Незримое око (ЛП) - Блазон Нина

У нее было несомненно хорошее чутье, насчет того как заставить меня говорить. История за историю. Моя бабушка бы сейчас признательно кивнула.

- Мой отец был инженером в Алжире, - нехотя ответил я. - Но он погиб в аварии. Мать не захотела возвращаться к своему племени, но оставила Гэзель и меня на несколько лет у родственников, чтобы устроить свою жизнь в городе. Она работала переводчицей, в том числе в консульстве и для разных заграничных фирм. Она всегда планировала переехать с нами во Францию. Я вырос на европейских сказках и она часто говорила с нами по-французски. Брат отца присылал деньги на учебу, так что я несколько лет ходил в интернациональную школу в Алжире. Так мы научились и английскому. Гэзель проходила в школу всего несколько лет. Она рано вышла замуж. Когда мама два года назад заболела и умерла, Гэзель с семьей перебралась в Париж. Тьерри уже родился в Париже. Я приехал год спустя. Хотел закончить там школу.

По тому как светились ее глаза, я понял, что ее заинтриговала моя история.

- Но почему ты уехал от Гэзель и все бросил? - спросила она и наклонилась вперед, чтобы рассмотреть портрет сестры.

- Тебя это не касается! - вырвалось у меня.

Зое резко повернулась ко мне. Ее глаза сверкали.

- Еще как касается! Знаю, тебе не нравится, что я это говорю, но я одна из вас! Почему между нами должны быть секреты? Мы должны держаться вместе, особенно сейчас, когда так опасно.

- Однако ты не думаешь об этом, когда таскаешься с Ирвесом по клубам.

- Ирвес единственный кто со мной говорит и не делает секрета из своей жизни. - Она судорожно вдохнула, словно изо всех сил пыталась успокоиться, после чего добавила более дружелюбным тоном: - Я просто хочу знать кто я и что я, и чтобы ты не пытался постоянно отделаться от меня. Если снять меня с моста тебя заставил какой-нибудь инстинкт мачо-защитника, тогда скажи мне это! Но прекрати обращаться со мной как с маленькой девочкой, которая должна думать и делать то, что ты прикажешь.

- Я просто сказал, чтобы ты не приближалась к границе.

- Нет, ты просто за меня решил, что это для меня плохо. Я должна бояться подойти к рубежу, только потому что ты этого боишься. Но я не хочу! Впервые в жизни я ощущаю, что живу правильно. Скажу больше: мне нравится быть тем, кем я являюсь.

- Ты что, не смотрела новости? - вспылил я. - Убийца один из нас! Мы способны на такое! Это другая сторона.

- Но я не убийца. И ты тоже.

Я чуть не рассмеялся. Это был бы жуткий смех.

- Значит, ты правда хочешь знать, почему я уехал от семьи?

Я закрыл глаза. Все вдруг снова стало так близко: темная улица, пригород Парижа, "муравьиные норы" из бетона. Непрестижный район, но на лучшую квартиру у Гэзель и моего шурина не было денег. И еще эти три типа, следовавшие за мной по пятам...

- Тогда я расскажу тебе о своем первом прыжке через мост,- тихо сказал я. - Обряд посвящения. Ситуация была похожа на твою. Трое из нас загнали меня в мое новое существование. А когда я пришел в себя, то обнаружил, что сижу на крыше дома, в котором жила моя сестра. А один из этой троицы лежал внизу - мертвый.

Глаза Зое были широко распахнуты. Ясные, серые озера, в которых, казалось, отражалась моя история. Я судорожно сглотнул. В горле так пересохло, что трудно было говорить.

- Да, посмотри на меня. Симпатяга Джил, твой ангел-хранитель, для другого оказался ангелом смерти. Ты думаешь, тень- это прирученная домашняя кошка, но это не так! Ты можешь думать, что хорошо знаешь ее, но тень трудно оценить по-настоящему. Я невиновен, только потому что меня переклинило и я поддался тени? Нет, Зое. Я убийца. От этого я хотел тебя оградить.

Я ожидал, что она будет в шоке, что она возможно даже уйдет. Но Зое просто смотрела на меня.

- Ты помнишь? - прошептала она. - В смысле, ты всё помнишь? - сочувствие в ее голосе окончательно добило меня. Я заморгал и отвернулся. 

