Нищие - Сергей Романов

Бомж утвердительно кивнул и продолжал свой рассказ. * Так вот. Уехал я в Москву. Снял комнату - руки у меня умелые - квартиры ремонтировал, дачи строил. Стал хлопотать о гражданстве, прописке. А тут в электричке украли все документы... * Все, хватит. Так в каком городе на Украине-то жил? * Под Харьковом. * Вот сегодня туда и поедешь, - он записал показания задержанного в протокол и крикнул сквозь двери постовому: - Давайте следующего.

Бурдаков одобрительно следил за действиями старшего лейтенанта. Тот не строил из себя внимательного слушателя, но и не был груб с задержанными. По крайней мере он понимал, что за дверями стоит целая вереница оборванных людей без крова и денег, которые ждут решения своей участи. Поэтому в данном случае, чтобы не затягивать прием, следователь разбирался быстро, но с соблюдением всех пунктов инструкции.

В кабинет ввели женщину неопределенного возраста. Она тут же упала на пол и сипло, но с убедительным надрывом запричитала, залилась натуральными грязными слезами: * Милаи мои. За что же вы меня забрали. Господи! Лучше бы я умерла! Мне уже шестьдесят лет и у меня рак матки...

Старший лейтенант не смог себя сдержать и засмеялся. На лице Бурдакова тоже появилась улыбка. Но бабка не обращала внимания и продолжала представление: * Всю жизнь я вкалывала в колхозе на эту страну - и какую мне дали пенсию?! А сыну моему вообще не платят зарплату, а у него трое детей! Мы три года копили деньги на билеты в Москву, чтобы здесь вырезать опухоль, - и вот мне говорят, что уже поздно. Я сплю прямо на перроне, меня топчут, как мусор! Если бы кто-то меня убил, я бы сказала "спасибо"... * Стой, бабка, стой. Из какого, говоришь, города приехала? * Из Тамбова, милый. * Сделаем запрос в местное отделение милиции и завтра же тебя туда отправим.

Бабка мигом поднялась с колен, соображая, хорошо это или плохо. Потом опять попробовала заголосить: * А лечение? * Так если здесь никто не вылечил, чего тебе по Москве слоняться? Вот, чтобы на перроне не топтали, и отправим тебя домой за государственный счет. Следующий.

Вместе с небритым, с засаленными волосами мужичком в кабинет вошел и дежурный по отделению. * Товарищ майор, там какой-то парень хочет сообщить об исчезновении человека. * Так отведите к оперативникам, - Бурдакову хотелось ещё с полчасика посмотреть на выступления самодеятельных актеров. * Он ни с кем не желает больше разговаривать - только с начальником отделения. * Хорошо, я сейчас поднимусь в кабинет к Стельнову. Ведите его туда.

Через пять минут дежурный открыл дверь кабинета лейтенанта Стельнова и жестом пригласил пройти парня.

Пока Бурдаков разглядывал шрамы на лице молодого человека, оперативник вытащил из папки чистый бланк и ничего не выражающим голосом спросил: * Фамилия, имя, отчество... * Юрайт... - сказал молодой человек и тут же спохватился, обращаясь к Бурдакову. - Товарищ майор, а нельзя ли обойтись без протокола? * Да в милиции это как-то не принято. Впрочем, давай пока поговорим без протокола. Что случилось? * Бандиты украли девушку... * Откуда? * Из моей квартиры. * Ну вот, видишь, - развел руками Бурдаков. - А ты говоришь обойдемся без фамилий и имен. Во-первых, ты уже сам попадаешь под подозрение - из квартиры исчезает девушка, и любой оперативник начнет с того, что сразу же постарается узнать, кому принадлежит эта квартира. Кто её хозяин, чем занимается? Во-вторых, нужно обследовать сразу эту квартиру. Не оставила ли исчезнувшая какие-либо личные вещи... * Зачем это? удивился Юрайт. Бурдаков видел, что парню импонирует доверительный тон, которым он повел с ним свой разговор, и не стал разубеждать его в том, что в милиции работают сплошные сухари, заносящие каждое сказанное слово в протокол. * Видишь ли, - сказал он, - у оперативников есть такое правило собрать все вещественные доказательства и полную информацию об исчезнувшем человеке. Для этого обследуется квартира. Если ты не поменял в ней обстановку, то о пропавшем можно очень много узнать. Недопитый чай, к примеру, или надкусанный бутерброд, укажут на то, что похитители застали человека врасплох. По оставшимся волосам на расческе можно установить группу крови, пригодится и зубная щетка, которой она чистила зубы. А эксперт-биолог сразу определит - не совершено ли в доме убийство. * Никакого убийства в доме не было. Ее похитили, когда она вышла из квартиры. * А кто мог похитить, ты хотя бы приблизительно можешь сказать? * Да. Но я знаю только одно - его зовут Кнорусом. Он из братков, которые работают в метрополитене с нищими. А ко мне на квартиру мы можем проехать даже сейчас. Инна у меня ночевала. Утром я ушел по делам. А её похитили, когда она выходила на лестничную площадку. Ей нужно было на занятия. * А кто она вам? - вмешался Стельнов. * Это имеет отношение к делу? - ответил вопросом на вопрос Юрайт.

