Убийственная реклама, или Тайна работодателя - Юлия Бакирова

Анатолий развязался подчистую. После обеда ему было велено зайти к директору «на ковер». Конечно же дизайнер ожидал очередной порции похвалы.

Он оказался абсолютно прав. Директор ждал его, развалившись в новом кресле из молочного цвета кожи, пятном выделявшимся на фоне привычной темноты, окружавшей начальника. Казалось, что из-за спины руководителя шло какое-то туманной белизны сияние, на фоне которого Анатолий впервые полностью разглядел статную фигуру мужчины: широкие плечи, мышцы груди, вздымавшиеся под рубашкой с коротким рукавом при каждом вдохе, плотные руки, покрытые густой курчавой растительностью. При этом волосы спускались до запястий, которые оставались абсолютно лысыми. Лоб был открыт. Странным показалось то, что морщин на нем не было. Он был гладким, как вылизанная потоком за многие лета речная галька.

— Присаживайся, Анатолий, — указав на стул около себя, распорядился директор и кашлянул в кулак, так, словно выплюнул жужжащих ос, залетевших в рот.

— Спасибо, — отодвигая стул, ответил дизайнер, спина которого покрылась мурашками от звука кашля начальника, настолько тот был неприятен.

— Это тебе спасибо, Анатолий, — произнес мужчина…

…Первым ее желанием было позвонить, сразу, безоговорочно, но она постаралась успокоиться. «Такие вещи не сообщают по телефону», — решила она, собираясь в магазин.

Полина натянула майку, надела юбку, сдвинула ее замком назад. Осмотрела свой внешний вид в зеркало, подумав: «Скоро я не смогу надеть ничего из этих вещей. Боже мой! Надо полностью менять гардероб».

И тут она поняла, что нужно не только покупать специальную одежду для беременных, но еще и поторопиться со свадьбой. Ей всегда казалось, что невеста с животом — это пошло. Это вульгарнее, чем размышления о природе секса и необходимости адюльтеров в семейной жизни, вышедшие из-под пера Эммануэль Арсан, роман которой Полина так и не осилила, хотя обычно она читала все от корки до корки. «Надо срочно регистрировать отношения, — открывая дверь, решила она. И тут ее кольнуло сомнение: — Все ли будет хорошо у нас с Толей?!» Она заставила себя улыбнуться, но ощущение радости не пришло. Она распрямила плечи, подняла голову, продолжая улыбаться. В конце концов почувствовала прилив оптимизма: «Все будет хорошо…»

…«Все у нас будет хорошо, — вспоминал слова директора Анатолий, возвращаясь к себе в кабинетик. — Что еще надо человеку, собирающемуся во время отпуска жениться, как не такие слова руководства?»

Он подпрыгнул и стукнул в воздухе каблуками туфлей друг о друга, как окрыленный светлыми чувствами герой какого-нибудь фильма о любви. «Все будет хорошо», — отпирая дверь кабинета, повторил он про себя, улыбнулся.

Зайдя внутрь, он достал телефон и позвонил Полине. Он соскучился, он хотел поделиться с ней нахлынувшим состоянием эйфории. Прошло несколько секунд, она не отвечала. Он терпеливо ждал, вспомнил ее плохо скрываемое утреннее волнение, на котором он не стал заострять внимания. Гудки в трубке, гудки. «Ну, что случилось? Ответь мне, ответь», — повторял он, словно мантру.

Убрав телефон в чехол, Анатолий прибрался на столе. Кипа бумаг была разорвана на мелкие клочки, отправившиеся в мусорное ведро. Канцелярские предметы он водворил на предусмотренные для них места. Сбегав в туалет, принес воды и полил кактус, однажды принесший в их с Полиной дом ссору. «Будем надеяться, что ты не засохнешь за месяц», — подумал он, протирая пыль с сочных зеленых шипастых отростков.

Когда в кабинете был порядок, Анатолий решил зайти попрощаться к Людмиле Геннадьевне и Олегу Викторовичу. Ни той, ни другого на месте не оказалось. «Куда мог пойти главный редактор?» — задумался дизайнер, понимая, что уйти тот мог куда угодно. Тогда Толик решил: «Пойду в бухгалтерию за денежками и наберу еще раз Полину».

Дозвониться до невесты не получилось. Она не брала трубку, возможно, не слышала звонка, возможно… Он не хотел думать о том, почему она не отвечает. В его голову лезли разные мысли. Страшные боролись с реалистичными и добрыми. Он в конце концов решил, что она просто отключила звук и легла отдохнуть, ведь у нее заслуженный отпуск. «Она сейчас спит себе, нежась под шелковой простыней», — представив, как облегает ткань ее тело, уверовал он. Толик ошибался.

В бухгалтерии его ждал приятный сюрприз в виде денежной премии, прилагаемой к положенным отпускным и гонорару.

