Двуликая правда - Евгения Игоревна Державина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но ты не жертва!
– Конечно, именно так ты и считаешь, – кивнула Клара, – будто бы в моей жизни все хорошо. Но ты ничего не знаешь! – повторила она. – Не знаешь, что мне пришлось вырывать у судьбы свое счастье!
– Никто не…
– Ты даже не догадываешься, как все было до тебя, до смерти Лики! – перебила она. – Ты никогда не спрашивал меня о том, как я жила раньше. А она отобрала у меня право на нормальное детство!
– И поэтому ты отобрала у нее жизнь?
Клара снова обхватила себя за плечи.
– Мне жаль… – прошептала она. – На самом деле жаль, что все так вышло. Знаешь, я даже решила: если вскроется правда – покончу с собой. Не смогу жить, зная, что мама возненавидит меня! И если я все еще жива, то только благодаря тебе, Марк! – Она всхлипнула и повернулась к нему. – После стольких лет я вдруг обнаружила, что меня могут любить. Что ты тот, кто может сделать меня счастливой. У нас же с тобой все получалось. Мы даже съехались, и я… Я представляла, какое свадебное платье у меня будет, на кого из нас будут похожи наши дети… И я больше не хочу умирать, не хочу лишаться этого. Но и за решетку я не пойду!
Марк вглядывался в ее бледное лицо в попытке найти там хоть каплю раскаяния.
– Ты же не сможешь забыть все, что сделала, и вот так просто жить дальше. Тебя все равно поймают.
Она затрясла головой, будто не веря, что все это слышит.
– Бедная моя мамочка… Если она узнает, ее больное сердце не выдержит!
– Сердце матери Влада тоже не выдержало! – отрезал Марк.
– А ты жестокий! Думаешь, это я во всем виновата, да? Что я – настоящее чудовище? Но они сами толкнули меня на это!
– Да при чем тут они? Хватит винить других!
– Да кто бы говорил?! – взвилась Клара, подавшись вперед. – Оглянись! То начальник у тебя плохой, то кредитор, то бывшая. Всегда кто-то другой! Ты только и умеешь, что причинять боль и винить остальных! А теперь во всех несчастьях ты хочешь сделать крайней меня: ведь это я не даю тебе написать гениальную статью и показать всем, как ты крут. Ведь это из-за меня тебя поперли с работы. Но посмотри на себя, Марк! Ты такой же, как я!
Марк резко развернулся к ней.
– А знаешь что? Ты права. Я не заметил, как просрал свою жизнь! – рявкнул он. – Работа – дерьмо. Вернее, была. Дочь меня стыдится, бывшая жена презирает. Единственное хорошее, что у меня случилось за последние десять лет, – это ты! И чем все закончилось? Снова дерьмом!
Клара подвинулась вплотную и вцепилась в его руку.
– Давай сбежим, Марк? – выпалила она, пока ее затравленный взгляд что-то искал на его лице. – Вместе! Давай?
Марк затушил окурок в переполненном блюдце. Стоило признать, что именно этого ему хотелось больше всего: забыть обо всем и жить так, будто ничего не случилось. Просыпаться каждое утро с женщиной, которую почти полюбил. Или – уже полюбил? Смотреть в ее родные глаза, вдыхать запах грейпфрута на ее волосах… И не терзаться мыслями, правильно ли он поступает.
– Начнем все сначала, далеко отсюда, – тихо продолжала Клара. – Мы все равно тут никому не нужны.
– У меня есть дочь, – возразил Марк.
– У нее другой отец. Ты ей не нужен! А мы создадим свою, новую семью. У всех же есть право на счастье, – прошептала она, и его кожу обдало ее горячее дыхание с запахом виски.
– Счастье на чужих костях?
Ее лицо исказилось.
– Тогда просто отпусти меня! – прокричала Клара. – Если сам не хочешь начать все сначала – дай мне этот шанс!
Как легко было именно так и сделать – проявить великодушие и отпустить, оставив ее жизнь на откуп судьбе. Она права, он не судья. И мертвых уже не вернуть.
Вот только Влад жив. И ему как никому нужна эта чертова правда!
