ВОСЕМЬ МЕСЯЦЕВ ПЛЮС… - Евгений ПРИМАКОВ

Когда, например, вводились посты представителей президента в регионах и вся страна была разделена на семь округов, это справедливо воспринималось как усиление влияния центра. Но функции «супергубернаторов» с самого начала не были достаточно четко определены. Как выяснилось позже, тормозящее воздействие оказала доставшаяся в наследство Путину часть его администрации. Между тем представители президента на местах обрастали бюрократическими аппаратами, а некоторые назначали теперь уже и своих представителей в субъектах Федерации. Это может антагонизировать губернаторов, причем не только нечестных, но и тех, которые зарекомендовали себя с хорошей стороны, и таким образом превратить правильное решение в негативное.

Или возьмем, к примеру, проявившееся в новом бюджете, представленном правительством на 2001 год, стремление в максимальной степени сконцентрировать финансовые ресурсы в центре, главным образом за счет так называемых доноров (наиболее благополучных в производственном отношении субъектов Федерации), а потом раздавать все это другим регионам в виде трансфертов и субвенций, идущих в основном на потребление. Такая политика противоречит экономическому укреплению России в целом.

А «наезды» налоговой полиции на отдельные средства массовой информации – не просьба выдать необходимые документы для проверки, озвученная налоговым инспектором, которого пусть сопровождают при этом пара милиционеров, а «вброс» полицейских и спецназа в масках и с автоматами? А тяжба Министерства культуры с кинематографистами с целью забрать у них многомиллионный кинофонд, владение которым позволяет снимать многие отечественные фильмы в наше тяжелое время? А усиленная пропаганда по всем «проплаченным» каналам СМИ, что Путин опирается на выходцев из спецслужб? А обвинения, брошенные Березовским, будто из средств Аэрофлота, связь с которым он ранее решительно отрицал, проплачивалась предвыборная кампания в парламент прокремлевской организации «Единство»? А вакханалия в связи с предложением Путина принять государственную символику – в России она была до сих пор не узаконена – и в этой связи вернуться к музыке гимна, звучавшей в советский период, естественно, с другими словами? Началась широкая кампания против этого решения, привлекли к ней всех, кого только можно, включая Ельцина (!), пошли даже на грубое искажение позиции Патриарха. При этом полностью абстрагировались от того, что одновременно Путин узаконил трехцветный российский флаг, пришедший на смену красному с серпом и молотом, и российский герб с двуглавым орлом. Эти государственные атрибуты существовали до революции 1917 года.

Со всей очевидностью напрашивается вывод о целенаправленной работе определенной группы, с тем чтобы дать понять Путину: «Опирайся на нас, как это делал Ельцин, ведь мы единственные, на кого ты можешь опереться». Группа эта разношерстная, но ее объединяет стремление заблокировать Путина. Судя по реакции западной прессы, существует поддержка этой группы и за рубежом.

Конечно же, в сегодняшнем взаимозависимом мире большое значение имеет мировоззрение Путина, которое определит суть его международного курса и в конечном счете повлияет на место и роль России в современном мире.

Когда Путин был назван преемником Ельцина, на Западе, очевидно, считали, что он будет идти по накатанному пути, и это там многих устраивало. Но так не получилось. Насторожились в связи с избранными маршрутами его визитов в качестве президента – не только европейское турне, но и Китай, КНДР, Индия, Монголия, Куба.

Независимость проявилась и в первых беседах с западными лидерами. Однако это была не поза человека, возвышающегося над другими, и тем более не заявка на противоборство. Некоторые иностранные собеседники Путина, с которыми мне удалось переговорить, отмечали, что для них неожиданно раскрывался образ нового президента как политика, профессионально понимающего сложные международные проблемы, откровенного и предсказуемого. Противоречит ли такому образу настрой Путина на то, чтобы отстаивать национальные интересы России? Нисколько. Уверен в том – это явствовало и из моих разговоров с Путиным, – что даже жесткое отстаивание позиций, выгодных России, не совмещается у него со стремлением к конфронтационности.

И по знанию проблем, и по отсутствию тяги к «позе», а подчас и панибратству с иностранными коллегами Путин не является «продолжением Ельцина». Нынешний Президент России, как мне представляется, значительно более адекватный партнер для иностранных политиков.

Из бесед с Путиным – по мере отдаления от момента избрания беседы становились более откровенными – я понял, что он стремится, чтобы его шаги по укреплению российской государственности, диверсификации внешней политики или заявления о необходимости защиты национальных интересов не были интерпретированы как враждебные для Запада.

