Практикум по привороту или мама-одиночка для двоих (СИ) - Созонова Юлия Валерьевна

Почерк был разный, комментарии пестрили подробностями, датами и именами. А местами даже содержали графические иллюстрации, кривые, но вполне узнаваемые. Такие иногда мой куратор оставлял в конце моих практических и письменных работ, когда по его личному мнению там звучали несусветные глупости. Я отвечала ему тем же, свято веря в собственную правоту. Помнится, у меня дома хранится десятка два листов, исчёрканных синими и красными чернилами. На память и для будущего поколения, как сказала тётушка Ви.

Повела плечами, подавив нервный смешок. Нас в том налёте трое участвовало. Но этого хватило, что бы три старших курса в полном составе ходили на цыпочках, боясь лишний раз дохнуть в сторону преподавателей. Не смотря на всю любовь к изощрённым экспериментам, почему-то никому не улыбалось стать очередным пособием для претворения в жизнь всех тайных фантазий и мечтаний наших уважаемых профессоров и магистров.

Алхимики народ осторожный… И инстинкт самосохранения, в отличие от некоторых, нам отнюдь не чужд. Особенно, когда вопрос касается собственной драгоценной шкурки.

- О-о-о-о, друг мой! – Ирис только что слезу умиления не пустил, вышагивая из созданного им круга и в несколько пасов руки активируя оный. С его пальцев слетела парочка синих искр, высвечивая руны и катрены. Полюбовавшись результатом собственного труда, химеролог страдальчески вздохнул. – Знаете, мой дорогой боевой маг, к моему несчастью, отработка – это уже повод для паники. У магистра Ренье настолько заковыристая и извращённая фантазия… Нет, ну ты же слышал, он меня гербологам сдать на опыты собирается! И это, между прочим, малая часть из его личного перечня мероприятий, запланированных на мой личный счёт!

Мы втроём обменялись понимающими взглядами. И хотя где-то в глубине души топталось робкое сочувствие, под ручку с солидарностью к товарищу по несчастью и учёбе в данной Академии, жалко Ириса не было совершенно. По двум вполне серьёзным причинам.

Во-первых, изворотливости, хитрости и выдумке синеволосому не занимать. А во-вторых, во всех своих проблемах, неприятностях и трудностях, в том числе в общении  однокурсниками и учителями, Ирис виноват сам. И судя по довольному лицу, нисколько не расстроен данным фактом, ну вот ни капельки.

Совесть у него тоже в летаргическом сне, причём многолетнем, беспробудном и тщательно оберегаемом.

- Я не удивлена. Ни капли, - Орфелия тонко усмехнулась и похлопала ладонью по бедру, ласково протянув с нежной улыбкой. От которой меня пробило дрожью лёгкого страха, уж больно многообещающе она выглядела.  -  Быстрее, мой ненаглядный мазохист, с комплексом всеобщего любимца! Дай мне карту, и мы дружно убегаем отсюда, в целости и сохранности. Пока у нас у всех не образовалось энное количество самых разнообразных неприятностей, на любой вкус и цвет!

- У вас, некромантов, с чувством юмора явные проблемы, - опасливо  выдал Ксандр, всё-таки вытаскивая предмет спора из заднего кармана и протягивая его Дайер. Та двумя пальцами, с лёгкой брезгливостью на лице, взяла карту и начала сверяться по ней с собственными записями в миниатюрном блокноте. – И с благодарностью. И с сопереживанием ближнему своему. И…

- И с терпением, - поддакнула Орфелия, вновь глянув на парня взглядом опытного ритуалиста, примеряющегося к будущей жертве. – И с жалостью. И с любовью к ближнему своему. У нас вообще с эмоциями, состраданием и чувствами большие такие проблемы. Рекомендую не проверять, насколько они серьёзные. Опыт тебе не понравится, определённо, - бросив насмешливый взгляд на нас с боевым магом, она иронично вскинула бровь, добавив. – Алхимик и боевой маг нежнее… Намного нежнее в вопросе членовредительства.

И вот тут Ирису бы промолчать, но, то ли лимит разумного поведения оказался исчерпан, то ли ему шило в одно место воткнуть успели, пока мы не видели… В общем, адекватное поведение химеролога элегантно сделало ручкой и этот раздолбай не придумал ничего лучше, чем на  голубом глазу поинтересоваться:

- Было на ком сравнить что ли?