– Где твой мобильный? – Марк посмотрел по сторонам. Кларин телефон валялся на полу возле двери. – Тебе лучше сдаться. Звони в полицию.
Она отпрянула.
– Ты не можешь предать меня, Марк! – Ее голос звенел. – После того, что у нас было, не можешь!
– Я уже сделал одну такую ошибку. Пятнадцать лет назад. Наплевал на все и отпустил человека, хотя его место было в тюрьме!
– Вот именно! И ты уволился, чтобы ничего не решать с этим Колькой, разве нет? Так почему сейчас ты лезешь в мою жизнь?!
Марк кивнул в сторону телефона:
– Просто позвони им. Если ты сделаешь это сама – тебе зачтется.
– Значит, не отпустишь? – Клара усмехнулась и потянулась к бутылке. Сделала два больших глотка и пружинисто вскочила на ноги.
Глаза обожгло, словно плетью. В нос ударил едкий запах виски.
Черт!
На ощупь он попытался поймать ее, но промахнулся. Послышался звон стекла. В следующий миг в ребра ткнулось что-то твердое, грудь разорвала острая боль.
Марк вскрикнул и провел ладонью там, где теперь сочилась теплая влага.
Справа на полу хрустнуло стекло.
Он обернулся и кинулся на звук. Вслепую перехватил тонкое запястье возле своего горла. Прижал Клару к себе, повалил на пол, всем весом вдавливая в него хрупкое тело.
– Это ты все испортил! Ты! – Она шипела и билась под ним. – Я убью любого, кто встанет у меня на пути. Даже тебя!
Марк быстро протер горящие огнем веки. Сквозь туман увидел перекошенное злобой лицо. Клара извивалась, пытаясь вырваться и дотянуться до его шеи окровавленным осколком стекла.
– Прекрати! – прорычал Марк и силой прижал ее руки к полу.
Она вскрикнула. Осколок звякнул о плитку.
– Ненавижу! – выплюнула Клара ему в лицо, забившись под ним еще сильнее.
Тяжело дыша, он стиснул оба ее запястья одной рукой.
– Хватит!
– Ненавижу! Я доверяла тебе! Думала, ты другой. А теперь ты пытаешься сделать со мной то же, что и они!
Клара была похожа на загнанную в угол дикую кошку, которая шипит и царапается от отчаяния и страха за свою жизнь, – таких еще недавно она вылавливала в подвалах и приносила в приют. Ее мокрые ресницы слиплись, нос покраснел и опух. Такая жалкая и все еще такая родная…
Марк провел пальцами по ее волосам, намокшим на висках от слез, по тонкой коже ее скул.
Клара обмякла.
– Ненавижу… – в беззвучном плаче прошептала она.
Он ослабил хватку и обнял ее голову, укачивая и успокаивая. Ее захлебывающиеся дыхание постепенно выровнялось, рыдания стихли.
Марк откатился в сторону и сел.
Освободившись, Клара забилась в угол и закрыла лицо руками.
Он провел ладонью по саднящей груди. Кровь залила футболку, однако это сейчас волновало его меньше всего.
– Зачем ты это сделала? Зачем ты убила Лику?
Послышался всхлип, еще один, и тут он понял, что сквозь ее ладони вырывается пружинистый болезненный смех.
– Неужели Марк Асимов разгадал еще не все тайны? – перестав смеяться, хрипло спросила она. Затем прислонилась к стене и прикрыла глаза.
– Все просто. Я ее ненавидела.
Глава 36
– Хочешь знать, что случилось на самом деле? Окей. Я никому не рассказывала об этом раньше, ведь о таком не говорят… Почему-то считается, что родители должны любить всех своих детей, вот только иногда бывает совсем по-другому: мать любит только одного ребенка… Обычно это младший в семье. Но мне не повезло – мама души не чаяла в Лике. Меня любил лишь отец.
Когда он умер, я осталась сама по себе. Росла как никчемный сорняк, маме нужна была одна Лика – именно ее все время баловали, именно ей доставалось все самое лучшее: игрушки, одежда, мальчики… Скажешь, ерунда, детские обиды? Но дело не только в них! Лика никогда не упускала случая поиздеваться над младшей сестрой. Стоило нам остаться наедине – дразнила меня, щипала, делала
