Свадебное путешествие Лелика - Алекс Экслер

— А конкретнее? — уточник Лелик.

— Мы жениться сегодня будем или нет? — в лоб спросил Макс.

Лелик задумался.

— Это необходимо? — наконец спросил он.

— Да, — твердо ответил Макс. — Мы за этим приехали. Кроме того, мне обещан сегодня свадебный ужин.

— Давай так, — предложил Лелик. — Ужин будет, а жениться не станем. Но ужин будет суперский. Литр вискаря. Тебе одному.

— Нас такой дешевкой не купишь, — возмутился Макс. — Ты что, Леля, обурела? Мы сюда жениться приехали. Думаешь, мне все эти косяки и бабы с бананами нужны? Вот уж хрен. В Москве в каждой подворотне эти косяки продают…

— С краснодарским чаем, — заметил Славик.

— Ну и с краснодарским чаем, — распалился Макс, — пусть! Зато он вставляет — почище этой местной сенсимильи. А уж баб с бананами — миллион. У каждого метро стоят, торгуют…

— Что ты хочешь? — в лоб спросил Лелик.

— Я в Америку хочу, — твердо ответил Макс. — Там можно не работать, получать деньги и материть капиталистический строй, который тебе эти деньги платит. Я читал у Лимонова. А чтобы туда попасть, мне нужно, чтобы ты меня вызвал как члена семьи… Лелик, да что с тобой такое? — вконец возмутился Макс. — Мы же обо всем договорились! Обещал жениться, а сам на попятный?

— Да уж, — поддержал его Славик. — Леха, ты не прав. Здесь за нарушение обещания жениться можно и схлопотать. Европа все-таки.

— Ну, ладно, — нехотя согласился Лелик. — Зарегистрироваться сегодня сходим. Во второй половине дня. Но сначала — культурная программа.

— Точно, — обрадовался Макс. — Пожрать и два косяка.

— Под культурной программой, — ледяным тоном сказал Лелик, — я подразумеваю посещение Музея Ван Гога.

— Дался тебе этот музей, — скривился Славик. — Вчера же в нем были.

— Не в нем, а рядом, — подчеркнул Лелик. — Может, друзья мои, для вас в этом нет разницы, а для меня, как человека культурного, разница все-таки есть — посмотреть НА музей или побывать В музее.

— Тоже мне, культурный, — презрительно сказал Макс. — Напомнить тебе, что ты несчастной Моне Лизе пририсовал? Ты уж не строй из себя такого великого искусствоведа. Противно слушать даже.

— То, что я пририсовал Моне Лизе, — гордо ответил Лелик, — было выполнено с высокой художественной достоверностью.

— Ага, ага, — ответил Макс. — Особенно волосатые…

— Ну хватит уже скандалить, — разозлился Славик. — Пойдемте куда-нибудь. Что за манера по два часа сидеть и препираться? Леха, ну давай, решай быстро — куда и когда. А то я один уйду. Зайду вон в Музей секса. Его отсюда из окна видать.

— Точно! — заорал Макс. — Мы же про Музей секса забыли! Леха, вот тебе и сплошная культурная программа. Сначала в Музей секса, затем забежим на минутку в этого Ван Гога, чтобы Лелик свой культурный зуд утолил и больше нас не доставал, потом быстро женимся и танцы до утра. Как предложение?

Лелик задумался.

— Что-то он со вчера очень туго соображает, — тихонько сказал Макс Славику. Тот пожал плечами — мол, так-то оно так, но произносить это вслух мне не очень хочется, потому что именно в Лелике сосредоточены основные финансовые источники данной поездки.

— Хорошо, — наконец сказал Лелик. — Быстро что-нибудь перекусываем, затем идем в этот сексуальный музей — я его тоже хотел посмотреть, — после этого к Рембрандту.

— Ван Гогу, — поправил Славик.

— К Рембрандту мы тоже собирались, — напомнил Лелик.

— Старик, ты уж выбери что-нибудь одно, — возмутился Макс. — Или Ван Гог, или Рембрандт. Надо же меру знать, в конце концов.

— Хорошо, — решился Лелик. — Ван Гог.

— Я рад за него, — подытожил Макс, и они начали быстро собираться…

На завтрак решили время не тратить, потому что через пару часов все равно пора было уже обедать. Макс попытался было устроить революцию с народными беспорядками, но Лелик знал, как его утихомирить: друзья остановились перекусить у киоска с хот-догами, и Макс после трех бутербродов успокоился и перестал ныть. А когда Лелик ему еще купил бутылочку «Heineken», Макс совсем растаял и пришел в прекрасное расположение духа.

— Вот люблю, Лелик, когда ты такой… — Макс запнулся, подыскивая нужные слова, — такой… такой фуражированный, вот!

— Что значит фуражированный? — озадаченно переспросил Лелик, поглаживая свою лысину, на которой никакой фуражки не было и в помине.

— Фуражированный — это значит запасаешь меня фуражом, — объяснил Макс.

— Я рад, что ты рад, милый, — сказал Лелик. — В конце концов, я же на тебе должен жениться как честный человек, а это значит, что как честный человек я тебя должен покормить.

— Подпишусь под каждым словом, — с чувством глубокого внутреннего удовлетворения произнес Макс, допивая пиво и медленно трогаясь с места.

— Ну пошли уже, пошли, — заторопил их Славик. — Таким темпами мы и до вечера никуда не попадем.

— Ты нас не торопи, — величественно заявил Макс, остановившись. — Привык со своими туристами мотаться галопом по Европам. Мы — люди солидные. Мы быстро не ходим. Нас не интересует всякое это ваше историческое дерьмо. Нам главное — дух города! Его, так сказать, spirit.

— Спирита ты и так вчера достаточно принял, — уколол его Лелик. — А если ты намерен наслаждаться духом древнего города, стоя рядом с помойкой, мы идем в Музей секса без тебя.

Макс посмотрел направо. И действительно, он стоял почти вплотную к мусорным бакам.

— Кстати, — сказал он оживленно, — вы обратили внимание, как в Европе поставлено дело с помойкой? В нашей родной Москве, стоя рядом с мусоркой, мы бы уже давно умерли. Ну, или мутировали бы со страшной силой. Ну, или, по крайней мере, уши бы свернулись в трубочку, глаза навеки скосоглазились, а нос, как наиболее пострадавший, немедленно попытался бы заползти внутрь башки. А здесь я даже и не заметил, что рядом с помойкой стою. Все чисто. В воздухе, типа, пахнет весной и все такое.

Славик с Леликом, не оборачиваясь, быстрыми шагами отправились в сторону находящегося невдалеке Музея секса. Макс некоторое время постоял рядом с помойкой, глубоко вдыхая воздух и радуясь европейской изолированности мусорных запахов от населения, после чего побежал вслед за друзьями…

— Ничего не понимаю, — сказал Славик, напряженно рассматривая ряд домов. — Где этот чертов музей?

— Может, он не здесь? — предположил Лелик. — Может, ты просто перепутал, и секс теперь в другом месте?

— Да помню я отлично это место! — разъярился Славик. — Именно здесь он. Слева башня с часами, сзади пароход.

— Сзади нет парохода, — заметил Макс.

— Значит, сейчас подойдет! — разорался Славик.

— Вот когда подойдет, тогда и появится музей, — рассудительно сказал Макс. — Вероятно, должно быть сочетание нескольких факторов.

— Славик, ты не нервничай, — попытался успокоить друга Лелик. — Найдется этот музей, никуда он не денется. Даже если и не найдется, ну и черт с ним. Что мы, секса не видели? Что тебе, мало того секса, который нам каждый день доставляет Макс? Это же утрахаться можно, с Максом по Европе ездить.

Славик, однако, не обращал на слова друга никакого внимания, а все продолжал напряженно вглядываться в ряд домов, стоящих вдоль канала.

— О, пароход! — закричал Макс и показал на канал. И действительно, к причалу подходил прогулочный катерок, коих разъезжало по Амстердаму огромное количество.

— Вон он, вон! — почти одновременно с Максом заорал Славик, указывая пальцем на вход в один из домиков. И действительно, в небольшой арке входа виднелась белая скульптурка с нахально торчащим пенисом, а скромная вывеска, застенчиво торчащая на стене, гласила, что это Музей секса.

— Это он, — удовлетворенно сказал Славик. — Единственный в Европе Музей секса.

— Что-то хилый какой-то музеишко, — с сомнением в голосе сказал Макс. — Тоже мне, единственный в Европе… Да мы полчаса стояли напротив и разглядеть его не могли.

— Какой в Европе секс, — рассудительно сказал Лелик, — такой в Европе и музей.

Макс со Славиком засмеялись.

— За что тебя люблю, — сказал Макс Лелику, — так это за точность формулировок.

Лелик довольно потупился, всем своим видом изображая необычайную скромность.

— Кстати, на самом деле он не единственный в Европе, — сообщил Славик. — Уж и не знаю, почему они его так называют. Может быть, когда-то он и был единственным, но сейчас музеи секса есть в Берлине и еще, если я не путаю, где-то в Испании.

— Еще в Москве есть музей секса, — заявил Макс. — Причем не один. Это любое женское общежитие плюс один передвижной музей — закоулки у Тверской улицы.

— Ты, Макс, блядство с искусством не путай, — сказал Лелик, направляясь ко входу в музей.

— Сейчас посмотрим, какое там искусство, — пробормотал Макс, шагая за Леликом. — Что-то мне сомнительно, что за таким убогим фасадом скрывается пышное содержание.