Душа без признаков жизни - Софи Баунт

— Я бы тоже так думала.

— Серьезно? — Он расплылся в сладкой улыбке и взял ее за подбородок. — Женщин у меня было более чем достаточно. — Марлин скривила уголок рта, и Андриан захотел откусить себе язык.

«Браво! Не мелочись. Расскажи все подробности своей интимной жизни, испорть всё к хренам окончательно», — мысленно выругал себя Андриан и реабилитировался:

— Но не таких, как ты, Мари… Ты потрясающая.

Она провела мокрыми пальцами по его скуле. Теплое дыхание оказалось у самого уха, а шепот девушки буквально завибрировал внутри:

— Останься сегодня со мной…

Хотелось что-то ответить, нечто важное, правильное, — то, чем нельзя разбить сердце, и то, что сдержит опрометчивый порыв — но в сладком дурмане от ее слов Андриан притянул Марлин ближе, а голова непослушно потянулась вниз. Несколько дюймов — и мир погаснет. Взорвется и родится вновь. Всего несколько дюймов отделяет от вспышки огня, которая разорвет тело и вытащит на свет необузданное, первобытное желание — тогда никто не сумеет его остановить.

Ладонь девушки очертила контур лица. Один вдох, одно прикосновение — и всё расплылось жемчужным туманом…

Марлин прильнула к его губам.

Следующие несколько минут Андриан растворялся в ней, целовал жадно, со всей страстью, которая копилась и будто не могла вырваться наружу до этого дня. Он крепко прижимал ее к себе. Скользил губами по лицу, ласкал языком шею и снова терзал рот неудержимым, безумным поцелуем. Он вдыхал ее запах. Море. Жасмин. Сирень... Тело ныло, молило о продолжении, с болью вопило: не медли! Дождевые капли скользили по разгоряченной коже. Становились теплыми. Спадали вниз…

Марлин обвила руками его мокрую шею, запустила пальцы в потемневшие русые волосы и приподнялась, прижалась всем телом.

Никогда еще Андриан не чувствовал такую жажду стать с девушкой одним целым, такую мучительную тягу завладеть кем-то, едва удерживаясь на грани от того, чтобы не сойти с ума. Он так остро вожделел ее, так болезненно и лихорадочно, отчего дрожал. Но затем подступило жуткое осознание того, что он творит...

Мир утонул… Выстрел… кровь… черная тень падает на асфальт…

Стало трудно дышать.

В разуме прорисовались все последствия, которые постигнут Марлин по его вине. Неожиданно для самого себя — он прервал поцелуй.

— Мари, я не имею право так поступать с тобой. — Андриан отстранил девушку за плечи и всмотрелся в заблестевшие глаза.Серебристые. Словно луна в ночи. — Из-за меня ты попала в беду, а если мы продолжим встречаться — это повторится.

— Ты не хочешь меня видеть?

Пылко дыша, Марлин крепко сдавила его пальцы.

— Отношения со мной принесут тебе боль. Просто забудем о нашем знакомстве... — В горле затрепетала нервная судорога. — Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. Ты должна похоронить в памяти все мысли обо мне. Между нами ничего не было, и будет лучше, если так и останется.

— Я хочу быть с тобой. Мне всё равно! — Она сцепила руки на его шее, по которой ручьями лилась дождевая вода. — Разве ты не хочешь этого? Разве... разве ты совсем не хочешь меня?

— Ты даже представить не сможешь, как я тебя хочу, и… О, мой бог! Что я хочу сделать с тобой, Марлин...

Андриан закатил глаза и тяжело вздохнул.

— Но...

— Но этого не будет. Нельзя мне даже думать о тебе! — Сердце колотилось, и он не мог вспомнить, чтобы слова когда-либо было так тяжело произносить. — Если я разрешу... разрешу себе быть с тобой, то ты пропадешь! Я... я не Феликс… Я не смогу ничего тебе дать, понимаешь? И никогда даже близко с ним не сравнюсь. Весь последний год я пытался измениться, но новая жизнь не позволит дать тебе то, что я хочу. Я еле свожу концы с концами, Марлин! Я не тот человек, который сможет позаботиться о тебе. И не выдержу боль от осознания этого.

На ее ресницах собралась соленая влага, смешиваясь со слезами грозовых туч. Андриан почувствовал, как разлагается изнутри, раскалывается и рассыпается мелкой мозаикой. Сейчас он готов был вырвать себе сердце и бросить под ноги Марлин, только бы не видеть ее слезы из-за него.

— Прощай… Мари… — выдавил из себя Андриан: тихо и горько. Единственные слова. Поцеловал девушку в лоб и ушел, скрипя всем, что было на душе.

Мир позади — разлетелся вдребезги.

Если вы читаете эту историю, поддержите, пожалуйста, лайком или комментарием. Они бесплатные :)

ГЛАВА 15. Кристина

Солнечный свет ослепил. Глаза заслезились. Ветка под коленями захрустела, будто жареные сухари на зубах, но Крис это ничуть не колыхнуло. После всего, что с ней происходило и продолжает происходить — чувство страха полностью атрофировалось, и любое странное явление, рождающее у других опаску, вызывает лишь агрессию и отвращение.

— Крис, за тобой Марлин приехала, — выкрикнул Ким, подбегая, и споткнулся о лежащий на земле черный портфель.

— Чтоб ты провалился, Кими, — завопила Лада, когда мальчик упал на нее. — Неуклюжий идиот!

Лада оттолкнула Кима в сторону и поднялась с травы.

— Хватит вам, — отозвалась Крис.

Она висела вверх ногами на ветке дерева и качалась на ней: то на левой ноге, то на правой, то на обоих, иногда крутилась на руках. Просто от скуки. Сегодня Крис прогуляла уже третий урок, сидя с Кимом и Ладой во дворе школы. Двойки за поведение в дневнике могли объединяться и водить хороводы на каждой странице — настолько их много, — но для Крис эти лебеди, как личная коллекция росчерков учителей.

Ким, с его кучерявой еврейской шевелюрой, и Лада, наделенная поистине выдающимся орлиным носом, поддерживали ее во всём. Школа — идеальное место, чтобы найти друзей. «Своих» сразу видно. Это здание, как грязный аквариум, по которому плавают рыбки гурами, но иногда среди них появляются акулы — те, кого не удержишь в рамках и нормах, кому чужды правила. Таких людей Крис хотела видеть рядом.

Уроки же она прогуливала не потому, что есть занятия повеселее. Нет… Когда она больше двадцати минут сидит в классе на одном месте под монотонное бубнение учителей, то в голове пробуждаются странные звуки. Голоса…

Голоса доносятся, словно из другого далекого мира. Они неконтролируемы. Безжалостны. Сводят с ума. И зовут…

Если она остается одна в закрытом помещении — становится хуже. И только голосами уже не отделаться.

В ушах разбился школьный