что-то слышал вчера, — с намеком в голосе продолжил Макс.

— И что вчера? — переспросил Лелик.

— Вчера ты решила-а-а-а со мно-о-о-ой не встреча-а-а-ться-я-я-я-я, — завыл Макс слова какой-то древней песенки ВИА советских времен…

— А конкретнее? — уточник Лелик.

— Мы жениться сегодня будем или нет? — в лоб спросил Макс.