Разгром - Виктор Суворов

Ручейки пленных сливались в речушки и реки. Толпы захваченных бойцов Красной Армии немцы гнали через границу.

«Прощай, Родина! Всё оглядываемся назад. Пограничных знаков на дорогах нет никаких, их уничтожили немцы, но справа и слева видны недостроенные мощные ДОТы, железобетонные громадины с зияющими тёмными амбразурами, ещё не закрытые землёй. Не видно следов боёв» (С. 53).

Дальше – жуткий мрак гитлеровских лагерей.

7

Итак, 21 июня 1941 года 186-я стрелковая дивизия прибыла в Идрицу и приступила к разгрузке и перевооружению. До этого момента всё шло хорошо. Даже очень хорошо. И войск много, и оружие новое, и командиры знают, что им делать.

Но вдруг начинается война, и всё пошло кувырком.

С 21 июня по 7 июля, т.е. больше двух недель, 186-я стрелковая дивизия (это подтверждено и генеральскими мемуарами) ходила кругами. Разгружалась и снова грузилась. Снова разгружалась и снова грузилась. Идрица – Себеж – Идрица – Себеж. Дивизия занимала укреплённый район. Затем его бросала. Рыла окопы. Бросала их и двигалась дальше. Нагруженная боеприпасами, продовольствием и всяким другим добром.

Мемуары Самутина надо читать. Я ведь самого интересного не цитирую. Надо читать о том, как солдаты, сознавая ненужность и глупость дурацких перемещений, бросали и оружие, и боеприпасы. Как дивизия таяла от усталости и бестолковщины. Как при первой возможности солдаты разбредались по лесам и деревням.

Младший лейтенант Самутин о сдаче в плен не помышлял, сдаваться не хотел. Но, измученный вконец, уснул вместе с осколками своей роты. Уснул на деревенском сеновале, не выставив охранения: люди были истерзаны сверх всяких пределов безумными маршами. А ведь рядом никем не занятый укреплённый район!

Можно в такой расхлябанности обвинить младшего лейтенанта. А можно и Гениального Полководца, который в Генеральном штабе творил гениальные планы. Не одна ведь 186-я дивизия шаталась без дела, катастрофически теряя мощь ещё до встречи с противником. Но и весь 62-й стрелковый корпус, в состав которого входила эта дивизия, тоже выписывал кренделя. И вся армия, в состав которой входил 62-й стрелковый корпус, тоже кружила в пространстве: то занимала укреплённые районы, то их бросала, то рыла окопы, то снова грузилась в эшелоны. А потом разгружалась.

И все семь армий Второго стратегического эшелона вытворяли подобные пируэты.

Раньше мы видели, что и в Первом стратегическом эшелоне творились столь же удивительные дела: гигантские мехкорпуса кружили по дорогам до тех пор, пока не израсходовали всё топливо и моторесурс.

И тут вступает в силу наше право задать вопрос: а где планы войны?

* * *

Командир стрелкового отделения, который готовит шесть – семь – девять подчинённых ему бойцов к отражению атаки противника, составляет графический документ – карточку огня. На листочек бумаги он наносит стрелку «Север – Юг», ориентиры и расстояния до них, позицию отделения и полосу огня, позицию пулемёта, основные и запасные секторы обстрела, позиции соседей и направление их огня перед фронтом отделения, участок сосредоточенного огня взвода, инженерные заграждения перед фронтом и на флангах.

Любой военный план, особенно план обороны, имеет графическое выражение. Такие планы готовят на всех уровнях – от отделения, взвода, роты и выше.

Покажите же мне, покажите нам, покажите стране, народу и миру карту с гениальным жуковским замыслом отражения германского вторжения.

Жуков готовил неприступную оборону? Какими силами? На каких рубежах? Где документ? Где карта?

Жуков готовил контрудары? Из каких районов, какими силами, в каком направлении? Где этот замысел отображён? И если он был, отчего дивизии, корпуса и целые армии выплясывали в пространстве, словно фигуристы на льду?

Пока великие полководцы и их наследники не представили графического изображения замысла обороны страны от германского нашествия, все их слова следует считать пустой болтовнёй, а Жукова надо считать хвастуном и прохвостом.

Глава 19

С ТОВАРИЩЕМ СТАЛИНЫМ И ДРУГИМИ ТОВАРИЩАМИ

Пришла директива срочно законсервировать все старые УРы, вывести на Сан воинские части, а охрану сооружений возложить на вольнонаёмных вооружённых сторожей.

