Конкистадор - Дмитрий Володихин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сразу после посадки Лопес заклеил витапластырем длинную царапину на скуле и горделиво сообщил Виктору:
– А знаете ли, господин вице-адмирал, я только что вывел из строя их флагман. Вот так. Придется канальям подремонтировать главную свою калошу.
– Пылкий у вас нрав, капитан первого ранга Лопес.
– Люблю читать про Сида, господин вице-адмирал… И… ээ… второго ранга. Капитан. Я.
– Вот уже целая минута как первого.
* * *Первый час после начала высадки Иоахим Валанс не давал терранским десантникам поднять головы. С орбиты на несчастную позицию Сомова буквально лился железный дождь. Если так пойдет и дальше, докладывали штабные аналитики, штурмовое соединение перестанет существовать, толком не начав действовать. Сомов кратко ответил:
– Жду перемен в обстановке, господа офицеры.
Он крепко надеялся на перемены.
Там, наверху, с Валансом перемогались более слабый Пряников и слабейший Вяликов. Силенок им явно не хватало.
Впоследствии Сомов узнал, что вяликовский отряд совершил отчаянный рейд в скопление женевских десантных транспортов, наделал там шороху, отвлек на себя огонь. Если бы не это, как знать, выдержал бы старина «Бастион»… Сам Вяликов получил страшную контузию, пришел в сознание через три недели и первым делом велел сообщить терранскому главкому: «Спасибо. Ухожу в отставку счастливым человеком. Получил от жизни все, чего хотел. Сажусь за чертовы мемуары».
Наконец, через час ливень из стали внезапно прекратился.
– Что бы это могло быть? – удивленно спросил Бляхин.
– Не что, а кто. – Ответил ему Сомов. – Кажется в дело вступил адмирал Львов. А флот Его Величества всегда был серьезным аргументом.
– Но они же не участвуют…
– Слышали когда-нибудь такое словосочетание: «бескорыстная помощь»?
Половина штаба воззрилась на Сомова удивленно, а другая половина – одобрительно. Мол, понимаем.
Вскоре на орбите достигли договоренности, удовлетворявшей всех: ничей флот не будет поддерживать огнем своих десантников. Если бы этого не случилось, то дело могло закончиться тотальной бойней, в которой сгинули бы ударные космические силы нескольких великих держав.
* * *Сомову было чем гордиться: он просчитал эту ситуацию еще до начала высадки. Все вышло по его сценарию.
* * *…На вторые сутки Виктор чувствовал себя так, будто случайно забрел в сумасшедший дом, его окружили резвые психи, и оказалось, что каждому из них что-то надо от терранского главкома… Надо прямо сейчас, быстро, очень быстро, еще быстрее! И у каждого кризисная ситуация. Как только Сомов выкраивал десяток минут, собираясь как следует проанализировать общую картину операции, являлся очередной псих, сдержанно-мрачным голосом сообщал об очередной кризисной ситуации, требовал людей, огневой поддержки, точечной бомбардировки с орбиты, горючего, техники, карт-бланша на автономные действия, немедленно принять какое-нибудь решение или же немедленно отменить другое решение, выслушивал приказ, прикидывал, стоит ли спорить, смотрел на главкома, брал под козырек, поворачивался и уходил, мысленно чертыхаясь: «Ну почему этот кретин не понимает…»
Тем не менее, Сомов отыскал время для встречи с корабельным священником отцом Иоанном. И тот отслужил благодарственный молебен за успех Семенченко.
И за здравие капитана, который без вести пропал в мясорубке десантной операции.
* * *…21 января был черный день для всего терранского контингента. 3-й десантно-штурмовой корпус пытался остановить внезапную атаку женевцев, организованную чрезвычайно грамотно. Сутки без малого корпус дрался, обороняя ущелье – проход на высокогорное плато, где Сомов оборудовал основную позицию. Сутки его уничтожали. Виктор двинул ему на помощь резервный 5-й корпус. Вскоре ему доложили, что генерал-майор Маргарита Бондарь отменила его приказ.
Один Господь знает, чего стоило терранскому главкому смирить свой гнев. Ситуация не та. Не та, блин, чтобы… Полагает, их давнее знакомство особым случаем? Льгот себе навыдумывала? Как муху, как ядовитую муху, как комара…
И тем не менее, когда лицо Бешеной Марго появилось на экране, Виктор произнес только одно слово:
– Докладывай.
– Потом можешь расстрелять меня, Витя. Только потом, Витя. Женевцы выдохлись. Я знаю, что в ночное время они встанут. В смысле, они будут отдыхать, подтягивать резервы. Их так учили, Витя. Поверь мне, Витя. Как… как… друга тебя прошу, как начальника… как кого хочешь, Витя! Не порть дело. Угробим оба корпуса.