- Не все детали, но как по мне, то все равно слишком много, - хрипло сказал я. - Помню, что мы взбирались вверх по балконам. Что я упал и сам чуть не погиб. Со второго этажа мы еще можем спрыгнуть и не получить травмы, а вот с седьмого... Это настоящее самоубийство. Эти трое знали об этом и тем не менее сделали так, что я потерял равновесие. Они были большие, против них у меня не было шансов. Один едва не выцарапал мне глаза когтями, мне пришлось уклониться. Я упал на этаж ниже и лишь в последний момент смог ухватиться за перила балкона. Но внизу меня уже ждал следующий. Во время флэшбэка я видел, что замахнулся и он упал. - Я снова взглянул на Зое, но в ее глазах не было презрения, лишь печальное удивление. - Его показали по телевизору,- хриплым голосом сказал я. - Упав, он сломал шею. Его нож был найден позже, он потерял его при падении. Полиция решила, что это были криминальные разборки и обыскала весь дом, предполагая, что его сбросили с балкона. Он стоял на учете в полиции... и я его тоже знал. - От сухости у меня щипало в глазах. Я заставил себя моргать, чтобы хотя бы прогнать эти ужасные картинки, стоявшие перед глазами. - Я не знал, кто был передо мной. Когда они бросились бежать за мной, я не разглядел их лиц. А во время флэшбэка видел лишь их тени. И только когда я пришел в себя и увидел лежавшего внизу парня, то понял, что это был Халед. Приятель моего шурина, земляк, приехавший в Париж годом ранее. Никто не знал, чем конкретно он занимался. Гэзель подозревала, что он торговал поддельными часами известных марок и не хотела, чтобы ее муж встречался с Халедом. Халед был прикольным парнем, мне он даже нравился. Но в тот момент я понял, что уже в день моего приезда он знал, что я был бегуном. И что, когда тень брала верх над ним, у него уже был совсем другой характер. Также как у меня. Как у каждого из нас, Зое!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})***

Зое знала, что должна быть в ужасе или по крайней мере испугана, но как ни странно ей это не удавалось. Напротив, у нее создалось ощущение, что она впервые по-настоящему увидела/разглядела Джила. В это мгновение все пазлы в ее голове наконец-то сложились в единую, логическую картину. Теперь Зое поняла нежелание Джила, его внутренние разногласия и страх перед другой стороной собственного Я, а также мрачное сияние вины, окружавшее его.

- Я просто ушел,- закончил он. - Без паспорта в кармане, без документов и не попрощавшись. Потому что помнил момент, когда для меня не считалось ничего. - Джил поднял глаза. Они горели темным пламенем. - Теперь ты понимаешь? - мягко сказал он. - Твоя тень тоже может сделать из тебя убийцу. Бестию.

- Ты не убийца! - воскликнула Зое с такой уверенностью, которая ей самой была не знакома. - Ты боролся за свою жизнь и защищался. Это был несчастный случай. И ты видел лишь часть флэшбэка, из которой сделал вывод обо всем остальном.

Джил не ответил, но Зое видела по нему, что ему было недостаточно этого объяснения и никогда не будет достаточно. В свете лампочки Зое разглядывала каждую тень и линию на его лице. Она уже хотела открыть рот, чтобы сказать ему, что не видит в нем убийцу и доверяет ему как никому другому, как вдруг все слова показались ей пустыми и неправдоподобными. Импульс появился сам собой - мягкое тянущее ощущение в груди, тяга которой она не могла противостоять. Зое сделала шаг навстречу Джилу, почувствовала его ауру, переполнявшее его чувство тоски и уединения.

"Что ты делаешь?" - пронеслось в голове Зое, когда она отважилась сделать еще шаг, хотя ощущала сопротивление Джила. Как будто сам воздух противился и потрескивал. Она ощущала его дыхание на своем лице. "Что, если он меня оттолкнет? Что, если они больше не чувствуют того, что чувствуют люди? Целуются ли пантеры вообще? Любят друг друга?" На секунду раздался голос разума: - "Что из этого выйдет? У тебя только недавно закончились неудачные отношения".

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все нюансы запахов - от песка в пустыне до запаха сандалового дерева - окутали ее теплой пеленой. Запах кожи - портрет Джила, который она видела и чувствовала в полной темноте. И вдруг все стало просто. Зое уступила ему, как тогда на мосту, когда отпустила подпорку. Он не отпрянул, когда она обняла его за шею. На этот раз ее жизнь не зависела от этого. Может твоя, Джил?