Время собирать камни - Павел Дмитриев

– На пленке три кадра осталось, – немедленно отреагировал штурман. – Исключительно для перевала. И кстати, – добавил он тут же, – менять кассету на дороге не дам!

Возражать никто не стал, слишком дорого, а именно засветкой уже отснятой катушки обошлась подобная операция в тряске гонки несколько дней назад.

– Ребята, может, поможем? – с деланой беззаботностью спросил Широченков. – Нельзя таких аппетитных девчонок на дороге бросать, они упертые, дотолкаются так до шприца с корамином.

– Да не даст тебе Жанка все равно! – добродушно рассмеялся Кислых.

О попытках второго пилота советской команды найти взаимность у коллеги Жинетт Дерулан знали, наверное, все раллисты. Невысокая стройная француженка часто беседовала с Валерием на ломаном немецком, охотно принимала цветы и подарки, но… экипаж прекрасно видел, что дело у незадачливого кавалера никак не двигалось дальше разговоров о шестеренках.

– Впрочем, – штурман неожиданно продолжил, – ты прав, не по-мужски бросать девушек, надорвутся, а им небось еще детей рожать.

– Толкать?! Да вы с ума сошли! – возмутился Тенишев. – Это без меня!

– Зачем? – удивился в ответ Кислых. – Кинем трос и полегоньку вытащим. Время есть, да тут и осталось-то километров пять всего!

– А ну как запалим движок?! – возразил водитель. – С нас же «Автоэкспорт» шкуру спустит!

– «Спутник» вытянет! – В голосе Широченкова не чувствовалось и грамма сомнений.

Поколебавшись несколько секунд, Тенишев махнул рукой:

– Черт с вами, Ромео недоделанные!

Высокий лупоглазый автомобиль советской команды притормозил рядом с Austin Maxi. Пошло вниз стекло задней двери, и второй пилот на скверном немецком поинтересовался у едва не падающего от усталости и нехватки кислорода гламурного экипажа:

– Очаровательные фрау, не хотите ли продолжить путешествие на буксире?

– Вам что, двигатель Гагарин подарил? – мрачно огрызнулась Модистка, высокая фигуристая блондинка. Но тут же постаралась натянуть самую ослепительную из улыбок на покрытое коркой пыли и пота лицо, пока странные русские не передумали: – Разумеется, мы согласны!

– Вэ-ли-ра! – не сдерживая эмоций, ринулась из-за руля к старому знакомому госпожа Дерулан. – Ты наш спаситель!

Через несколько минут сцепка из двух автомобилей бодро двигалась к перевалу, причем Жинетт сидела в «Спутнике» – на коленях у весьма довольного ситуацией Широченкова.

…История так и осталась бы маленькой тайной двух экипажей, но вмешался случай. У одного из шоферов идущих навстречу грузовиков под рукой завалялся фотоаппарат, которым он не преминул воспользоваться, – все же ралли за мировой кубок проходят не каждый день. Буксировка в горах не казалась потомку инков чем-то необычным, просто попался хороший ракурс, и очередной кадр лег на купленную по случаю катушку Kodak Verichrome. Проследить дальнейший путь снимков не взялся бы и Шерлок Холмс, однако уже через два дня изображение «Спутника», вытягивающего на Тиклио Austin Maxi, появилось на обложке «Daily Mirror».

Ничего не подозревающие автогонщики наконец-то добились того, что не смог за прошедшие месяцы осуществить «Автоэкспорт»: советской командой и возможностями «Спутника» всерьез заинтересовались журналисты ведущих изданий, а за ними и специалисты. Поэтому и отделался отдыхающий в Лиме экипаж «романтиков» поразительно легко – одним лишь строгим выговором, про который, казалось, начальники начисто забыли после звездного финиша советской команды, изумившего уже подогретый предыдущими публикациями мир автомобилестроительной индустрии.

Было из-за чего: Ford, Citroen, BMW, Mercedes-Benz, Peugeot – никто из них не смог составить серьезной конкуренции изделию Миасского завода. Из пяти стартовавших автомобилей до праздничного портала на олимпийском стадионе Ацтека дошло три, великолепный результат для сложнейшей гонки[268]. Кроме того, экипажи Потапчика и Тенишева заняли первое и второе места, ребята Хольма пришли четвертыми.

«Боевые» автомобили в Москву не вернулись – их ждал триумф в Парижском автосалоне. Гонщиков на родине тоже встречали как героев, призеров World Cup наградили орденами Трудового Красного Знамени, остальных – медалями «За трудовую доблесть». Не остался в долгу и Миасский завод, он премировал раллистов мотоциклами «Урал» с коляской. Однако в последний момент экипажу Тенишева припомнили выговор и колясок лишили[269]. Чем, впрочем, никого особо не расстроили – впереди спортсменов ждали новые, еще более впечатляющие победы.

