Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд» - Николас Шэффнер

* * * *

В день выхода в свет «A Saucerful Of Secrets» ПИНК ФЛОЙД отыграли хедлайнерами на первом английском открытом для всех желающих рок-концерте в лондонском Гайд-парке. Так было положено начало традиции, впоследствии получившей известность благодаря THE ROLLING STONES и недолго просуществовавшей супергруппе Эрика Клэптона и Стива Уинвуда BLIND FAITH. Именно Питер Дженнер и Эндрю Кинг задумали и осуществили это мероприятие, им же пришлось уламывать опасавшегося вандализма управляющего королевскими парками.

Тем не менее, как сардонически заметил Мейсон, именно магнат шоу-бизнеса Роберт Стигвуд, в конце концов учредил «какую-то золотую награду за постановку бесплатных концертов в Гайд-парке, поскольку считал, что выступление BLIND FAITH было первым… Вот, в двух словах, история «Blackhill». Все дело на самом деле «закрутили» Питер и Эндрю».

Триумфальное представление ФЛОЙД в Гайд-парке, во многом, помогло им вернуть себе доброе имя — в определенной степени благодаря диск-жокею Джону Пилу, который прежде был короток на расправу с коллективом, лишившимся Барретта. «В наше суровое время такие слова звучат довольно глупо, но это был своеобразный религиозный опыт, — девять лет спустя признался Джон Пил, — это было восхитительно. Они исполняли «Saucerful Of Secrets» и другие вещи, казалось, они заполнили собой все небо… и находились в абсолютной гармонии с плеском волн и шумом деревьев и прочее, и прочее. Похоже, это было безукоризненное представление, самый лучший концерт, на котором я когда-либо присутствовал» (здесь необходимо добавить, что лишь немногие из живущих на этой планете людей посетили больше концертов рок-музыки, чем господин Пил).

В то время как концерт в Гайд-парке стал настоящим подлинным прорывом, одним (и едва ли не единственным) фактором выживания группы было превращение ЛЮБОГО шоу ПИНК ФЛОЙД в «событие» в прямом смысле слова. Подобное достижение было еще более значительным в свете отсутствия на сцене такой звездноподобной фигуры, как Барретт. Как едко заметил Гилмор (уже после разрыва с Уотерсом): «У нас не было Роджера Долтри (Roger Daltrey) или Мика Джэггера (Mick Jagger). Все, чем мы располагали, — так это басист, который с недовольным видом топтался рядом и корчил рожи».

Они также могли похвалиться самой лучшей и ультрасовременной звуковой системой в рок-музыке. Самая известная ее часть: квадрофонический «Азимут координатор» (Azimuth Co-ordinator) переводил музыку в плоскость трех измерений, систематически посылая сигнал — звуковые эффекты или соло — таким образом, что они звучали либо за спиной слушателей, либо по всей аудитории, создавая ощущение полноценного присутствия в самом центре всего происходящего даже для тех, кто находился в последних рядах. Чтобы уяснить значение слова «азимут», Уотерсу пришлось заглянуть в свой словарь: «Угол между плоскостью меридиана точки наблюдения за небесным светилом и вертикальной плоскостью, проходящей через эту точку и наблюдаемый объект». Вряд ли в это можно врубиться так просто.

Хотя из-за тяжелого финансового положения ФЛОЙД пришлось в 1969 году временно прекратить световые шоу, на концертах не только демонстрировались фильмы, но использовалось множество любопытных визуальных эффектов. Во время июльского выступления в Ройял Альберт-холле, получившего название «More Furious Madness From The Massed Gadgets Of Auximens», кто-то выскочил в костюме гориллы, стреляли из пушки, а кульминационным моментом стал взрыв пиротехнического снаряда с розовым дымом. На этом шоу старый кембриджский друг ФЛОЙД Тим Ренвик, чья группа QUIVER (после того как они стали клиентами Стива О'Рурка) выступала в качестве «разогревающей», находился под сильным впечатлением от эпизода, напомнившего ему первую группу Питера Дженнера — АММ.

«Под ритмичный стук молотков и повизгивание пилы они соорудили стол, — вспоминает Ренвик. — Когда это было сделано, роуди вышли на сцену с чайником и включили транзисторный приемник, пододвинув к нему микрофон, и вся публика слушала то, что в этот момент было в эфире, пока ребята пили чай. Потрясающе, действительно здорово».

«Меня всегда интересовало то, чем они занимаются. Я видел столько самых разных их шоу за все годы. Каждое выступление, даже если оно не становилось нокаутом в музыкальном отношении, все равно выглядело событием, чрезвычайно специфическим, особенным. Я всегда этим откровенно восхищался».

На подобных концертах ФЛОЙД уже выстраивали свои представления как циклы песен с двух альбомов и называли их соответственно «The Man» и «The Journey». Первая программа должна была показать один день из жизни типичного британца. Она начиналась утренним эпизодом, затем показывалась работа, перерыв на чаепитие (сцена, описанная Ренвиком), дальше шла кульминация: наступление сумерек — времени, которое жители болотистой местности в Кембридже называют «ummagumma», и, наконец, сон с неизбежными видениями и ночными кошмарами.

Горюющие об этих двух пропавших шедеврах коллекционеры извещаются, что обе сюиты (за исключением специально написанных инструменталов, таких, как, например, мейсоновский номер на ударных «Doing It») были составлены на основе материала как уже выпущенных, так и планировавшихся альбомов. Например, «Рассвет» («Daybreak») из программы «Человек» («The Man») теперь более известен как «Grantchester Meadows», а «Ночной кошмар» («Nightmare») — как «Cymbaline». Точно так же в «Путешествии» («The Journey»), представлявшем фантастическое путешествие через «Розовые джунгли» («The Pink Jungle»), на поверку оказавшиеся «Pow R. Toс H.», звучала и «The Narrow Way».

ФЛОЙД, повернувшись от возвышенного к смешному (в их понимании), в конце 1968 года еще раз испытали судьбу в хитпараде синглов с композицией Роджера Уотерса «Point Me At The Sky», здорово похожей на «Lucy In The Sky With Diamonds» THE BEATLES. Тем не менее, классикой и вехой в истории группы стал попавший на вторую сторону сингла джем-сейшн, сыгранный под влиянием момента. Он стал еще одним кирпичиком в фундаменте, закладываемом самобытным звучанием группы.

Так же, как и другие произведения ФЛОЙД, «Careful With That Axe, Eugene» состоял, по словам Гилмора, «по сути из одного аккорда. На него накладывалась фактура в соответствующей тональности, то понижая его, то повышая … это больше связано с динамикой». На этот раз преобладающими эмоциями оказались чувства опасности и страха, получившие отчетливое звучание в «Eugene», которая долгое время оставалась «гвоздём» программы (переименованный в «Beset By Creatures Of The Deep» — «Осажденный созданиями из глуби», этот номер входил в сюиту «The Journey»). По сравнению с той жутью, звучащей на концертах ФЛОЙД, первоначально трэк был, по определению Мейсона, «необычно мягким и ритмичным».

Немногим удалось услышать его в то время: сингл был встречен с таким же безразличием, как и его предшественник. Но и тогда, вспоминает Мейсон, ансамбль «ни разу не поддался чувству, что все кончено, даже после того как с треском провалились два сингла».