Сомов прикинул: все-таки по операциям на поверхности она была здесь специалистом номер один. Ему казалось: совершается ошибка. Ему казалось: надо спешить. Ему казалось: пока не поздно, нужен контрудар. Но она разбиралась во всем этом лучше. В конце концов, ее именно на это натаскивали… Кроме того, Виктор не зря вытащил наверх Бешеную Марго, а не кого-то другого. Ему нужен был лучший человек. Если уж она ошибается, то поправить ее просто некому. Довериться ей?
– А завтра, Марго? Что будем делать завтра?
– Я не могу тебе точно сказать, Витя, когда надо контратаковать. Может, завтра. Может, через несколько часов. Только не сейчас.
Так.
– Генерал-майор Бондарь! Объявляю вам выговор за нарушение статей 18 и 80 Общевоинского устава. Выговор будет объявлен в приказе по всему контингенту.
Он сделал паузу. По заслугам, барышня. Нельзя безнаказанно ломать вещи, на которых держится армия. Даже из лучших побуждений.
– А теперь действуй, девочка. Последствия под мою ответственность.
3-й корпус полег почти весь. Фактически перестал существовать.
В первые утренние часы 22 января 5-й корпус нанес ответный удар. За шесть часов он очистил все ущелье, похоронил в нем элитные соединения Федерации и полностью восстановил прежнюю линию обороны.
* * *…Это случилось в день, когда терранцы и латино совместными усилиями дожимали новоарабских десантников. Собственно, те уже едва шевелились. Точной даты Сомов не запомнил. Все произошло примерно за три-четыре часа до того, как аравийский главком вышел специально оговоренный для таких случаев канал связи и с дрожащим подбородком заговорил о пощаде. Мол, все, выходят его люди из игры. Финита.
Точно. Примерно за четыре часа. Анна-Мария Гонсалес вызвала его срочным кодом и ядовито спросила на чистом русском языке, какого лешего в полосе наступления ее войск застрял никем не запланированный терранский батальон.
– Батальон? – изумленно переспросил Сомов. Чтобы у Марго заблудился целый батальон?!
– Именно батальон или что-то вроде того.
– Разберемся. Планы не изменились.
Марго изумилась не меньше.
– Батальон? – переспросила она.
– Верно. Батальон или что-то вроде того.
– Разберемся. – С такой же уверенностью, с какой и сам главком ответил Гонсалес. – В моем хозяйстве, вроде, все на месте…
Это был Медынцев. И с ним еще сто сорок «летунов» и штурмовиков, чудом посадивших подбитый десантный корабль, начисто лишенных связи, едва уцелевших по соседству с основной позицией аравийцев, да еще постаравшихся хоть немного «подмогнуть» своим в решающий момент…
Медынцев ему сказал – потом, уже на борту «Бастиона»:
– Знаешь, Витя, чего я сейчас хочу больше всего?
– Судя по выражению твоего лица, к незамысловатым мужским надобностям это не относится. Не так просто, как отоспаться впрок или отмыться до красноты на коже. Шампанского?
– Нет.
– Звание контр-адмирала?
– Нет.
– Перенестись домой?
– Теплее.
– Порыбачить с отцом на пару?
– Еще теплее.
– Да иди ты… Времени нет болтовней заниматься, хотя бы и с тобой. Прости, но…
– Детей, Витя.
– Что?
– Я хочу детей. Мальчика и девочку. Красивых и ухоженных.
– Ты спятил?
Тут Виктор мысленно поправил себя: «Хотя ты, вроде, и без того был не в себе… Развитие, что ли, какое-то у хвори…»
А Медынцев, бледный, как привидение, щедро улыбался ему бескорыстной младенческой улыбкой. В тридцать два зуба. Ишь ты! Улыбается он. Едва с того света выскочил…
– Нет, Витя. Как раз наоборот. Я, можно сказать, на пути к выздоровлению.
И был этот шельмец, этот мертвец ходячий, этот псих, только что чуть жизнь свою за Терру не отдавший, абсолютно прав.
* * *…Командующий десантной операцией Нью-Скотленда применил секретное оружие. Ни Сомов, ни его штабные аналитики не смогли определить, что это было. Излучение? ЭМИ с какими-то невообразимыми характеристиками? Нечто распылено в атмосфере? Поганая нанотехнология в действии?
Добрая половина электроники сдохла. Самое тонкое. Самое важное. Тупые приборы наводки – в целости и сохранности, например. А все то, с помощью чего десантная операция управлялась, приказало долго жить.
Терранскому главкому повезло дважды. Во-первых, у него был на планете союзник, твердый и последовательный в своей верности. Госпожа Гонсалес по его просьбе нанесла женевцам отвлекающий удар, и им было чем заняться. Во-вторых, он догадался за двое суток до… до… в общем, до крупных неприятностей, подготовить подводный рейд на полуостров, где окопались новые шотландцы.