Танго с берегов Ла-Платы. История, философия и психология танца - Сергей Юрьевич Нечаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тангофилы и тангоманы
Многие называют себя любителями танго, тангоманами. Но вот кто такие — настоящие тангоманы? И чем они отличаются от тангофилов?
Тангофил — это человек, интересующийся танго, просто любящий этот танец.
Вообще древнегреческое слово «philia» часто переводится как «дружба» или «любовь», но оно означает не только «дружбу», но и «расположение», «притяжение», «влечение». Это одно из базовых понятий натурфилософии Эмпедокла из Акраганта, жившего в V веке до н. э.
Таким образом, тангофил — это человек, любящий танго, расположенный к танго, являющийся поклонником танго. Тангофил отличается спокойным чувством.
А вот тангоман — это уже совсем другое. Это уже не нормальное состояние, а болезнь.
Кстати говоря, многие расстройства психического здоровья возникают на основе нормальных естественных реакций человеческого организма и психики, но утрированных по степени выраженности и во многом доведенных до абсурда. Например, многие ученые производят на обывателей впечатление маниакальных личностей, которые с невиданным упорством решают научные задачи и идут, ничего не замечая вокруг, к намеченной цели. Но в отличие от настоящих маньяков цель ученых реальна и полезна обществу.
Мания с медицинской точки зрения — это доведенное до крайней точки пристрастие к чему-либо, неодолимое назойливое влечение, которое полностью овладевает человеком и подчиняет его жизнь достижению навязчивой цели.
Мания характеризуется не только невозможностью справиться со своим влечением, но еще и его бессмысленностью или опасностью для себя лично и для окружающих. Типичные примеры: клептомания (импульсивное и немотивированное влечение к воровству часто совсем не нужных вещей) и пиромания (неодолимое патологическое стремление к поджогу).
Любая одержимость сродни фанатизму, который признается всеми психиатрами как начальный дефект психики. И неважно, «фанатеет» человек от танго, футбола или какой-то музыкальной группы, так или иначе — в итоге он становится ущербным, неспособным оценить радости сегодняшнего дня.
Тангофил — это человек, который проводит лекции по истории аргентинского танго, которого искренне беспокоит, сколько стоила грампластинка в 30-е годы в Буэнос-Айресе. Тангофилом можно назвать человека, который безвозмездно переводит тексты танго-песен на русский, пытаясь понять их смысл и донести это до других людей. Тангофил пишет статьи про танго и снимает видео по технике. Просто так, из интереса. Тангофилом явно является практически неизвестный нам П.А. Пичугин, который написал книгу «Аргентинское танго» и несколько работ по истории народной музыки Аргентины. Этот человек с большим интересом изучает, как эволюционировала танго-музыка, а сам при этом, скорее всего, даже не танцует, потому что он не «тангеро», но «тангофил».
Но есть и другие люди. Они говорят, что ходят на милонги за чувствами и эмоциями. Они поясняют, что давно уже не получают их от мужа (жены), поэтому компенсаторно добирают это от незнакомых людей, и им подобное кажется нормальным поводом посещать танцпол. Именно таким им представляется смысл танго (их личный смысл танго). Они ездят на фестивали, чтобы повозбуждаться там с каким-нибудь условным Эрнаном или Луисом. Таких людей мы называем «милонгерос» — посетители милонг. Они используют танго для себя. Они — типичные пользователи.
Многие из таких людей утверждают, что любят танго. Но они его любят или любят его использовать? Они любят танго или то, что получают на милонгах? Это примерно как разница между любить человека и любить то, что получаешь от него.
Организаторов мероприятий, преподавателей и танго-артистов трудно считать тангоманами, ведь они зарабатывают на танго. А вот настоящий тангоман — это человек, у которого начинается «ломка», если он не потанцует танго хотя бы два-три дня. Это человек, делящий мир на тех, кто танцует танго, и на «заблудшие души», которые по какой-то нелепой причине этого не делают (пока не делают). У тех, кто сидит на этой «игле», действительно нормальной личной жизни нет — в основном потому, что они ее вне бесконечных милонг не воспринимают.
Безумие — это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение.
АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН,
лауреат Нобелевской премии по физике
К сожалению, людям свойственно попадать в зависимость (они зависят от еды, воды, сна, общества и многого-многого другого). Но у слова «зависимость» есть и отрицательная коннотация (сопутствующее значение). В этом смысле под зависимым поведением подразумевают то, что человек не может самостоятельно контролировать, а также то, что его так или иначе разрушает.
Казалось бы, а с какого бока тут танго?
Во-первых, в любом парном танце все дополнительно усиливается близким физическим контактом с лицом противоположного пола.
Во-вторых, в танго имеется отличная возможность сохранять свое инкогнито как с точки зрения имени-фамилии, так и с точки зрения того, кем вы являетесь в обычной жизни.
В-третьих, прекрасная музыка в танго запускает какие-то внутренние процессы, и человек становится более открытым и чувствительным.
Все это создает среду, к которой человек зачастую оказывается внутренне не готов. Чтобы преуспеть, нужно меняться самому, а это сложно. А там, где не хватает внутреннего роста, начинается зависимость, которая компенсирует недостаток удовлетворения увеличением потребления. Это как в спорте. Можно стать сильным, упорно тренируясь каждый день по много часов, а можно принять «волшебные» таблетки и получить то же самое быстро и комфортно. То же самое? К сожалению, это только так кажется: результат только внешне будет похож, но по сути — это совсем разные истории.
Когнитивные особенности тангоманов
Когнитивная психология (от латинского слова «cognitio» — знание) занимается исследованием познавательных процессов: памяти, внимания, чувств, воображения, логического мышления и т. д. Когда начинаешь общаться с тангоманами, думаешь, что эти люди воспринимают танго, как альтернативу психотерапии, что они хотят пролечить себе голову и освоить через танго новые гендерные навыки. Но потом оказывается, что они вовсе не собираются лечить себе голову.
