За гранью тьмы - Михаил Викторович Гречанников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да кто тебе сказал, что легко? – вспылил Антон. – Виктор сделал это, потому что Он приказал! А ты знаешь, что это такое, когда Он приказывает? Ты не можешь сопротивляться, ты просто идёшь и делаешь! Не надо нас осуждать – мы выбрали служение Ему, чтобы уберечь Землю, никто не знал, что придётся людей убивать!
Володя шикнул на нас и прислушался. Потом повернулся и строго сказал:
– Вам надо идти, и поскорее. Нельзя, чтобы вас теперь поймали.
– Пойдём, – позвал Антон. – Мы ведь уже решили, что будем делать. Так давай сделаем всё поскорее.
Он снова исчез в тёмном дверном проёме, а я всё стоял, сжимал в руках бумажник и кипел от бессильной злобы.
– Иди, – поторопил Володя. – С этим ничего уже не поделаешь. Надеюсь, теперь у тебя не будет проблем, чтобы выбраться из города. Когда всё это закончится, конечно.
Не зная, что ответить, я кивнул и шагнул в дверной проём. Там, в белом свете фонарика Антона, я увидел широкую лестницу, пролётами спускающуюся вниз.
– Опять лестница! – застонал я.
Дверь за спиной захлопнулась, и стало ещё темнее.
– Тут не глубоко, не боись, – сказал Антон. – Держи и иди за мной.
Он протянул мне маленький фонарик.
– Куда мы идём?
– Мы пройдём по тоннелю до нашего дома. Точнее, до того, что осталось от дома…
– У вас есть подземные тоннели?!
– Ну конечно. Мы контролируем этот городок уже больше двухсот лет. За это время люди хорошо обустроились, создали себе пути для отступления.
– Впечатляет. Не так, конечно, как убийство людей, но впечатляет.
– Слушай, перестань, а? – вспылил Антон. – Я лично никого не убивал! Перестань выговаривать за это мне!
– А кому мне ещё выговаривать? – спросил я в ответ, спускаясь. – Володе этому ты мне не дал повыговаривать. Остался только ты.
– Я не хотел её смерти. И не стал бы её убивать. Точнее, постарался бы… Ну, ты понял.
Лестница была невысокая, всего четыре пролёта. От площадки внизу шёл тоннель с серыми бетонным стенами и потолком. Антон, не задумываясь, шагнул в него, и я последовал за ним.
– Я и правда начал было думать, что вы нормальные, – сказал я. – Человечные, что ли. Готовы жертвовать своей жизнью ради спасения мира. А на самом деле у вас даже своей воли нет. Вам приказывают убить знакомого человека, и вы бежите исполнять. Для Разума-то мы все, наверное, тараканы, не более того. Может, даже и менее. Но вы! Вы же люди!
– Что ещё скажешь? – зло спросил Антон, не оборачиваясь. – Давай, расскажи мне ещё что-то, чего я не знаю! Ты совсем тупой, или только притворяешься? Я же сказал тебе: мы не выбираем, что делать, нам приказывают. Мы служим Ему, мы Его глаза и руки. Он… – Антон осёкся, помолчал, потом продолжил тише. – Он понимает, что мы делаем. Он тоже не рад, что приходится нас на это толкать. Да, так, как мы, не понимает, но он чувствует то, что чувствуем мы, так что в целом, я думаю, понимает. Но выбора другого нет.
– Не верю я, что прям совсем нет другого выбора. Не верю, что нельзя было не закалывать консьержку.
– Не знаю я. Может, и был другой вариант, а может, и не было. Это надо было бы у Виктора спросить, да только ты его сжёг. А это, кстати, твоим моральным принципам не противоречит? Ты же человека живьём сжёг!
– Это – другое! – возмутился я. – Вы заставили меня туда идти, вы пожертвовали мной ради своих целей, и не тебе возмущаться, что я защищал себя. А Виктор пришёл на дом к той женщине и зарезал её, беззащитную! Нашёл, что сравнивать…
Я выругался. Не полегчало, и я выругался ещё несколько раз. Тем временем мы дошли до перекрёстка, где наш тоннель пересекался под прямым углом с другим. Мы свернули налево и пошли дальше. Похоже, Антон неплохо знал дорогу.
– Хорошо хоть, – продолжил я, – этот твой Володя мне бумажник вернул. Он, кстати, кто вообще?
– Володька? Числится в гостинице подсобным рабочим, но по факту он и электрик, и сантехник, и слесарь, и бог его знает, кто ещё. Золотые руки у человека.
– Володька Золотая Ручка, – пробормотал я про себя.
На следующем перекрёстке мы свернули направо. Потом миновали два перекрёстка и на третьем снова свернули налево.
– Да тут целая сеть тоннелей! – удивился я.
– Да, большинство из них при Совке построено. Причём в начале века. Я так и не знаю, зачем, это надо у старших спрашивать. Виктор вот всё знал…
– Погоди-ка. – Я остановился. – А разве военные не знают об этих тоннелях?
– В теории – могут знать, – легкомысленно ответил Антон. – Но на самом деле мы постарались удалить информацию о них из всех возможных источников. Наверняка военные считают, что тоннель давно уничтожен.
Мы прошли ещё несколько метров и остановились у ржавой вертикальной лестницы. Наверху она упиралась в круглый люк.
– Вот мы и на месте, – сказал Антон. – Так, ладно. Я иду первым. Дам тебе знать, всё ли нормально. Не знаю, сможем ли мы выбраться из-под завала, но попытаться надо.
– А может, вылезем в другом месте? – предложил я.
– Здесь выходы ведь не у каждого дома. Этот – ближайший к дому Игната. К тому же, наш дом, скорее всего, уже обыскали, и сейчас он никому не нужен.
– А ты уверен, что они не нашли лаз в катакомбы?
– Если бы нашли, мы бы сейчас здесь не стояли. Ну ладно, я пошёл. Жди.
Он повесил фонарь на пояс и легко взобрался по лестнице. Я услышал приглушённый скрежет металла по бетону, увидел, как Антон наполовину исчезает в люке. Потом послышался глухой стук, и Антон пропал из виду.
Я простоял на месте минут десять, не зная, что мне делать. Когда уже нужно прекращать ждать и бежать назад? Мы с Антоном не договорились о времени ожидания. Путь обратно я помнил, так что к гостинице вернуться бы смог. Вопрос в том, что бы я стал делать дальше. Вспомнив о Володе, я вытащил из кармана бумажник и проверил содержимое. Водительское было на месте, пластиковые карты там же. Денег было несколько тысяч,