…Объем производства «Спутников» быстро рос. Уже в тысяча девятьсот семьдесят втором году с конвейера сошло более двухсот тысяч машин для покупателей из Бельгии, Австрии, Швеции, Франции и многих других стран. Но полностью удовлетворить валютный спрос не получалось, даже учитывая клон «Шкода-Спутник», крупносерийный выпуск которого к тысяча девятьсот семьдесят третьему году удалось развернуть на заводе в Млада-Болеславе.

Так что в свободную продажу для граждан СССР автомобили Миасского автозавода поступили только в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году, то есть спустя семь лет после начала серийного выпуска. И только знающий человек мог заметить отличия от экспортной модификации: механическую коробку передач, упрощенную электросхему без центрального замка, не слишком качественный пластик салона, тканевую обшивку сидений, нанесенную по упрощенной схеме краску кузова…

Глава 13

Тяжелое детство, восьмибитные игрушки

– Ну, па-а-а… – Парень отчего-то легко принял нового отца. Видимо, оттого, что они в первую очередь были друзьями.

– Джон Энтони Майкл! – Если отчима парень еще мог разжалобить, то с матерью этот номер не проходил. – Молодой человек, вы получаете на карманные расходы достаточно денег, больше, чем многие из ваших друзей! Мы с отцом не следим за тем, как вы их расходуете, и если вам, юноша, было угодно вернуть их обратно в семью уже к среде, играя в «Тетрис» на нашем же оборудовании, то ничем не можем вам помочь. И не смейте выклянчивать у отца карманные деньги раньше времени – он и так пошел вам с друзьями на встречу, поставив дополнительный автомат!

– Я честно выиграл это право! – воскликнул парень, указав на висящую у автомата доску, где мелом был записан последний рекорд.

– Ты слышал, что сказала мать? – изобразил суровость Брюс. – А ну, брысь с кухни!

Парень, что-то бурча под нос, вышел, а мистер Скотт повернулся к своей миссис и ласково улыбнулся.

– Милая, – произнес он, – ты не забыла, что на следующей неделе наш мальчик едет на чемпионат страны по «Тетрису» в Мемфис? Ты представляешь, душа моя, какая это реклама нашему кафе – возможность сразиться с чемпионом Соединенных Штатов?

– Что ты предлагаешь, дорогой? – Миссис Скотт явно была не в восторге от грядущей поездки сына, но поделать ничего не могла: мужчины все решили тишком, без нее.

Брюс достал видавший виды бумажник и запихнул туда несколько двадцаток.

– Водители частенько теряют свое барахло в нашем кафе. Что с того, если этот найдет наш Тони?

– Ты сам его учил не брать чужое! – нахмурилась жена. – Любые потерянные вещи нужно непременно вернуть владельцу.

– Принимай это проще! – быстро нашел лазейку в правилах жизни мистер Скотт. – Пусть Тони честно отдаст кошелек бармену, а деньгами попользуется в долг, пока хозяин не объявится.

Энтони Майкл вернулся из крупнейшего города штата Теннеси с победой. Нет, ему не удалось стать первым, однако почетное серебро и невероятно огромная премия в целую тысячу долларов позволили парню посмотреть на свое увлечение под совсем другим углом: он уже не бездельник, бесцельно убивающий свободное время на игровых автоматах, а настоящий профессиональный спортсмен. И его рекорды интересны отнюдь не одним лишь соседским парням, напротив, у него взяли интервью журналист из Sports Illustrated[270], а еще… Самое непонятное и удивительное: корпорация «Денди» добавила дюжине финалистов Championship of the Tetris Association отдельный приз – двухнедельную экскурсию в Ленинград и на завод Тетрис-автоматов в городе Усть-Луга, причем с оплатой всех авиабилетов, трансферов и отелей.

Портила настроение только одна проблема – бестолковые советские чиновники явно не учли шестнадцатилетний возраст Тони и выдали ваучер на одну персону. Теперь судьба путешествия висела на волоске, парень слишком хорошо представлял себе финансовые возможности отчима и не питал иллюзий: перспективу поездки на другой континент за свой счет он воспримет без всякого восторга. Оргкомитет соревнований, в свою очередь, прекрасно понимал положение, в которое попал серебряный призер, однако помочь ничем не мог: директор американского офиса «Денди» не стал принимать самостоятельного решения, а далее просьба затерялась в дебрях межконтинентальной бюрократии. Лишь главный судья соревнований, чуть помявшись, сунул в руки Тони невзрачную визитку на имя Мартина Беннета, добавив на прощанье пространное напутствие: