Дьявол целует сладко (СИ) - Орлан Нари

Я уже чувствовала дыхание Мартина на своих губах. Ухватившись за последний шанс дать ответ на поставленный мне вопрос, я произнесла:

— Хочу найти способ, чтобы тебя оправдали.

Полыхающие огоньки в его черных глазах вдруг вспыхнули еще ярче.

— Шутишь? Мне уже зарезервировали сковородку в аду.

Его беспечность и насмешка разожгли во мне иной огонь — злость снова прорвалась наружу.

— Ты вправду собрался меня оставить?!

— А ты хочешь, чтобы я остался рядом с тобой?

Услышав столь прямой вопрос, я мигом отвела взгляд, будто Мартин мог прочитать ответ в моих глазах.

— Снежана, для того чтобы скрыть что-то, язык за зубами держать недостаточно. Но почему ты молчишь? Боишься не услышать взаимность в ответ?

Если он видит меня насквозь, то зачем издевается? Обида на него горькими слезами сдавила горло.

— То есть ты решила всех парней в мире променять на меня? Ты уверена? Может, еще подумаешь? У тебя есть минута на то, чтобы передумать. Взвесь все за и против.

Дрожа от злости, я подняла на него грозный взгляд. У Мартина на лице играла шаловливая, самодовольная улыбка.

— Ты ни капли не изменился, — процедила я сквозь зубы.

— Погоди, почему я должен был? На характер влияние никоим образом не распространялось. Мне просто больше не хочется творить зло. Желание поиграть с тобой никуда не делось. Тем более что ты не против.

— Я против!

— Снежана, для того чтобы отрицать очевидные вещи, одного отказа недостаточно.

Я хотела отступить еще дальше, но сделав полшага назад, уткнулась спиной в стену. Мартин поднял руки, скованные наручниками, и завел их за мою голову. Его лицо склонилось ближе к моему и замерло за несколько сантиметров до поцелуя. Несмотря на то что мне сейчас бы не составило труда выскользнуть из ловушки, я не могла пошевелиться. Возмущение требовало спорить до последнего, но желание сократить между нами расстояние было сильнее.

— Знаешь, мне действительно понадобится твоя помощь. Мои руки скованы, и мне будет сложно делать некоторые вещи. Например, раздевать тебя.

Возбуждение встрепенулось во мне и стремительно взметнулось вверх. Чувства завладели моим телом, подчинили мысли — я окончательно осознала, что пути назад нет.

— Я помогу тебе, — еле слышно пробормотала я.

В следующую секунду губы Мартина прижались к моим. Я приоткрыла рот навстречу поцелую — чувственно-обжигающему и пьяняще-сладкому. Его настойчивый язык принялся играть с моим в нечестную игру — теснил его, дразнил, контролировал. Я не смогла бы перенять инициативу, даже если б хотела. Его поцелуи будто обладали магической силой, заставляющей жертву быть согласной на все.

Но чтобы окончательно сойти с ума мне нужны были его руки — наручники смыкали его запястья за моей головой. Как же хотелось, чтобы эти руки сжимали меня в объятьях, забирались под одежду, доводили до исступления. Я готова была растерзать того человека, который додумался оставить Мартина в наручниках.

Но, с другой стороны, в этом была своя прелесть. Я словила себя на ощущении, что меня безумно заводит наша неловкая ситуация. Заводит то, что руки Мартина скованы.

Кажется, я тоже становлюсь извращенкой.

Понимание этого не смутило, а добавило смелости. Я пробралась рукой под край его рубашки к горячей коже, и короткими ноготками прошлась по твердым мышцам пресса сверху вниз, пока не остановилась у ремня. Дыхание Мартина сломалось, движение его губ замедлилось.

Он мягко разорвал поцелуй и, едва касаясь моих губ своими, прошептал:

— Не останавливайся. Опусти руку ниже.

Вместо того чтобы выполнить просьбу, я принялась на ощупь расстегивать его рубашку, дерзко улыбаясь. Мартин удивленно вскинул брови.

— Решила тоже поиграться?

Когда я расстегнула последнюю верхнюю пуговицу, провела ноготками по его груди, спустилась по прессу вниз и замерла у ремня.

— А теперь опускайся ниже.

— Ты сейчас не в том положении, чтобы приказывать, — ухмыльнулась я и повторила движение руки. По реакции Мартина было ясно одно — его заводит то, что я дразню его. И злит. Удивление в его глазах сменилось оттенками гнева, которые разбавлял огонь желания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Еще раз так сделаешь — и я разорву наручники.

— Если б ты мог, то разорвал бы их раньше, — проговорила я, двигаясь в ином направлении — обогнула его бедро и легкими царапинами по коже прошлась от поясницы к лопатке. Похоже, по спине ему нравится больше — он резко вдохнул воздух на полную грудь и испепеляющим взглядом пронзил меня так, что волна мурашек пронеслась по моему телу.

Его взгляд не оставлял сомнений в том, что сказанные им слова — правда.

— Твой друг думает, что наручники мне помешают сбежать из изолятора. Он так нервничал, что я решил не разубеждать его в противоположном. Однако теперь у меня появилась веская причина избавиться от наручников.

Мышцы на его руках напряглись. Я испуганно наблюдала за тем, как выступают вены на его висках и шее, как краснеет кожа и ярче разгорается огонь в его глазах. Вся моя уверенность мигом улетучилась, забрав с собой желание противоречить Мартину. Во рту пересохло, мысли сбились в запутанный клубок, а телом завладела ледяная дрожь. От страха я застыла, хотя разумнее было бы бежать.

Не прошло и минуты, как Мартин разомкнул руки и сбросил их с моих плеч. Цепь наручников разорвалась, но на запястьях остались раны. Мартин озадаченно взглянул на свои руки, будто не чувствовал боли и видел не свою, а чужую кровь.

Он хмыкнул, а в следующую секунду внезапно подхватил меня в воздух и забросил на плечо. Как только я опомнилась, принялась колотить кулаками по его ягодицам и, срываясь на крик, требовать поставить меня на пол.

Сейчас проснется охранник и спасет меня от этого монстра.

Но то ли он слишком крепко спал, то ли стены здесь слишком толстые — мне никто не пришел на помощь.

Мартин повалил меня на кровать — к моему удивлению, мягко и осторожно — и сразу же прижал к ней своим телом, а рот закрыл ладонью.

— Что мне теперь с тобой сделать, а?

Охваченная страхом, я мычала в его руку, пытаясь столкнуть с себя сильное тело. Полный строгости взгляд черных глаз заставлял мое сердце биться о грудную клетку как сумасшедшее.

— Если будешь меня слушаться, я не сделаю тебе больно. Сейчас замолчи и прекрати брыкаться.

Звук утонул в моем горле. Я застыла. Рука Мартина медленно сползла с моего лица. Довольная улыбка растянула его губы.

— Какая хорошая девочка. Будешь слушаться?

Я слабо кивнула, и в следующий миг Мартин впился в мои губы жадным поцелуем. Его руки нетерпеливо забрались под мою кофточку, а бедра настолько тесно прижались к моим, что я почувствовала через разделяющую нас ткань его твердый от желания член.

Истома внизу моего живота заныла сладкой болью, требуя отдаться как можно скорее. Я притянула Мартина ближе к себе, обхватывая ногами его бедра. Он разорвал поцелуй и опустился к моему уху. Влажные губы коснулись его мочки, и от соблазнительного шепота меня окатило горячей волной.

— В этот раз будет жестко. Я безумно тебя хочу.

После этих слов Мартин отстранился от меня и резкими, нетерпеливыми движениями стащил с меня джинсы и трусики. Мое тело, опьяненное желанием, тряслось мелкой дрожью. Закусив губу, я ждала, пока Мартин расстегнет свой ремень и вернется в мои объятья.

Он лишь слегка спустил штаны и сразу же накрыл меня своим телом. Я развела колени в стороны, открывая ему полный доступ к моему лону, пульсирующему до боли от жажды проникновения.

Мимолетная улыбка изогнула губы Мартина, после чего он спросил:

— Полетаем?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Огоньки в его глазах выписывали искрящиеся круги, завлекая приблизиться и поддаться их воздействию. Теряя остатки власти над своим телом, я прошептала:

— Да.

Твердый член ворвался в меня мощным толчком, и я не сдержала вырвавшийся из груди вскрик. Рука Мартина мигом накрыла мой рот.

— Тише. Ты ведь не хочешь, чтобы нам помешали.