Практикум по привороту или мама-одиночка для двоих (СИ) - Созонова Юлия Валерьевна

Все испорченные, не зависимо от того стояли они под защитой или нет, и где стояли.

Ну так я к чему это вспомнила-то… Вопль, отразившийся многократным эхом от уцелевших стен, уж больно сильно напоминал мне крик куратора, заставшего идеалистическую картину по возвращению от ректора: я в саже, волосы дыбом, остальная группа по углам прячется, а драгоценные и не очень ингредиенты полетели псу под хвост, с моей лёгкой руки. В нём было столько откровенной жажды чьей-то крови, ярости, боли и затаённой мстительности, что аж до жути захотелось забраться к кому-нибудь на ручки.

Хотя единственный кандидат упорно отсиживается в горке. Ну да, в случае чего его там не заметят, да. А мне вот встречаться с источником таких диких криков не хочется от слова «абсолютно». Это ж не куратор, который вкатал отработку и успокоился, потом снова отомстил и, снова, успокоился. Это я могу пережить.

А хищника, который сейчас громогласно ревёт где-то в глубине катакомб, я впервые в жизни вижу, в смысле слышу, и совершенно не представляю, на что он способен и чем знакомство с ним грозит нашей маленькой, скромной компании.

- Надо делать ноги, - «умная» мысль прозвучала оттуда, откуда, собственно, её никто не ждал. Мы с Орфелией дружно с изумлением посмотрели на необычайно серьёзного Ириса, успевшего разжиться туго набитой сумкой и теперь сосредоточенно разглядывающего потёртую карту.

Взгляд зацепился за желтоватый кусок пергамента в его руках. С планом. С подробным планом чёртовых катакомб, в которых мы, по вине одного раздолбая потерялись, нажили себе смертельных врагов и, на перспективу, очередную отработку если нас поймают за творящимся нашими руками беспределом.

- Ирис, - тихо, вкрадчиво протянула, нашаривая за поясом очередную колбу с успокоительным. Если не мне, то Валессу оно точно понадобиться. Как только боевой маг соизволит выбраться из своего укрытия.

- Аюшки? – химеролог поднял взгляд, недоумённо уставившись на поджавшую губы Орфелию, аккуратно и не спеша закатывающую рукава рубашки. Некромант молчала, но молчание это было столь выразительно, что я ни капли не удивилась, заметив пробегающие по перчаткам зелёные искры.

И могильным холодом потянуло. Явный намёк на то, что адептка Дайер изволит пребывать в состоянии холодной, хорошо контролируемой ярости. Впрочем, у меня у самой волосы потрескивали, демонстрируя всю степень моего недовольства сложившейся ситуацией. Я вот так сразу и не скажу, что синеволосому ироду будет лучше: столкнуться с затаившим злобу и обиду некромантом или же на собственной шкуре ощутить, каково это стать жертвой алхимических экспериментов. Причём непрекращающихся.

Доброта и любовь к ближнему своему у меня в данный момент стеснительно помалкивали, предоставив свободу действий мстительности и злопамятности.

Как там говорил мой куратор? «Не-е-ет, адептка Руса, покушаться на меня – это не самый приятный способ самоубийства. Я ж убивать вас не буду… Я просто отомщу. И забуду. А чего помнить-то? Мёртвые ж ничего уже испортить не могут!»

Вот сейчас, глядя на этого красавца, я от всей своей души понимаю собственного научного руководителя. Даже сожалею о том, что столько неприятностей своими экспериментами ему доставила!

- У тебя была карта, да? – тихим, ничего хорошего не предвещающим голосом осведомилась, припоминая план по исследованию эффекта резонанса векторов амулета-погодника и незавершённого боевого заклятья. Кажется, там не хватало исключительно добровольца для проверки выдвинутой теории.

- Ну да, - простодушно заулыбался Ксандр, смущённо почесав затылок и спрятав пергамент в нагрудный карман. И невинно глазами похлопал. – А что такого? Каждый адепт нашего факультета имеет при себе две карты: Оранжерей и Катакомб. А для первокурсников ещё и план территории Факультета имеется. Чтобы не потерялись в случае чего и на что-то опасное не нарвались! Это же обычная практика! Что такого-то?