— Счастливо отдохнуть! — пожелала кассир, убирая в толстый скоросшиватель подписанную им ведомость. — Наше руководство не жадное, но такие подарки делает не часто, только для особых работников.

— Я самый обычный трудоголик, — отмахнулся дизайнер.

— Не стоит проявлять малодушие, Анатоль, — раздалось за спиной со стороны двери. — Это заслуженные слова и награда.

— Олег Викторович, — заулыбалась кассир, но мимика ее была не натуральной, словно уголки губ покойника оттянул вверх патологоанатом.

— Я хотел взять денег, — подходя к Анатолию, кладя ему на плечо пухлую ладонь, сказал мужчина. — Но чуть позже, не торопитесь, — распорядился он, и кассир застыла у сейфа, как солдат, одной ногой задевший растяжку и ждущий помощи.

— Я заходил к вам сказать «до свидания», — произнес дизайнер, глядя в лучащиеся слащавым весельем глаза редактора, напомнившие ему кота, наевшегося сметаны со стола хозяина.

— Мне секретарь передала, — промурлыкал толстяк, сжав пальцы, лежащие на плече Толика так, что тот почувствовал ногти, вдавливающиеся в кожу. — Я ходил… Ездил по одному очень щекотливому делу. Но тебе пока об этом знать, Анатоль, не нужно. Меньше знаешь — крепче спишь. Придет время, и все откроется, как карты в покере.

— Так таинственно, интригующе, — сказал дизайнер, испытывая необъяснимые, неприятные ощущения.

— Да, — улыбнулся толстяк, и мясистые щеки его задрожали, подобно телу водянисто-прозрачной медузы, выброшенной на песчаный берег. — Речь о новом проекте фирмы! Никакой интриги. Просто у тебя отпуск, поэтому тебе надо хорошо отдохнуть.

— Аааа, — протянул Толик, почему-то не веря словам главного редактора.

— Новый проект — новые деньги! — рассмеялся Олег Викторович и вдруг оборвал смех, обратившись к кассиру: — Кстати, о деньгах!

— Я пойду, до свидания, — попрощался молодой мужчина, не дожидаясь отдельного приглашения.

— Отличного отдыха! — крикнул редактор.

Дверь закрылась, поэтому Толик не услышал его слов: «И Полина Борисовна пусть повеселится».

Прибрав на рабочем месте, получив расчет, попрощавшись с некоторыми сотрудниками, Толик не знал, чем себя занять. На работе он привык работать, но сейчас его голова была забита мыслями о предстоящем отпуске, поездке в Оренбург с любимой женщиной, ее знакомству с матерью…

Он набрал номер телефона мамы. Она ответила сразу.

— …Жди нас, на днях будем стоять на твоем пороге, — прежде чем отключиться, сказал он. — И не хандри, что опять на тебя напало. Отсутствие новостей — хорошие новости!

Она сказала: «До свидания, жду вас», — и прервала связь. Она, как и сам Толик, не верила, что отсутствие вестей о пропавшем человеке — это хорошо.

Дизайнер не знал, что еще сделать в офисе. Он впервые в жизни выходил в отпуск, поэтому зашел в отдел кадров на всякий случай поинтересоваться, нужно ли что-нибудь еще заполнить, подписать. Его попросили расписаться в приказе об отпуске, удивились такой рачительности, пожелали счастливого отдыха и предложили идти домой паковать чемоданы.

— Все равно сейчас не до трудов праведных. Уже летишь? — спросила работник кадровой службы, глядя на него сквозь толстые стекла очков.

— Куда лечу?

— Я имею в виду, что ты не можешь собраться с мыслями, все мысли об отпуске и ты уже в пути, — пояснила женщина.

Сидящая рядом с ней за соседним столом девушка рассмеялась, Толя тоже, кивая.

— Уже лечу! Только на поезде! — улыбался он, выходя в коридор.

Тут зазвонил его телефон. Определитель рассекретил Полину.

— Привет, почему не брала трубку, спала? — спросил он, прислонившись к стене офиса, оклеенной шершавыми мягкими обоями под покраску.

— Я ходила по магазинам, а телефон забыла дома, совсем растеряха стала, — сказала она. — У меня для тебя важная новость. Ты скоро домой придешь? Может, пораньше отпустят?

— Меня уже отпустили, сейчас приеду. А что за новость?

— Приедешь и узнаешь, — понизив голос, секретничала она.

— Жди! Уже выхожу! Любимая моя, жди.

Он отключился, пошел к лифту. Спустился на первый этаж. Сначала не понял, что кто-то произносит его имя. Потом остановился и оглянулся.

— Анатолий! — звал его охранник, отец Ивана, друга Сергея.

— Здравствуйте, как ваши дела? — подходя к стойке контрольно-пропускного пункта, поприветствовал знакомого Толя.