Повисшую тишину нарушало лишь гудение рунного круга, смущённое покашливание Валесса и моё скептическое хмыканье. Почему смущался боевой маг – понятия не имею, а я вот испытывала некоторые сомнения в том, что наш сработавшийся в экстремальных условиях дуэт может оказаться, как выразилась Орфелия, «нежнее». Это, в каком-таком, интересно, месте и когда? Во время разрушения лабиринта или в тот миг, когда Валесс несчастного Хобра вырубить умудрился, попутно меня чуть не придавив?

Или во время создания той милой горки из останков местной живности?

Дайер выпад химеролога проигнорировала. Наградила многозначительным взглядом и вернулась к изучению собственных записей, периодически продолжая сверяться с картой. И даже ухом не повела, когда где-то в непосредственной близости от нас раздался ужасающий грохот, перемежавшийся очень виртуозными ругательствами на нескольких языках. И к своему священному ужасу я опознала в одном из них вкрадчивый баритон магистра Картса. А это уже не есть хорошо! Особенно, когда его словам начал вторить разъярённый рёв ректора, суливший найденным нарушителям спокойствия катакомб не просто кары небесные, а полный список инквизиторских пыток! Тех самых, что запечатлены на страницах толстенного сборника старинных преданий под названием «Молот Тьмы»!

- Орфелия, пора линять! – подлетев к некроманту, дёрнула её за рукав, привлекая к себе внимание. – И не смотри на меня, я не попугай, но эта фраза самая популярная и не теряющая актуальности в последние полчаса!

Очередной взрыв раздался совсем уж близко, заставив нас дружно подпрыгнуть от неожиданности, а химеролога ещё и резко побледнеть. Ирис смотрел в темноту коридора круглыми от страха глазами, периодически меняя цвет с бледной синевы, на модную окраску «лягушка болотная оригинальная».

Оригинальности добавляли синие волосы на голове.

Окинув нас оценивающим взглядом, Орфелия вздохнула, убрала блокнот и карту в карман форменной куртки и, схватив меня за руку, потащила в противоположную от грядущих неприятностей сторону. Успев бросить парням через плечо:

- Не отставать. Кто отстанет, тот пожалеет, что его не съели местные представители фауны.

Вот уж не знаю, что именно подействовало: тот равнодушный и излишне спокойный тон, которым была произнесена данная фраза, а может всё дело в заискрившей и потухшей конструкции, созданной Ирисом… Но не успели мы с некромантом сделать и десяти-пятнадцати шагов, как нас с двух сторон подхватили крепкие мужские руки и потащили вперёд со скоростью дракона, укушенного мантикорой за хвост!

И ладно, я не удивлена тем фактом, что меня себе присвоил Валесс, я бы удивилась, будь оно иначе. Но каким образом Ксандр додумался подхватить на руки Орфелию, я ума не приложу. И самое страшное, она ж ему это позволила!

- Налево, - негромко командовала Дайер, нисколько не смущаясь того факта, кто её тащит. – Прямо. Ещё прямо. Направо. Ещё раз направо. Ещё раз направо… Будешь распускать руки, сломаю.

- Кого? – недоумённо переспросил Ирис, тем не менее, прекратив попытки незаметно погладить свою ношу по важным стратегически местам.

- Учитывая, что в человеческом теле двести шесть костей, у тебя есть возможность определиться, какие из них не так сильно дороги твоему сердцу, - поправив перчатки, Орфелия с безмятежной улыбкой указала на неприметный тупичок. – Туда. И  побыстрее. Магистры впервые за много лет нашли себе возможность развлечься и скинуть лишнее напряжение. Я искренне сочувствую обитателям катакомб и так же искренне не желаю занять их место!

- А почему… Ай! – прилетевшая оплеуха отозвалась колокольным звоном на всё подземелье. И ведь понимаю, что это всего лишь иллюзия, но как же греет душу обиженное выражение лица химеролога!

Теперь я отчего-то прекрасно понимаю ту милую даму из гербологов… Его обаятельная невинность и отточенная глупость, вкупе с развиваемым разгильдяйством и любовью к неуместным шуточкам и приколам воистину адская смесь!