Бурдаков встал со стула и прошелся по кабинету: * В моей практике был случай. Искал я одну девушку. Она с Украины, устроилась в Москве работать по лимиту, жила в общежитии. Встречалась с парнем, забеременела. Когда пришло время рожать, уехала к себе в Евпаторию. Через год вновь вернулась в Москву получить на фабрике, где работала, деньги за декрет. И исчезла - не вернулась домой. Как в воду канула. Мать её в мыслях уже похоронила, хотя труп и не обнаружили. Я уже тоже не особенно надеялся её найти, но дело на контроле держал. "Всплыла" она через несколько лет в Донецке. Сменила документы, вышла замуж, родила ещё одного ребенка. А о первом сыне, брошенном в Евпатории, забыла. * К чему это вы мне все говорите? Это не тот случай, - нервно сказал Юрайт Бурдакову. * Женщины непредсказуемы... * Это не тот случай, - повторил Юрайт. * - Хорошо, тогда от нас требуется оперативность, а от тебя - правдивые показания. Когда ты узнал о похищении? * - Часов через пять. * Каким образом? * Мне позвонили. * Кто? Да рассказывай все! Что я тяну из тебя по полслова! * Сам Кнорус и позвонил. * Значит, он от тебя чего-то хотел?

Юрайт задумался. Ведь не рассказывать же о монахинях, причастности Кноруса, Афинской и других людей к этому делу. В таком случае он выдаст всю свою фирму вместе с госпожой. За такие действия его по головке не погладят. * Я ему был должен деньги. * Много? И почему они тогда не разобрались конкретно с тобой, как это делается у братков? * Десять тысяч долларов. А меня брать не стали, потому как, наверное, рассчитывают, что я все-таки смогу их достать. * Каким же образом ты собираешься это сделать? * Вот в этом вся и загвоздка. * А как они собираются с тобой поддерживать связь? Ведь должны же они знать, нашел ты валюту или нет? * Скорее всего, будут звонить домой.

Стельнов, все это время только слушавший разговор, отодвинул протокол: * Так надо у него в квартире засаду устроить и прослушать телефон. Может быть, удастся засечь номер квартиры, из которой будут звонить. И тогда дело в шляпе. * Я не уверен, что за моей квартирой не ведут наблюдение братки. Может быть, они даже проследили, что я пришел к вам... * Ну, это уже наше дело, - перебил Стельнов, - надо срочно ехать на квартиру, обследовать её и ждать. * Бери с собой группу экспертов и поезжай. Этого воина тоже с собой забирайте. Там досконально и допросишь, - сказал Бурдаков и обратился к Юрайту: - Не стоит запираться, парень, если ты не виновен. Это только затруднит поиски. А если дело не раскроется в ближайшее время, кто знает, каким боком оно повернется! * А что может быть? * Всякое. По крайней мере опыт показывает, что значительная часть разыскиваемых, становится жертвами преступлений, чаще - убийств. Таким образом, преступники избавляются от свидетелей. Трупы нередко расчленяют и обезображивают, чтобы скрыть следы преступления. Я все это тебе откровенно рассказываю, потому что вижу - ты не красна девица, а понюхавший пороху человек. Поэтому, чтобы вызволить из беды твою возлюбленную, ты должен нам помочь. Стельнов, когда будете ожидать звонка, даст тебе необходимые рекомендации, что говорить и как себя вести. Все, с Богом!

Когда Юрайт уже выходил из кабинета, Бурдаков остановил его вопросом: * Шрамы-то чеченские? * Нет. Я в Таджикистане служил. На границе.

Когда опергруппа во главе со Стельновым уехала, Бурдаков вновь зашел в комнату, где выяснялись личности бомжей.

Рядом со старшим лейтенантом сидела Маргарита Белякова и сама вела допрос. Милиционер лишь что-то записывал в протокол и слушал. Перед ними сидела изможденная женщина. По всему было видно, что Беляковой с трудом удавалось вести разговор. Она то и дело отворачивалась, чтобы не видеть выбитый глаз на лице женщины, её бесформенно-тряпочных губ, дугой опущенных вниз. * Можно сигарету? - попросила бомжиха.

Старший лейтенант достал пачку "Явы", вытащил сигарету и отломал фильтр. * Боишься, что вену вскрою, начальник? - изобразила она на лице нечто вроде улыбки. * Кто тебя знает?

Маргарита вопросительно смотрела на инспектора, но тот и не думал ей что-то пояснять. По его лицу было видно лишь то, что он тяготится присутствием начальника отдела социальной защиты из окружной префектуры. Его можно было понять: бомжей в обезьяннике скопилась целая рота. И разбор мог затянуться надолго. Но Маргарита не обращала внимания на нервные вздохи инспектора и старалась вести с опустившейся женщиной задушевный разговор.