Наёмник - Уилбур Смит

- Железная дорога, - Раффи указал на едва видимую сквозь деревья насыпь из серо-голубого гравия.

- Почти приехали. Они выехали на открытое место и увидели торчащую над деревьями водонапорную башню узла Мсапа.

- Прибыли, - сказал Раффи и допил пиво.

- Моли бога, чтобы связь была в порядке, и телеграфист оказался на месте в Элизабетвилле. Брюс медленно поехал вдоль коттеджей. Все оставалось таким же, как они и оставили. Дома пусты и заброшены. Капитан крепко сжал зубы, когда они миновали два маленьких холмика могил под коричными деревьями. Раффи тоже на них посмотрел и никто не произнес ни слова. Брюс остановил машину у здания станции, они вышли и на негнущихся от долгого сидения ногах прошли на террасу. Их ботинки глухо стучали по деревянному полу. Брюс распахнул дверь конторы и заглянул внутрь. Стены были выкрашены в унылый зеленый цвет, по полу разбросаны бумаги, ящики единственного стола выдвинуты, все покрыто тонким слоем пыли.

- Вот он, - Раффи указал на замысловатую конструкцию из бронзы и лакированного дерева на столе у дальней стены.

- На первый взгляд все в порядке, - сказал Брюс. - Главное, чтобы провода не были перерезаны. Как будто специально для того, чтобы развеять его сомнения, аппарат застучал, как пишущая машинка.

- Слава богу, - облегченно вздохнул Брюс. Они подошли к столу.

- Вы знаете как на нем работать, босс?

- В общих чертах, - Брюс прислонил винтовку к стене. Особенно его обрадовала прикрепленная к стене липкой лентой азбука Морзе. Прошло слишком много времени с тех пор, как он заучивал ее наизусть, будучи бойскаутом. Брюс положил руку на телеграфный ключ и изучил таблицу. Позывными Элизабетвилля были "ЭЭ". Он отстучал их неловко. Почти сразу же аппарат застрекотал что-то в ответ, слишком быстро для того, чтобы он смог понять, а бумажная лента кончилась. Брюс снял каску и старательно отстучал "Передавайте медленнее". Прошло очень много времени, прежде чем Брюс, после многочисленных повторений, сумел сообщить телеграфисту, что у него есть срочное сообщение полковнику Фрэнклину из штаба армии президента Чомбе.

- Ожидайте, - поступил лаконичный ответ. Они ожидали час, затем второй.

- Этот чокнутый ублюдок забыл о нас, - проворчал Раффи и вышел к машине за пивом. Брюс нервно ерзал на стуле перед телеграфным аппаратом. Он скрупулезно перебрал в голове все аргументы в пользу того, что он оставил Хендри старшим в лагере, и убедил себя в том, что принял правильное решение. Он не сможет нанести никакого вреда. "Если только... Если только не Шерман! Нет, невозможно. Ее окружают сорок лояльно настроенных жандармов".

Он стал думать о Шерман и о будущем. В Швейцарском кредитном банке в Цюрихе у него накопилось годовое капитанское жалование. Он перевел франки в фунты - примерно две с половиной тысячи. Можно немного отдохнуть, прежде чем начать работу, снять шале в горах. В это время года там должен быть хороший снег. Брюс улыбнулся. Снег, хрустящий под ногами как сахар. На кровати пуховое одеяло, толщиной дюймов двенадцать. Жизнь снова приобрела смысл.

- Над чем вы смеетесь, босс?

- Я думал о кровати.

- Да? Над этим стоит подумать. Ты в ней начинаешь свою жизнь, в ней рождаешься, в ней проводишь большую часть жизни, в ней веселишься и, если повезет, в ней умираешь. Как насчет пива? Аппарат застучал. Брюс быстро повернулся к нему.

"Карри - Фрэнклин". Брюс представил себе жилистого, краснолицего человека небольшого роста на другом конце провода. Экс-майор третьей бригады Иностранного легиона. За попытку убить де Голля он был до сих пор в розыске. За его голову была назначена внушительная награда.

"Фрэнклин - Карри" - отстучал Брюс. - "Поезд выведен из строя. Автомобили без горючего. Дорога на Порт-Реприв. Координаты по карте..". Он передал записанные на клочке бумаги цифры. Долгая пауза.

- "Имущество компании в ваших руках?"

- "Подтверждаю".

- "Ожидайте доставку снаряжения авиатранспортом по вашим координатам в ближайшее время. Конец связи".

- "Вас понял. Конец связи". - Брюс выпрямился и облегченно вздохнул.

- Вот и все, Раффи. Они сбросят нам бензин с "дакоты". Думаю завтра утром. - Он взглянул на часы. - Без двадцати час. Поехали. Брюс тихо напевал, уверенными движениями ведя "форд" по заросшей дороге. Он был удовлетворен. Все завершилось. Завтра под желтым парашютом спустится топливо. (Сегодня нужно подготовить сигнальные костры). И десять часов спустя они будут в Элизабетвилле. Пара слов с Карлом Энгельбрехтом и они с Шерман уже сидят в самолете. Затем Швейцария, шале со свисающими из-под крыш сосульками. Отдых. Потом надо определиться с работой. Он уже все изрядно подзабыл. Может быть снова придется сдавать экзамены на адвоката. Но это его не пугало, а, наоборот, радовало. Все было чудесно.

- Никогда не видел вас таким счастливым.

- Никогда не было для этого причин.

- Она отличная девушка. Еще молодая - успеете всему научить. Брюс, было, ощетинился, но затем передумал и рассмеялся.

- Будете жить с ней, босс?

- Может быть.

Раффи кивнул с мудрым видом. - У мужчины должно быть много жен. У меня всего три. Нужно еще парочку.

- С одной бы справиться.

- С одной очень трудно. С двумя - легче. С тремя можно расслабиться. А кода их четыре, они настолько заняты друг другом, что не доставляют тебе никаких хлопот.

- Надо попробовать.

- Попробуйте обязательно. Сквозь деревья они увидели кольцо грузовиков.

- Вот мы и дома, - вздохнул Раффи, но затем встревоженно выпрямился. - Что-то происходит. Что-то чувствовалось в людях, какое-то напряжение или страх. Двое из них бежали им навстречу. Брюс видел, как раскрывались их рты, но слов не слышал. Он почувствовал, как все внутри похолодело от ужаса.

- Лейтенант Хендри... река... мадам... ушел, - французские слова тонули, как щепки, в бурном потоке местного наречия.

- Ваша девушка, - перевел Раффи. - Хендри сделал ее.

- Мертва? - сорвалось с губ Брюса.

- Нет. Он ее... вы понимаете?

- Где она?

- В кузове того грузовика. Брюс тяжело вылез из машины. Все замолчали и, не глядя на него, замерли в ожидании. Брюс медленно подошел к грузовику. Он почувствовал холод в кончиках пальцев. Ноги двигались автоматически. Он откинул брезент и залез в кузов. Любое движение давалось с трудом. Маленькое хрупкое тело, завернутое в одеяло.

- Шерман, - ее имя застряло у него в горле.

- Шерман, - повторил он и опустился перед ней на колени. Одна сторона ее лица опухла. Она не повернула к нему головы, смотрела невидящим взглядом вверх, на брезентовую крышу кузова. Он прикоснулся к ее лицу. Кожа была холодной, холодной, как ужас в его душе. Он в страхе отдернул руку.