1

«Линия Сталина» – это вначале 13, а затем ещё 8 укреплённых районов вдоль западных рубежей Советского Союза. Их нумерация начиналась с цифры 1.

Но укреплёнными районами были усилены не только западные, но и восточные рубежи страны. От Благовещенска до Владивостока пролегала полоса из 13 УР. Их нумерация начиналась с цифры 101.

Все укреплённые районы возводились по единым типовым проектам, их организационная структура определялась в соответствии с едиными требованиями по единой методике, их вооружали тем же самым оружием. Только судьбы у них разные.

К укрепрайонам у меня особая любовь, особое к ним отношение.

Родиться меня угораздило в посёлке Барабаш Хасанского района Приморского края. Барабаш – центр 107-го УР. В первый класс пошёл в посёлке Славянка. А это центр 110-го УР. Потом снова был Барабаш. Все игры детства вокруг железобетонных утёсов. Учиться довелось в разных местах, в том числе и в Киеве. Тактику постигал в Ржищевских лагерях и в полях вокруг Киева. Там, где прежде лежали узлы обороны КиУР. Служить выпало тоже в разных местах, в том числе и в Черновцах. Вокруг города 11-й УР.

В общем, неравнодушен.

2

В каждом конкретном случае организационная структура УР определялась отдельно исходя из важности направления, условий местности, наличия сил и средств. До Второй мировой войны в состав УР обычно входили управление и штаб, 3 – 4 отдельных пулемётно-артиллерийских батальона, несколько отдельных пулемётных рот и взводов канонирной артиллерии, сапёрный батальон, батальон связи, автотранспортная рота. В угрожаемый период количество артпульбатов могло быть доведено до 8. В ряде случаев УР мог включать в свой состав 1 – 2 артиллерийских дивизиона или даже артиллерийский полк. Бывали отклонения от типовой организации. Например, в боевой состав четырёх УР на Дальнем Востоке входили не только пулемётно-артиллерийские батальоны, но и особые уровские полки.

Своими силами гарнизон УР способен вести длительную упорную оборону.

Однако мощь укреплённого района многократно возрастает, если, помимо постоянного гарнизона, он усилен так называемым полевым заполнением. Проще говоря, УР должен служить опорной базой соединения. В каждом УР помимо постоянного гарнизона желательно иметь ещё и стрелковую дивизию, а лучше – стрелковый корпус.

При таком взаимодействии долговременные огневые сооружения с постоянными уровскими гарнизонами являются стальным каркасом полевой обороны войск. Стрелковые полки и дивизии отрывают несколько рядов окопов и траншей, прикрывая подходы к долговременным сооружениям, не допуская к ним вражескую пехоту и сапёров, а долговременные сооружения придают непробиваемую прочность и обеспечивают мощную огневую поддержку стрелковым батальонам, полкам и дивизиям.

В случае когда стрелковая дивизия или корпус получают укреплённый район в качестве опорной базы, появляется возможность расположить командные пункты и узлы связи полков, дивизий, да и более высоких командных инстанций практически в полной безопасности. Их способность осуществлять постоянное и твёрдое руководство подчинёнными войсками резко возрастает. Внутри укреплённого района располагаются полковые, дивизионные, корпусные склады и хранилища, госпитали, ремонтные базы. Всему этому больше не грозит опасность внезапно попасть под гусеницы вражеских танков.

Имея свои самые уязвимые органы управления и тылы в укреплённом районе, дивизия или корпус способны наносить мощные удары противнику, выходя далеко за обводы УР. Им не требуется много транспорта, и снабжать их легко, так как в укреплённом районе можно заблаговременно создать практически неисчерпаемые запасы боеприпасов, продовольствия, ГСМ и всего остального. Боевые части действуют налегке, не обременяя себя тяжеловесными тылами и обозами. Им не надо тащить за собой весь свой скарб и запасы. Эвакуация раненых, повреждённой техники и вооружения осуществляется в стационарные хорошо укрытые и защищённые госпитали и ремонтные базы. В случае неудачи полки и дивизии могут быстро отойти на заранее подготовленные позиции.

Именно так всё и было организовано.

На Дальнем Востоке в каждом УР находился не только постоянный гарнизон, но, кроме того, ещё и стрелковая дивизия. В Славянке, например, до войны стояла 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, которая в критической ситуации осени 1941 года была переброшена под Москву, прямо на Бородинское поле.