- Действительно, - непринуждённо, в чём-то нежно и даже ласково приговорила Орфелия, небрежным жестом стряхивая несуществующие пылинки с плеча. Глянула оценивающе на Ксандра, словно мерки на гроб снимая (видела я подобный взгляд у местного могильщика) и деланно пожала плечами. – Что такого? Да, собственно, ничего, мой любезный друг. Кроме, пожалуй, двух незначительных моментов, которые кое-кто по собственному разгильдяйству и в виду изрядно ограниченного мышления забыть изволил. Никаких ассоциация не возникает, нет? – и демонстративно щёлкнула пальцами, создавая над кулаком шар зелёного цвета.

Восхищённо присвистнула. Сырая магия Смерти, да ещё в такой концентрации и с такой лёгкостью контролируется. Определённо, память меня не подвела и это действительно те самые перчатки!

В душе шевельнулась чёрная-пречёрная зависть. Ещё бы! Каждый адепт так или иначе мечтает об особом инструменте, позволяющем значительно сократить как затрату магических сил, так и время работы над заклинанием, печатями или же зельем. В моём случае это были перчатки из тонко выделанной кожи, желательно магического зверя, обладающие природным защитным элементом. Их вымачивали в специальных составах, кроили исключительно на заказ, и каждая была истинным произведением искусства. На сам материал наносились рунические надписи, складывающиеся в фундаментальные основы, причём универсальные и подходящие под все существующие направления магии.  Начиная от таких узких специализаций, как артефакторика или же алхимия, и заканчивая боевой и бытовой магией.

Только представьте! Вместо трёх часов на выведение магической формулы, для начала взаимодействия ингредиентов, уходит меньше часа. И то, большую часть этого времени, вы тратите на нарезку составных частей зелья, попутно уже закладывая магическую подоплёку процесса варки и создания! Воистину, мечта каждого уважающего себя зельевара!

Правда, не достижимая. Потому как стоили такие игрушки баснословно дорого, пускай и окупались сравнительно быстро.

- Позвольте вас поправить, адептка Дайер, - раздалось откуда-то сбоку и на свет божий из темноты вынырнул боевой маг. Взъерошенный, чумазый, местами поцарапанный и жутко мятый. Но вполне себе живой, и очень, просто жутко недовольный как жизнью в целом, так и некоторыми поступками отдельно взятого химеролога.

С любопытством оглянулась по сторонам, пытаясь понять, когда и как он успел выбрать из горки, да так, что мы ничего не заметили? Но не найдя никаких подсказок, вновь вернула своё внимания изрядно побледневшему Ирису.

Тот выглядел всё так же жизнерадостно, но уже не настолько уверенно, как прежде. Стоял, судорожно комкал в руках драгоценную карту, бегал взглядом по пещере, в поисках выхода и открывал то и дело рот. Видимо, пытался подобрать слова, вот только оные никак не желали находиться.

Надо признать, у меня оправданий для такого поступка тоже не нашлось. И это не смотря на весь, достаточно обширный опыт. Впрочем, ладно я, от моих ошибок страдали исключительно собраться по ремеслу и куратор, как ответственное за мою учёбу лицо. Уж сколько я ему нервов потрепала, седых волос прибавила…

Рассеянно почесала шрам на запястье, чуть ниже локтя, оставшийся после одной из отработок под руководством этого добрейшей души человека. Нет, куратор не считается. Его не жалко. Потому что без ответа он не одну мою выходку не оставил, устраивая изощрённую, законную, а самое главное почти незаметную постороннему глазу месть!

Склонила голову набок, прищурившись и пристально разглядывая синеволосого. Ксандр, кажется, только сейчас начал понимать в какую художественную яму он умудрился шагнуть. Одно дело доводить до белого каления боевого мага, у которого есть явный фактор сдерживания в моём скромном лице. И совсем другое дразнить такого дракона как некромант, да ещё и некромант в самом так сказать расцвете сил, с багажом родовых и благоприобретённых знаний.

Судя по тому, с каким предвкушением Орфелия размяла пальцы, для бедняги химеролога составлен целый перечень возможных способов казни. И умервщление среди всего этого списка – далеко не самый лёгкий и безболезненный вариант. Уж насколько у меня богатая фантазия, но и она, зараза такая, пасует перед тем исследовательским интересом, что зажёгся в её глазах!