Характерна для Путина как фигуры, определяющей внешнеполитический курс России, линия в отношении ближневосточного урегулирования. Я с группой депутатов фракции ОВР был в Пензе, куда мне позвонил президент, сказав, что намерен всячески содействовать прекращению кровавых стычек и с этой целью принять участие в совещании, созванном в Шарм аш-Шейхе. По его инициативе МИД России сделал заявление о готовности нашей страны быть представленной в Шарм аш- Шейхе на том же уровне, как и другие, – туда направлялись руководители палестинцев и израильтян Арафат и Барак, президенты Клинтон и Мубарак, Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан и исполнительный секретарь Европейского союза Солана. Приглашения нам не последовало. Позже американцы в приватных разговорах ссылались на мнение израильтян, израильтяне – на американцев, министр иностранных дел Египта, извинившись, сказал, что его страна лишь представляла свою территорию. Однако Путин дал указание ни в коей мере не драматизировать ситуацию или пытаться использовать ее, «разжигая страсти». По его словам, главное – продолжающаяся готовность России использовать свое влияние и опыт для возобновления мирного процесса.

Так действовал Путин и 24 ноября 2000 года, когда в Москву прибыл Арафат, и во время беседы Путин связал его по телефону с Бараком. Это способствовало прямому контакту двух лидеров – несомненно, полезному, хотя и не положившему конец кровопролитию. Нужно отметить, что это произошло после того, как потерпела неудачу попытка свести Арафата и Барака в Вашингтоне, да и в Шарм аш-Шейхе они «общались» через посредников. Я упоминаю об этом и для того, чтобы показать, насколько непродуктивно не использовать возможности России.

Характерна реакция Путина на события, связанные с избранием Коштуницы. Твердое заявление о признании его президентом Югославии сопровождалось встречей в Белграде министра иностранных дел Иванова с Милошевичем с целью не допустить кровопролития. Путин посоветовал Милошевичу признать народный выбор, что и было сделано.

Известна негативная позиция Путина по поводу бездумного заявления со стороны руководства правительства об «откладывании» в одностороннем порядке выплаты в полном объеме долгов СССР Парижскому клубу. Путин не высказывал эту позицию публично. Но есть все основания утверждать, что он не имел никакого отношения к авторству этого, мало сказать, непродуманного решения кабинета.

А может быть, его ошибка в том, что он в подобных случаях не высказывается открыто?

Очевидно, Путин не всегда сразу может «оседлать» ситуацию: ему противодействуют немалые силы, координирующие свою деятельность и подчас вовлекающие в нее даже тех, кТо не подозревает, на кого работает.

Но все это сегодня, а завтра? Хватит ли решимости президенту последовательно проводить провозглашаемую им линию, давать справедливые оценки тем или иным действиям его нынешнего окружения, четко осуществлять кадровую политику, избавляться от людей, запятнавших себя неблаговидными поступками?

Уверен, что разрыв «генетических связей» Путина с Ельциным и его окружением неизбежен, и процесс начался. Обозначилось и новое соотношение сил в руководстве страной. Олигарх Березовский, небезуспешно пытавшийся претендовать при Ельцине на роль «серого кардинала», провозгласил, что находится в жесткой оппозиции к Путину. Далеко не убежден в том, что Путина поддерживают, тем более активно, другие члены «семьи», которые открыто не последовали примеру Березовского. Пока они затаились.

Вместе с тем ряд западных газет и журналов, вдруг возлюбив Березовского, стали прогнозировать «охоту на ведьм» со стороны Кремля. Такие прогнозы и оценки не только ни в коей мере не отражают действительности, но искусственно смещают акценты.

Многие из аппарата Путина, из числа членов его администрации, с одной стороны, пытаются понять нового лидера, с тем чтобы угодить ему, а с другой – продолжают обслуживать интересы различных олигархических групп. Подчас это уже приводит к коллизиям. 14 октября 2000 года в прессе было опубликовано открытое письмо 102 депутатов Государственной думы президенту под названием «Унять нефтяных хищников». В письме, в частности, говорилось, что «нефтяные бароны» хищнически эксплуатируют месторождения, уходят от выплаты налогов, устанавливают непомерно высокие цены на горючее на внутреннем рынке, вывозят прибыль за границу. Подписались под этим письмом представители различных депутатских групп, в том числе «прокремлевских».